Страница 3 из 11
Кусаййа и члены его семьи стали главными попечителями святилища, хранителями ключей и распорядителями церемоний паломничества, им же принадлежало почетное право поить и кормить паломников, председательствовать в Дар ан-надва (Совете курайшитов) и нести знамя.
Удобное положение Мекки на торговых путях и статус неприкосновенности ее территории, обеспечивавший безопасность паломничества и торговли, способствовали процветанию города. Его престиж еще более возрос после того как примерно около 570 г. закончилась неудачей попытка одного из эфиопских правителей Йемена захватить торговые пути в Западной Аравии и покорить Мекку.
По крайней мере два раза в год мекканцы снаряжали большие караваны, шедшие на север в Палестину, Сирию и Египет и на юг – в Йемен. Средневековый арабский историк ат-Табари приводит сведения об одном из караванов, составленном из 2500 верблюдов и называет грузы, которые он вез: кожи, серебро в слитках, изюм, финики и многое другое.
В Мекке и в урочище Указ, примерно в 100 км восточнее Мекки, во время паломничества устраивались ярмарки, куда съезжались люди из отдаленных местностей. Бедуины охотно обменивали продукты животноводства на разнообразные товары. На ярмарках можно было приобрести византийские и сирийские шелковые ткани, сукна, стеклянную посуду, металлические изделия и оружие, зерно и растительное масло. Во время празднеств и ярмарок в Мекке и ее окрестностях провозглашался мир, запрещались ссоры и вооруженные столкновения. Порядок поддерживали бедуины из племен, не поклонявшихся богам Мекки и не обязанных входить в город без оружия.
К началу VII в. жители Мекки – курайшиты – представляли собой племенное сообщество, состоявшее из родов, занимавшихся торговлей и ростовщичеством, имевших рабов, которые были заняты в домашнем хозяйстве и обрабатывали поля и сады богачей в близлежащих оазисах. Одним из самых богатых был род Омейя, с господством которого связан почти столетний период истории Арабского халифата (661–750).
Более бедные роды, такие как род Хашим, занимались мелкой торговлей, ремеслами, имели небольшие стада, пасшиеся в окрестностях Мекки. Бедное население города зависело от знати, племенной верхушки, пользовавшейся преобладающим влиянием и реальной властью среди соплеменников и кочевых и оседлых племен, экономически зависевших от Мекки.
Усиление имущественного расслоения внутри арабских племен и родов свидетельствовало о надвигающихся переменах в экономической и социальной жизни аравийского общества. Общинный строй вступал в период кризиса.
Новые имущественные отношения требовали сильной центральной власти, общественные противоречия более не могли регулироваться традиционным родоплеменным механизмом социального контроля. Первые попытки создания в Аравии государственных образований относится к V–VI вв., когда образуются полукочевые княжества Киндитов, Лахмидов, Гассанидов. Каждое княжество стремилось к укреплению собственных позиций по отношению к другим племенам и к стабилизации внутренних процессов, вызванных конфликтами между разными слоями уже далекого от равенства общества. Однако ни одно из них не смогло существовать самостоятельно и занять господствующее место, поскольку они были постоянно вовлечены в соперничество Византии и Ирана и междоусобные конфликты.
Религиозная жизнь в Аравии до ислама
Вера в сверхъестественные силы, от которых зависит все происходящее в природе и в судьбе человека, была единственной формой идеологии в раннесредневековом аравийском обществе. Только она имела значение при определении правильности или ложности поступков, мыслей, обычаев и законов. Не удивительно, что во главе политических движений становились люди, обосновывавшие свои действия божественным вдохновением.
К началу VII в. на Аравийском полуострове не было одной безраздельно господствовавшей религии. Самыми распространенными были языческие верования. Воображение арабов населяло природу невидимыми духами, добрыми и злыми, божествами – покровителями и дающими дождь (Йагус), охраняющими заблудившиеся стада (Сува’), определяющими судьбу (Манат) и др. Некоторые божества почитались на отдельных территориях, а богини ал-Лат, Манат и ал-Узза – по всей Аравии. Наиболее достоверные сведения о божествах доисламской Аравии приводятся в «Книге об идолах» Хишама ибн ал-Калби – знатока истории и преданий арабских племен, жившего в IX в.: «У курайшитов идолы стояли внутри Каабы и вокруг нее. Величайшим из них считался Хубал. Он находился внутри Каабы.
