Страница 11 из 20
Обряд совершеннолетия Такэтиё должен был состояться весной 1616 года, когда ему исполнилось двенадцать лет, но из-за смерти Иэясу церемонию отложили и провели её с большим опозданием, в сентябре 1620 года. Шестнадцатилетнему наследнику дали взрослое имя Иэмицу и присвоили соответствовавший его статусу придворный ранг. Вместе с братом прошёл посвящение и четырнадцатилетний Кунимацу, получивший взрослое имя Таданага. Через три года Хидэтада вместе со старшим сыном и свитой в сто тысяч человек отправился в Киото и объявил, что выходит в отставку и уступает свой пост Иэмицу. Его пожелания были закреплены соответствующими императорскими указами и немедленно вступили в силу. По примеру отца Хидэтада взял себе титул огосё и поселился в Западной усадьбе замка Эдо, однако, так же как он, сохранил за собой все рычаги власти. Младшего сына он тоже не обидел, передав ему две провинции и замок Сумпу, где семь лет назад жил его великий дед Иэясу.
Таким образом, путь Иэмицу к власти был прямым и довольно гладким. За исключением небольшого периода неопределённости в детстве, его будущее с самого начала выглядело ясным и предсказуемым, в отличие от судеб его отца и деда.
Обряд совершеннолетия и первое бритьё головы
В июне 1626 года Хидэтада ещё раз посетил столицу, на этот раз взяв с собой обоих сыновей. Как и в прошлый раз, в сопровождении огромного войска. Официальной целью визита была объявлена встреча с дочерью Кадзуко, ставшей женой императора Гомидзуноо. На торжественной церемонии во дворце отец и сыновья получили очередные повышения в придворных рангах и пожертвовали императорскому дому двести тысяч рё золотом.
Через пять дней после церемонии из Эдо прибыл гонец с сообщением о том, что тяжело заболела Го. Муж и сыновья отреагировали по-разному: Хидэтада, не успевший закончить все дела, решил остаться в Киото ещё на несколько дней, Иэмицу отправил в Эдо гонца, чтобы уточнить состояние матери, а младший брат Таданага сразу выехал к ней. Он очень спешил и даже бросил в пути пешую свиту. В Эдо он примчался верхом в сопровождении двух адъютантов, но всё равно не успел: мать умерла за несколько часов до его приезда. Узнав об этом, Иэмицу остался с отцом в Киото до конца. Они вернулись лишь через месяц и не присутствовали на похоронах хозяйки женской половины замка.
Пока был жив отец, Иэмицу не вмешивался в дела бакуфу, но его симпатии и антипатии в ближнем круге были для всех очевидны и уже тогда обещали непростые времена. Помимо опалы наставника Аояма ярким примером может служить взлёт Фуку (1579–1643), кормилицы третьего сёгуна. В 1629 году она сумела добиться невозможного для женщины её происхождения – личной аудиенции императора во дворце – и получила аристократический титул цубонэ, который присваивался лишь кормилицам наследных принцев. Бакуфу пришлось приложить для этого много усилий и организовать удочерение пятидесятилетней любимицы Иэмицу аристократическим домом Сандзё. Через три года Фуку, которую к тому времени все стали почтительно называть Касуга но цубонэ, повторно посетила императорский дворец и получила второй аристократический ранг, став одной из самых титулованных женщин своего времени.
Правление
Иэмицу стал сёгуном в девятнадцать лет, но властные полномочия получил восемь лет спустя, после смерти отца. Как в прежние времена, смена поколений в замке Эдо наполнила город слухами о готовящихся заговорах и активизировала деятельность Службы тайного надзора (мэцукэ). Впервые династию возглавил сёгун, ни разу не выходивший на поле боя, в то время как в стране ещё оставались военачальники, воевавшие вместе с его дедом Иэясу, – Датэ Масамунэ, Дои Тосикацу, Маэда Тосицунэ и др. Среди возможных заговорщиков чаще всего упоминались имена одного из руководителей бакуфу Дои Тосикацу (1573–1644) и богатого тодзама даймё Като Тадахиро (1601–1653) с острова Кюсю. Его четырнадцатилетний сын Като Мицухиро, постоянно живший в Эдо, тоже был в курсе этих слухов.
