Страница 2 из 19
13) Для лучшего наблюдения за выполнением предписанного сими пунктами назначить в каждой слободе или улице старосту, и с каждых десяти дворов десятского из тех же жителей с тем, чтобы каждый за своим десятком накрепко смотрел, чтобы чего не случилось противного запрещению; и если за кем что усмотрят, о том тотчас объявлять старосте, а этот Полицмейстеру. Также учинить распорядок между жителями, кому с каким пожарным орудием являться на пожары»[3].
В конце этих тринадцати пунктов царской рукой было приписано: «Солдат ставить всем на дворы по пропорции, какого бы кто рангу ни был».
Девиер был до того строг и неумолим в следовании царским предначертаниям, что одно имя его приводило городских обитателей в трепет.
Вместе с тем деятельность вновь учрежденного государственного органа – полиции – требовала дальнейшей регламентации, что и было сделано 16 января 1721 года именным указом Великого Государя, учредившим Регламент, или Устав Главного магистрата, под начало которого перешла из непосредственного ведения Сената петербургская полиция. Главный магистрат возглавил бригадир, лейб-гвардии капитан князь Трубецкой, объявленный царским указом его обер-президентом.
Главный магистрат, по сути, представлял собой филиал отделения Сената по административному управлению государством, нечто вроде нынешних Министерств внутренних дел и юстиции. В Регламенте, данном Главному магистрату, говорится: «Правление его состоит в том:
1) Во всех городах порядочный Магистрат учредить.
2) Оный добрыми уставами и ограждениями снабдить.
3) Того смотреть, чтоб было правосудие.
4) Добрую полицию учредить.
5) Купечество и мануфактуры размножать»[4].
В чем же выражалась по тогдашнему времени идея «доброй полиции»? Регламент Главному магистрату определяет ее так: «Споспешествует в правах и правосудии, рождает добрые порядки и нравоучения, всем безопасность подает от разбойников, воров, насильников и обманщиков и сим подобных, непорядочное и непотребное житие отгоняет, и принуждает каждого к трудам и честному промыслу, чинит добрых досмотрителей, тщательных и добрых служителей, города и в них улицы регулярно сочиняет, препятствует дороговизне, и приносит довольство во всем потребном к жизни человеческой, предостерегает все приключившиеся болезни, производит чистоту по улицам и в домах, запрещает излишество в домовых расходах и все явные погрешения, призирает нищих, бедных, больных, увечных и прочих неимущих, защищает вдовиц, сирых и чужестранных, по заповедям Божиим воспитывает юных в целомудренной чистоте и честных науках; вкратце же над всеми сими полиция есть душа гражданства и всех добрых порядков и фундаментальный подпор человеческой безопасности и удобности»[5]. Из этого определения мы ясно видим, насколько расширился с 1718 по 1721 год взгляд законодателя на полицию и круг ее обязанностей. Перед нами широкая картина административно-полицейского управления в полном смысле этого слова, действительно «душа гражданства» в стране и оплот ее закономерного развития на далекие будущие времена.
Но каким же образом полиция Санкт-Петербурга исполняла свои обязанности по искоренению воровства и разбоя и ловле бродяг в те давние годы? Принимаемые меры носили в основном военно-полицейский характер.
Указом от 15 июня 1735 года, данным генерал-полицмейстеру Салтыкову, предписывалось:
1) лес по обеим сторонам проспективной дороги, идущей от Санкт-Петербурга до Сосницкой пристани, вырубить, «дабы ворам пристанища не было»;
2) для поимки воров посылать от Военной коллегии и Полицмейстерской канцелярии «пристойные» партии солдат или драгун с надлежащим числом обер и унтер-офицеров.
Борьба с преступностью в первой половине XVIII века велась жесткими, если не сказать жестокими способами, безо всяких послаблений.
