Хранитель

Рейн сполна воспользовался подаренными минутами, каким-то чудом едва ли не мгновенно, сумев вновь сплотить чародеев вокруг себя. Страж гробниц меж тем, наконец, сообразил, откуда исходит источник назойливого ветра. Зеленые лучи ударили в сторону Насера и его маленького отряда. Бывший невольник бросился на землю, сумев избежать гибельной магии монстра. Остальным повезло меньше. Чары чудовища, до крайности обозленного отчаянным сопротивлением жалких смертных букашек, превратили их в пепел.

Колосс вновь издал гневный рык, но тут в его плечо ударила ослепительная молния, выбив из тела крупный осколок. Осознавший свою ошибку Рейн более не разменивался по мелочам. Поддержанный энергией оставшихся в живых магов, он все еще сохранил достаточно сил для сопротивления. Сфинкс, мгновенно забыв о выжившем маге песка, обратил свой взор на новую угрозу. Он уже успел перебить половину нападавших. Особенно много погибло женщин, не привыкших к боям с игровыми тварями, но и оставшиеся чародеи были весьма и весьма грозными противниками. Молнии меж тем не прекращали бить в могучее тело стража гробниц. Четырежды сумел поразить его Рейн, прежде чем чудовище добралось до их рядов.

Люди вновь прыснули в разные стороны словно мальки перед щукой. Сфинкс заметался из стороны в сторону, преследуя жалких слабых человечков, легко разрывая их тела на куски или уничтожая смертоносными зелеными лучами. Однако увлекшись сиим занятием, он не заметил совсем малую группу из шестерых чародеев во главе с Рейном, которые в отличие от остальных не побежали. Вместо они неподвижно замерли на месте, словно войдя в состояние некоего транса, и не обращая на творящееся вокруг никакого внимания. Наконец, монстр завершил расправу над людьми и наконец обратил внимание на погруженных в транс магов. Страж гробниц недоверчиво взрыкнул, пригнув голову к земле и, крадучись, словно исполинская кошка, осторожно двинулся вперед, не спеша однако добивать смертных. Инстинкты, кои заменяли бестии разум, подсказывали ей, что что-то здесь не так, однако предназначение стража охранять арку любой ценой, ради которого его и создали, велело ему уничтожить осквернителей, и колосс не мог пойти против него.

Когда до людей осталось примерно пять шагов, воздух вокруг чародеев задрожал, и спустя мгновение из груди Рейна вырвалась ярчайшая шаровая молния. Искрящий ослепительной белизной шар врезался в могучую грудь сфинкса. Вновь как и в самом начале битвы раздался низкий тяжелый гул, и монументальное тело стража гробниц пошло глубокими трещинами, которые с каждым мгновением становились все глубже и глубже. Монстр издал жалобный рык, а затем его тело осыпалось на землю мелкими каменными обломками.

Однако Насер этого уже не видел. Он стоял на коленях над телом красивой темноволосой кареглазой девушки. Ее грудь и живот превратились в сплошное кровавое месиво, но лицо безмятежно улыбалось, словно Амизи до самого последнего мига не верила в свою кончину. Бывший невольник издал яростный рык, рванув на себе волосы. Его тело сотрясали беззвучные рыдания. Ему казалось, будто из него вынули частицу души, которую уже не вернуть. Глядя в застывшие мертвые глаза своей возлюбленной, он отчетливо сознавал, что мир для него уже никогда не будет прежним. С трудом поднявшись, Насер, шатаясь, медленно двинулся меж изуродованных мертвых тел. Все, что осталось от его товарищей. Он пытался отыскать среди них живых, но тщетно. Страж гробниц превосходно знал свое дело. Уцелеть не удалось никому.

Внезапно до его слуха донесся слабый хриплый стон. Недоверчиво повернув голову в сторону источника звука, Насер заметил, как одна из лежащих фигур шевельнулась. Приблизившись, бывший невольник обнаружил среди скопления трупов своего бывшего вождя. Рейн выжил, поднявшись до 110-го ранга, но его лицо было белее мела. Он едва дышал, а его волосы стали совершенно седыми словно у глубокого старца. Остальные чародеи, принимавшие участие в последней атаке, погибли, отдав всю свою жизненную силу на заклинание, уничтожившее монстра.

— Мы… мы сделали это… — Прохрипел маг молний, слабо улыбнувшись.

