Страница 2 из 7
- О любовь моя, я так долго ждала тебя! Я полюбила тебя сразу - сильно и страстно: это у меня впервые в жизни!
Все произошло так быстро, что Петропавел даже не успел опознать секунду назад уже слышанный им текст: перед его глазами
- 4 моталась красная роза - голова пошла кругом и, кажется, начала побаливать. В мгновение ока зацелованный весь, он почувствовал сильную слабость и с трудом выдохнул:
- Разве мы знакомы?
- Мы созданы друг для друга! - горячо воскликнула девушка сопроводила восклицание объятием, похожим на членовредительство. Петропавел ойкнул, а мучительница продолжала: - Хочешь взять мою жизнь - так на же, бери ее, она твоя! Для чего она мне теперь, когда я встретила тебя, о моя жизнь!
Петропавлу не требовалась предложенная ему жизнь, тем более что его собственная, кажется, была в опасности, но он ничего не ответил, сомлев от очередного объятия и окончательно утратив способность соображать.
Когда на время угасшее сознание вернулось, тем, о ком сразу вспомнил Петропавел, был человек, годившийся девушке в отцы, деды и прадеды. Все еще осыпаемый поцелуями, Петропавел уцепился за первую попавшуюся мысль о нем - мысль была такая: "Сейчас он зарежет меня". сосредоточиться даже на этой простой мысли оказалось невозможно: роза продолжала мотаться перед глазами и сбивала с толку. Впрочем, Петропавел исхитрился-таки искоса взглянуть на прежнего возлюбленного девушки, которого ожидал увидеть с ножом в руке. Однако тот блаженно улыбался и с удовольствием крестился, глядя на них. Похоже, он был страшно рад избавлению. "Меня не зарежут ,- с грустью понял Петропавел : значит, рассчитывать на постороннюю помощь не приходилось, надо было самому позаботиться о себе, но не тут-то было: руки в ноги отказывались служить все, что удалось, - это избавиться от розы: Петропавел изловчился и вырвал ее из замысловатой прически мучительницы. Отбросив цветок подальше, он покорился судьбе и беспокойно ожидал смерти. О пощаде, видимо, не могло быть и речи.
За короткое время Петропавла истрепали всего и он почти не услышал спасительных слов, внезапно произнесенных девушкой.
- Не люблю тебя больше! - воскликнула она и с воплем "О любовь моя!" устремилась в сторону. Перед глазами Петропавла на мгновение мелькнули уже знакомый ему всадник и вспрыгнувшая в занятое седло красавица. "Я так долго ждала тебя! Я полюбила тебя сразу - сильно и стра..." - донеслось до него издалека. Петропавел вздрогнул и забился в тревожащем и кошмарном сне. Он отличался от яви только невообразимым количеством роз, украшавших волосы незнакомки, - и Петропавел все вырывал и вырывал их из замысловатой прически...
- Не спи, свихнешься, - услышал он сквозь ужас сна голос человека и почувствовал, как что-то упало на лицо. Петропавел усилием воли прекратил сновидение с розами.
- Кто это был? - спросил он. Перед ним сидел прежний возлюбленный девушки и ел рыбу.
- Это? - человек беспечно бросил в Петропавла еще одну
- 5 рыбью кость. - Это Шармен была. Испанка, знаете ли... У любви, как у пташки, крылья, и все такое прочее... Рыбы хотите?
Петропавел отрицательно помотал головой:
- А чего она такая... эта Шармен? Залетела, как буря...
- Полюбила, - развел руками человек, - что ж тут поделаешь? Со всяким бывает. - Он вытер рот краем плаща и отчитался: - Рыбы больше нет. Осталось куста четыре в кусках.
- А Вы кто? - спросил Петропавел, не вполне понимая слова незнакомца и подозрительно его разглядывая. Тот был одет исключительно старомодно: широкополая шляпа, плащ до земли, под плащом - жабо со всеми делами, потом ботфорты, шпоры...
- Бон Жуан, - отрекомендовались в ответ.
- Дон Жуан? - переспросил Петропавел.
- Бон! Бон Жуан, я ведь ясно сказал. Дон Жуан - он противный очень, бабник и так далее. Я про него такое знаю: шестой, хоть пятый!
- Как это - шестой, хоть пятый?
- Хоть стой, хоть падай, говорю. - И Бон Жуан заметил: - У Вас со слухом что-то... А я, чтоб Вы знали, - хороший, отличный я просто.
- Очень приятно, - пришлось соврать Петропавлу.
- Теперь Вы о себе говорите, хороший Вы или нет! приказал Бон Жуан.
- Да как сказать... - засмущался Петропавел.
- Скажите как есть, - посоветовал Бон Жуан, - я все пойму и прощу. Я же Вас не знаю, поэтому Вас для меня пока нет. Стало быть, можно предполагать о Вас что угодно. Например, что Вы дрянь.
- Благодарю Вас, - поклонился Петропавел.
- Не стоит благодарности: предполагать действительно очень легко. Попробуйте предположить, например, что нынешний король Франции лыс.
Петропавел попробовал и признался:
- Не могу... Во Франции сейчас вообще нету короля.
- Тем более! - горячо подхватил Бон Жуан. - Если его нет, как раз и допустимо предположить о нем все, что хочешь! Эта ситуация сильно напоминает хотя бы следующую: если у Вас нет денег, можно смело предполагать, что Ваши деньги сделаны из листьев лопуха, или из блинной муки, или из кафельных плиток. Денег все равно нет - так что любое предположение равноценно. Потому-то и несуществующего короля Франции одинаково правильно представлять себе лысым, заросшим волосами, стриженым под горшок: ни одна из версий не будет ошибочной. Это ведь самое милое дело строить предположения о том, чего нет, или о том, чего не знаешь.
- То есть на пустом месте! - язвительно уточнил Петропавел.
- А на каком еще можно? - изумился Бон Жуан. - Если место чем-то занято, его сначала нужно расчистить, а потом уже строить
- 6 предположения.
Петропавел начал раздражаться:
- Эначит, ни короля Франции, ни денег нет, а мы с вами давайте рассуждать о том, какие они!
Бон Жуан несколько даже опешенел от этого эаявления:
- У Вас, что же, вообще отсутствуют какие бы то и было представления о том, чего нет?
- Но если этого нет! - воскликнул Петропавел. - На нет и суда нет.
- Забавно, - скорее себе, чем Петропавлу, сказал Бон Жуан. По-Вашему получается, строить предположения можно только по поводу того, что есть Но если это и так уже есть - какой же смысл строить предположения?.. Мои ботфорты, - он наклонил голову и проверил, украшены шпорами. Шпоры - есть. Я знаю, что они - есть, и потому лишен возможности строить предположения на сей счет. Чтобы строить предположения, я должен считать шпоры несуществующими.