Сенат 19 ноября 1756 года издал указ «Об определении главных сыщиков для сыску и искоренения воров и разбойников и беглых людей. С приложением Инструкции главному сыщику». Документ гласил: «Объявляется во всенародное известие. По указу Ея Императорского Величества, Правительствующий Сенат Приказали: для лучшего и скорейшего сыска и искоренения воров и разбойников и беглых драгун, солдат, матросов и прочих тому подобных непотребных людей, ныне быть особливым главным сыщикам, а именно: в Нижегородской, Казанской, Оренбургской, Астраханской Губерниях, Действительному Статскому Советнику Никите Болотову; в Московской, Новгородской, Смоленской, Статскому Советнику Федору Зубову; в Белгородской и Воронежской, Статскому же Советнику Андрею Житову-Бороздину; в Архангелогородской, Подполковнику Афанасию Веревкину, с определенными к ним военными командами; к тому же и прежде отправленным сыскным командам, где оные поныне находятся, состоять в полном их же главных сыщиков ведомстве»[6].
«Инструкция Определенному для сыска и искоренения воров и разбойников главному сыщику» предназначалась лицам, определенным на должности главных сыщиков, и давала четкие указания по организации розыскной работы: «Где Бог поможет таких воров и разбойников каким нибудь образом получить, то тотчас в силе Уложенья и указов розыскивать, и кто дойдут до пытки, тех и пытать, и спрашивать, где на разбоях были, и что где разбоем взяли, какие смертные убийства и мучения чинили, а паче допытываться, у кого пристают, кому воровские пожитки продают, или отдают, с кем знаются, и не ведают ли других каких воровских станиц, и кой час кого оговорят, тотчас за ними посылать и брать, и как наискорее стараться»[7].
Также в инструкции приводились указания, как содержать пойманных преступников: «До окончания розысков, тех злодеев содержать под крепким караулом, заковывая в крепкие кандалы, дабы из них никто утечки учинить не мог, и для того приставленным при колодниках Обер и унтер-офицерам над солдаты и драгуны, как днем, так и ночью, по силе военных артикулов и указов иметь дозоры, и ежедневно о состоянии караула рапортовать; а сверх того и самому тебе сыщику, за помянутыми приставленными Офицеры и солдаты и драгуны иметь крепкое же смотрение, и по вся дни колодников пересматривать, и тюрьмы, в которых такие воры содержатся, нет ли при тех ворах каких орудий, через которые бы они к побегу своему какой способ изыскали, осматривать же, и ежели какие орудия найдутся, или к утечке их подкопы присмотрятся, о том крепко следовать, и которые из них явятся в таком умысле, таковых пытать без всякого времени упущения; всем же тем колодникам, которые у них сыщиков содержаны будут, кормовые деньги производить по указу 1720 года Декабря 12, по одной копейке надень каждому человеку»[8].
До 1763 года в Санкт-Петербурге не существовало специального полицейского органа, ведавшего розыскной частью; розыски поручались состоящим при Полицейском управлении офицерам, именуемым сыщиками, которые руководствовались в своей деятельности процитированной выше инструкцией.
А в 1763 году в Санкт-Петербурге учреждается Розыскная экспедиция, которая должна была ведать дела «татиные, разбойные и убивственные». Экспедиция в тоже время служила центральным пересыльным пунктом для ссылаемых в Сибирь и Оренбург. Ведомству экспедиции, кроме того, подлежали все преступления против чужой собственности, к какому бы сословию ни принадлежали преступники. Деятельность экспедиции продолжалась до 1782 года, когда ее функции поделили между собой Палата уголовных дел и Следственное отделение Управы благочиния.
Императрица Екатерина Великая для наилучшего управления городами Российской империи указом от 8 апреля 1782 года утвердила «Устав благочиния или Полицейский». Новый нормативный правовой акт устанавливал, что в каждом городе империи органом полицейского управления становится Управа благочиния – коллегиальный орган, состоящий из городничего, полицмейстера, приставов гражданских и уголовных дел, а также выборных лиц от граждан. Города делились на части и кварталы. В частях главным полицейским начальником являлся частный пристав, в кварталах – квартальный надзиратель. Согласно Табели о рангах, полицейским присваивались классные чины по занимаемой должности.
3
Высоцкий И. П., Галле В. Ф., Клейгельс Н. В., Фриш В. Э. Указ. соч.
4
1-е ПСЗРИ.№ 3708.Гл. П.
5
1-е ПСЗРИ.№ 3708.Гл. Х.
6
1-е ПСЗРИ,№ 10650.
7
Там же. Ст. 6.
8
1-е ПСЗРИ,№ 10650.Ст.7.