— Да. — Лицо Насера окаменело. — Страж гробниц мертв.

— Кто… кто еще уцелел…

— Только мы.

— Жаль… Арка. Отнеси меня к ней… Нужно пересечь портал… Там нам помогут…

— Портал предназначен лишь для тех, кто достиг сотого ранга. — Покачал головой бывший невольник. — Из нас двоих его имеешь лишь ты один. Даже если бы мы одолели сфинкса малой кровью, никто иной его бы не получил. Выходит, ты знал обо всем заранее.

— О чем ты…

— Ты послал людей на верную гибель, прикрывшись их телами, чтобы обрести истинное могущество. Мы были лишь пешками в твоей игре. Братья погибли напрасно… Амизи… — Голос мага песка сорвался — погибла напрасно.

— Это все Игра… Я не знал, что так будет… Она вела нас втемную.

— Ты учил меня доверять инстинкту. Мой инстинкт говорит мне, что ты лжешь, брат. — В руке Насера возник широкий бронзовый кинжал.

— Инстинкт может обмануть… — В глазах Рейна промелькнул страх. — Вспомни, мы были братьями…

— Не думаю. — Криво усмехнулся Насер, поднимая клинок.

Глаза Рейна изумленно расширились, и острое лезвие кинжала глубоко погрузилось в его плоть, пронзив сердце. Бывший невольник медленно поднялся, брезгливо оттерев клинок о хитон бывшего друга. И не обращая внимания на глас игры, возвестивший о полученном сотом ранге, двинулся прямиком к арке, внутри которой вспыхнуло уже знакомое радужное пламя. Его ждала новая жизнь.

Глава семнадцатая. Цитадель Стражей.

Исполинская цитадель острым черно-красным пиком возвышалась посреди затерянного острова из темного гранита, плавающего прямо в океане пустоты. Более вокруг ничего не было, лишь безбрежное ничто, раскинувшееся от края до края. Ибо такова была воля тех, кто в незапамятные времена сотворил это место, надежно сокрыв его от большинства смертных и бессмертных. Скрытый непроницаемым пологом невидимости Дарх криво усмехнулся. Видно, все же недостаточно надежно. Каким бы хитрым не был замок, ключ к нему рано или поздно все равно отыщется…

Падший страж вынул из под полы плаща небольшой темно-багровый жезл, и двинулся вперед. Алые парадные врата охраняло двое 300-уровневых стражей в традиционных черно-красных одеяниях. Осторожно приблизившись к первому, Дарх молниеносно ткнул оголовьем жезла ему под подбородок. Страж всхлипнул, медленно осев на землю. Второй тотчас же выхватил свой жезл, точь в точь такой же как у лазутчика, принявшись заполошно озираться. Однако, это ему не помогло, и вскоре он разделил судьбу своего товарища. Дарх был опытным игроком, прожившим не одну сотню лет и, когда это нужно, умел действовать предельно скрытно и профессионально. Он не стал убивать привратников, ибо в это случае игра тотчас же узнает о гибели своих аватаров, лишь оглушив их на пару часов. Этого времени ему с лихвой хватит чтобы исполнить задуманное.

Закончив со стражами, Дарх проскользнул в цитадель сквозь небольшую калитку. Ему повезло, изнутри охраны не было. Быстро оглядевшись, страж заметил широкую лестницу, вымощенную пурпурно-багряными каменными плитами, ведущую на верхние этажи здания. Оттуда веяло эманациями чудовищной, невообразимой мощи, и лазутчик, ничтоже сумнящееся, начал восхождение. Ему на пути попадались стражи, все не ниже 300-го уровня, но они не замечали Дарха в упор, даже когда он проскальзывал буквально с считанных сантиметрах от них. Неведомый, кем бы он не был, явно не поскупился дарованной мощью. Впрочем, никак иначе его новоявленному миньону не удалось бы осуществить задуманное. На лице Дарха промелькнула горькая усмешка. А ему самому Игра не позволила узреть сие сакральное место, считая блудным нерадивым отпрыском. Дважды за свои три столетия жизни он пересекал рубеж в триста уровней, и дважды всемогущая госпожа низводила его до первого, глумливо пресекая все попытки вырваться из под ее назойливой опеки. Этот, третий раз будет последним. Он либо свершит что задумал, либо погибнет, пытаясь. Никакой иной вариант невозможен.