Страница 13 из 14
– Не сомневайся, – заверил я. – Теперь Киллеано. О нем что-нибудь известно?
– Только то, что он важная шишка, владелец казино и глава городской администрации.
– А ты никогда не задавалась вопросом, почему это Херрик все время заглядывает в казино? Он ведь не был игроком?
– Не был.
– Ладно, хорошо, – сказал я, поднимаясь. – Может быть, мисс Спенс ответит на все вопросы. Милая, я иду одеваться.
Я вошел в дом и выбрал темно-синий льняной костюм, темно-синюю рубашку и темно-красный галстук. Я заглянул в гостиную и увидел, что мисс Уандерли дожидается меня. Она старалась казаться храброй, но было ясно, что она готова расплакаться.
Я протянул ей коробку из-под сигар.
– Береги эту вещь, детка, – сказал я. – Здесь все мое состояние, а мне пришлось изрядно попотеть, сколачивая его.
Она прижалась ко мне.
– Не уходи, – попросила она.
Я погладил ее по спине.
– Если с тобой что-нибудь случится… – начала она.
– Не случится. Проводи меня до катера.
Снаружи по-прежнему стояла жара, мангровые поленья, тлевшие в неподвижном воздухе, приятно пахли. Мисс Уандерли была такая красивая в лунном свете, что я едва не послал к черту свою задумку. Но все-таки не послал.
Я отчалил.
– Чтобы завтра вечером никакого снотворного! – крикнул я, когда катер выходил в залив.
Она помахала рукой, но ничего не ответила. Я догадался, что она плачет.
4
Вечером Парадиз-Палмз выглядел еще краше, чем днем. Я издалека увидел залитый светом купол казино, когда подводил судно к причалу. Промелькнула мысль, не ждет ли меня на берегу делегация встречающих, вооруженная автоматами.
Часы показывали половину одиннадцатого, но на причале, насколько я мог видеть издалека, было пусто. Я заглушил мотор и положил «томпсон» поближе к себе. Катер медленно подходил к причалу.
Когда до него оставалось ярдов двадцать, я увидел, как из тени проступил невысокий округлый силуэт и двинулся к краю причала. Я узнал Тима Дюваля.
Он поймал брошенный мною конец и надежно привязал.
– Привет, – сказал он, широко улыбаясь.
Я оглядел причал из конца в конец.
– Привет, – ответил я.
– Они приходили сюда пару часов назад, но я не высовывался. Моя старуха сказала им, что я отправился в круиз. Это объясняет отсутствие катера. Твою тачку они не нашли и отвалили, сунув нос во все щели. Целая толпа парней.
Я кивнул.
– Спасибо, – сказал я.
Он подтянул грязные серые штаны.
– И что теперь? – спросил он.
– У меня в городе кое-какие дела. Как там обстановка, жарко?
Он присвистнул.
– Не то слово, – сказал он, – но твое описание никуда не годится. Они утверждают, что ты красивый.
Я засмеялся:
– Отлично, тогда иду.
– Подозреваю, что такого парня, как ты, ничто не остановит. Не хочешь, чтобы я пошел с тобой?
– А тебе-то зачем в это впутываться? – удивился я.
– Да разрази меня гром, если я знаю, – сказал он, запуская толстые пальцы в выгоревшие волосы. – Может, мне осточертел этот городишко. Может, я ненавижу Киллеано. Может, просто псих.
– Я пойду один, – сказал я.
– Хорошо. Я могу чем-нибудь помочь?
– Нужна машина. Ты мне не одолжишь?
– Запросто. С виду она корыто корытом, но ездит.
– Беру.
Я курил, дожидаясь его. Из далекого казино сюда доносились звуки музыки.
Дюваль немного погодя вернулся в сером «меркьюри» с откидным верхом. Выглядела машина так, словно ее долго пинали ногами, но мотор работал отлично.
Я уселся за руль.
– Расплатиться с тобой прямо сейчас? – спросил я.
– У меня катер, твоя тачка и тысяча сверху, разве не так? – сказал он. – Что мне еще надо? Разве что самому поучаствовать.
Я помотал головой:
– В любом случае не сейчас.
Он пожал плечами. Я видел, что он разочарован.
– Ну ладно, – сказал он.
У меня родилась идея.
– Ты не знаешь кого-нибудь из городских газетчиков?
– Знаю. Джед Дэвис из «Морнинг стар». Он часто здесь бывает. Мы с ним вместе рыбачим.