Перед ним (лежало) семь стрел. На одной было написано «чистокровный», на другой – «чужой». Когда сомневались относительно (отца) ребенка, приносили Хубалу жертву, а затем бросали стрелы. Если выпадало «чистокровный», ребенка, принимали, а если выходило «чужой», от него отказывались. Была стрела для покойника, для заключения брака и три (стрелы), назначения которых мне не объяснили. Когда спорили по какому-нибудь делу или имели в виду путешествие или какую-нибудь работу, приходили к нему и бросали стрелы возле него. И как выпадало, делали согласно этому и полагались на это».
Хубал – изваяние из красного сердолика в виде человека, правая рука у него была отломана, и курайшиты сделали ему новую руку из золота. Около статуй Исафа и Наилы, стоявших около Каабы, приносили в жертву верблюдов и овец.
По преданию, в мекканской Каабе (самом крупном языческом святилище Северной Аравии) ко времени возникновения ислама находилось 360 идолов племенных богов и изображение Девы Марии с младенцем Иисусом, вероятно, оставленное византийским мастером, участвовавшим в ремонте святилища.
В священную территорию Мекки входили также городские холмы Сафа и Марва, а за пределами города – долина Мина и горы Муздалифа и Арафат. Два раза в год в Мекку прибывали паломники для поклонения Каабе. С трепетом прикасались они к своим идолам, пили воду из колодца Замзам, семь раз пробегали между Сафой и Марвой, приносили в жертву животное. Эти обряды назывались «малым паломничеством» (умра). «Большое паломничество» (хаджж) было приурочено к месяцу зу-л-хиджжа и состояло из всех обрядов умры с последующим посещением долины Мина, горы Арафат и долины Муздалифа, где почитали бога громовержца и повелителя дождя.
Одним из высших божеств аравийского пантеона еще до ислама стал Аллах (ал-илах «божество»), постепенно приобретавший черты Единого Бога. Формированию представлений о единстве и единственности Бога (монотеизма) в некоторой степени способствовали иудаизм и христианство, пришедшие в Аравию из сопредельных стран.
Первой иноземной монотеистической религией, утвердившейся на арабской почве, стал иудаизм. Его принесли евреи – переселенцы из Римской империи, обосновавшиеся в городах Йемена, оазисах северного Хиджаза и в непосредственной близости от Мекки в Таифе.
Вслед за иудаизмом, в Аравию проникло христианство в форме монофизитства, несторианства, православия (халкедонитства). Самым крупным поселением христиан был город Наджран в северном Йемене с населением свыше 20 тыс. человек. Христианами становились даже кочевники (племена таглиб, намир, бакр).
Хорошо организованных общин у христиан было не так уж много, но в самых пустынных местах, в горных пещерах одиноко и группами жили христианские аскеты и монахи. К ним тянулись люди, желавшие послушать библейские сказания и споры между сторонниками разных течений.
Мысль о том, что нужно поклоняться одному Богу, а не множеству идолов, постепенно проникала в сознание людей и уже не казалась кощунственной, когда ее стали высказывать не пришлые иудеи и христиане, а соплеменники, называвшие себя ханифами. Об учении ханифов известно лишь то, что они проповедовали веру в одного Бога, отвергали поклонение идолам, вели аскетический образ жизни.
Картина религиозной жизни Аравии будет не полной, если не сказать о кахинах и пророках, проповедовавших до Мухаммада и одновременно с ним.
Кахины (прорицатели) в доисламской Аравии считались высшими авторитетами при принятии важных для рода или племени решений. Сайиды и шейхи обращались к ним за советом, полагая, что они могут общаться с потусторонними силами и передавать их волю людям. Приведя себя в состояние транса, кахины бормотали что-то невнятное, принимаемое окружающими за божественные послания. Придя в себя, кахины растолковывали смысл ниспосланий, переданных через их уста. Типологически кахины древней Аравии сходны с шаманами и ранними пророками Ханаана, Моава и Мари – государственных образований Древнего Востока.