Правление Иэмицу началось с траура по отцу и посещения поминального храма Токугава Иэясу в Никко. Мероприятие было масштабным – оно долго готовилось, да и сама поездка занимала несколько дней. Пока третий сёгун был в отъезде, сын Като Тадахиро сочинил поддельное письмо, в котором обсуждались детали заговора с целью захвата власти и свержения династии Токугава. В полном соответствии со слухами руководителем заговора в письме был назван Дои Тосикацу. Служба тайного надзора проверила изложенные в письме сведения и доложила Иэмицу, что признаков заговора обнаружить не удалось, а Като Тадахиро, судя по всему, ничего не знает о проделке своего сына и вряд ли имеет к ней отношение. Тем не менее удельному князю было приказано срочно прибыть в Эдо. Высланный навстречу отряд бакуфу задержал его на заставе Синагава и передал распоряжение сёгуна поселиться в храме Икэгами и ожидать дальнейших распоряжений.
Двадцать четвёртого мая Иэмицу пригласил в замок самых влиятельных даймё Датэ Масамунэ, Маэда Тосицунэ, Симадзу Тадацунэ, Уэсуги Садакацу, Сатакэ Ёсинобу и сообщил им, что готовит указ о наказании Като за нарушение воинского кодекса. Убедившись, что решение не вызовет активного противодействия, Иэмицу через неделю издал указ и разослал его на места. Като Тадахиро был лишён всех земельных владений и отправлен в удалённую северо-восточную провинцию Дэва, где ему дали землю с доходом в десять тысяч коку риса. С собой ему было разрешено взять не более пятидесяти родственников и вассалов. Следующие двадцать лет опальный даймё провёл в изгнании, занимаясь чтением классических трактатов, сочинением стихов и музыки. Его четырнадцатилетний сын Мицухиро тоже был наказан ссылкой в провинцию Хида под надзор одного из вассалов бакуфу, где через год умер; по одним сведениям, покончил с собой, по другим – от болезни.
Поддельное письмо сына-подростка о заговоре, конечно, было лишь поводом, а подлинные причины наказания одного из крупнейших тодзама даймё достоверно неизвестны и сегодня. Като Тадахиро подозревали в тайных контактах не только с Дои Тосикацу, но и с младшим братом Иэмицу, в котором молодой сёгун видел соперника. Впоследствии ему припомнили все прежние нарушения и недоработки: крестьянские волнения в провинции Хиго, самовольный отъезд жены из Эдо после рождения ребёнка, непредставление заявки на оформление прав наследования и т. п. Все эти дисциплинарные проступки действительно имели место, но они не могли стать основанием для столь сурового наказания. Более вероятной причиной кажется личное недоверие Иэмицу к семейству Като, возможно, кем-то умело подогретое, в совокупности с его желанием с самого начала продемонстрировать «твёрдую руку» и подавить в зародыше любые мысли о неповиновении. Особенно полезно с точки зрения бакуфу это было сделать на острове Кюсю, который перешёл под контроль Тоётоми Хидэёси ещё в 1587 году и долгое время оставался его вотчиной.
Като Тадахиро
Проконтролировать распределение земель дома Като было поручено группе советников бакуфу во главе с Инаба Масакацу. Это решение тоже стало прецедентом – до этого ни один чиновник такого ранга не ступал на землю острова Кюсю. Новыми хозяевами владений Като стали верные правительству семьи Хосокава, Огасавара и Мацудайра, благодаря чему вся восточная часть острова перешла под контроль бакуфу.
Таким образом, за первые шесть месяцев правления третий сёгун конфисковал земельные владения у двух из пяти крупнейших провинциальных даймё и показал воинской элите, что твёрдо держит власть и готов действовать решительно.
Следующей проблемой для Иэмицу стали отношения с младшим братом Таданага. Благодаря ровному характеру Хидэтада его отношения с сыновьями были вполне благополучными: они регулярно встречались на церемониях в замке и ездили друг к другу в гости. На совершеннолетие отец выделил младшему сыну провинцию Каи, а в 1624 году добавил к ней ещё две, Суруга и Тотоми. Обладание седьмой частью всех земель семьи Токугава с годовым доходом в пятьсот пятьдесят тысяч коку риса сделало Таданага одним из богатейших даймё, а тот факт, что он поселился в Сумпу, откуда его дед Иэясу девять лет правил страной, указывал на особое положение младшего брата сёгуна в системе власти. После того как в 1626 году Таданага получил придворный ранг Старшего советника (дайнагон), его стали почтительно именовать «дайнагон из Сумпу». Его замок располагался на главном тракте между двумя столицами, поэтому удельные князья по пути на службу и обратно не могли проехать мимо. Многие здесь задерживались и гостили по несколько дней. Эти контакты вызывали тревогу и подозрения советников бакуфу, видевших в младшем брате конкурента Иэмицу.