– Мне бы нарыть чего-нибудь на Киллеано. Попроси Дэвиса. Пусть копает глубже. У парня вроде Киллеано должно быть полным-полно грязного белья. Мне нужно все, что найдется.
Его лицо просияло.
– Я все устрою, – пообещал он.
– Кроме того, где-то на берегу имеется бордель, я хочу знать, кто им владеет. Сператца из казино там бывает. Но мне бы хотелось понять, как именно он связан с этим местом.
– Знаю я эту дыру, – сказал он. – Ладно, выясним.
Я запустил мотор. Тут меня осенила еще одна идея.
– Дай мне свой телефон, – попросил я.
Он назвал мне номер.
– У меня могут возникнуть неприятности, – сказал я, внимательно глядя на него. – Я рискую не вернуться. Если такое случится, ты не окажешь мне одну услугу?
Он сразу все понял:
– Конечно, я позабочусь о ней. Не хочешь сказать, где она?
Мне надо было довериться кому-то. Я решил, что могу довериться ему.
– Кудко-Ки, – сказал я.
Он кивнул:
– Ага, хорошее место. Там Мак.
– Знаю, он хороший парень.
– Черт! Да мы все хорошие парни. Я о ней позабочусь.
– Мне нравится эта девушка, – проговорил я медленно. – Если с ней что-нибудь случится… – Я смерил его холодным взглядом.
Он кивнул.
– Я позабочусь о ней, – повторил он.
Я поблагодарил его и уехал.
5
Лэнсинг-авеню располагалась в фешенебельном районе Парадиз-Палмз. Широкая улица, усаженная по обеим сторонам ровными рядами королевских пальм, похожих на кегли.
Я без труда обнаружил дом с отделкой из черного мрамора и хромированного металла. К парадному входу вела полукруглая подъездная дорожка, и он был освещен множеством огней. В целом сооружение напоминало неуместную в это время года рождественскую елку.
Я свернул на подъездную дорожку. Меня едва не смел с нее большой яркий автомобиль с откидным верхом, прошуршавший мимо не громче снежинки по стеклу. Он притормозил перед входом, из него вышли и скрылись в фойе три сногсшибательные мадам: сигаретки, брови вразлет, норковые горжетки.
В своем «меркьюри» я ощущал себя бедным родственником, явившимся на поклон к богачам.
Я припарковался за лимузином и тоже вошел в дом.
Фойе оказалось размером с ледовый каток, только уютнее. Здесь имелись стойка администратора, справочное бюро, цветочная лавка, киоск с сигаретами и каморка швейцара. Все было шикарно; ворс ковра доходил до щиколоток.
Я огляделся.
Три сногсшибательные мадам направились к лифтам. Одна из них обеими руками принялась поправлять пояс с подвязками, поглядывая на меня. Она была слишком уж бойкая, такие вызывают у меня всего лишь сдержанное любопытство. Дамочка из числа тех, что все кишки у тебя вырвут, причем без наркоза. Я направился к каморке швейцара. Это был пожилой печальный человек в зеленой униформе. Судя по его виду, в жизни у него было очень мало радостей.
Я всунулся в окошко на двери его каморки.
– Привет, отец, – сказал я.
Он поднял голову и кивнул:
– Слушаю, сэр.
– Мисс Спенс. Мисс Лоис Спенс. Здесь живет?
Он снова кивнул:
– Квартира четыреста шестьдесят шесть, сэр. Поднимайтесь на правом лифте.
– Она у себя?
– Да, сэр.
– Это прекрасно, – сказал я и закурил.
Он смотрел на меня с недоумением, однако был слишком хорошо вышколен, чтобы спросить, почему я не поднимаюсь. Я же просто выжидал.
– Слушай, отец, как насчет подзаработать? – поинтересовался я небрежно.
Он заморгал.
– Никогда не отказываюсь, – сказал он.
– Что, туго тут приходится? – продолжал я, многозначительно окинув взглядом фойе. – Все сливки для клиентов, а персоналу помои?
Он кивнул.
– Считается, что мы должны получать чаевые, сэр, – горько пояснил он. – Но все здесь такие жмоты, снега зимой не выпросишь.
Я достал пятерку и аккуратно сложил ее. Он смотрел на нее так, как я смотрел бы на Дороти Ламур[6].
6
Дороти Ламур (1914–1996) – американская актриса, певица и радиоведущая. В годы Второй мировой войны была в числе популярных актрис, которые снимались на плакаты для американских военнослужащих.