Голос Жизни

– Ну, так вышло, – пожал Томас плечами. – Так значит, ты в порядке?

– Ага, – я игнорировала его взволнованный взгляд, и зашагала к квадроциклу Оуэна, быстренько обшарив багажник. Всякая-всячина, эротические журналы с…. Мальчиками? «Че?» Ладно, думать об этом даже не хотела. А, вот! Сигареты, деньги. Вот. Деньги я, пожалуй, приватизирую. Мало ли, куда они пропали после гонок?

Оуэн. Блин.

«Оуэн же меня убьет». И тут само собой нарисовалось решение – Томас. Друзья мы с ним были хорошие, потому я всегда могла понадеяться на его плечо в случае какой-то неординарной ситуации.

– Слушай, а если мне вдруг захотят набить морду, ты за меня впряжешься?

– Конечно, – уверенно кивнул Томас, даже не интересуясь причинами, и проявляя готовность разорвать любого возмутителя моего спокойствия. Вот. Настоящий друг.

– Тогда проводи меня, пожалуйста, до дома. Я тут…. Блин, у буйного чувака позаимствовала транспорт, и его это может обидеть….

– Тебя никто не тронет, – с теплотой улыбнулся Томас и приобнял меня за плечо, судя по взгляду, надеясь на ответные объятия, но для дружеских обнимашек настроения как-то не было. Или не совсем дружеских? Ай, не. Даже если недружеских, я не хотела портить такие славные отношения. После постели мужчины становились, я слышала…. Мужчинами, а не друзьями. Ленивыми, свиноподобными, эгоистичными. Не все, конечно, но если все начиналось с дружеских отношений…. – Давай только копов вызовем.

– Не надо копов! – вскинулась я. Во мне возникла уверенность, что они начали бы перерывать тут все, и стащили бы мешок с деньгами. Очевидно же, что рядом проводился незаконный рейв. – Давай просто свалим отсюда.

– Погоди, – Томас вдруг принюхался, взял меня за руку, и посмотрел на мои окровавленные пальцы. Взгляд его стал серьезный, напряженный, и мне он ой как не понравился. – Откуда кровь? Ты поранилась?

– Да нет, – я отдернула руку, с затаенным дыханием наблюдая, как Томас направился к кабине. Его подозрительное поведение меня напрягло, от былой радости почти следа не осталось. – Стой!

– Какого хрена?! – Томас ошпарил меня непонимающим взглядом, от которого мне сделалось не по себе. В сердце неприятно ёкнуло. – Это что….

– Конечно не я! – возразила я тут же, понимая, что он собирался сказать. Совсем чокнулся! Убийцей меня вообразил. – Ты с ума сошел? Он такой уже был!

– Это не она, малыш Томми, – я услышала грозный баритон у себя за спиной, и между лопаток будто прополз морозный угорь. Медленно обернулась, увидев рядом с нами троих парней, совершенно непонятным образом бесшумно к нам подкравшихся.

Ну и видок же у них был.

Лица хмурые, самодовольные, как у тех, кто мог, например, голыми руками сломать человека пополам, и очень этим гордился. Группу возглавлял очень симпатичный блондин с короткой стильной стрижкой, с колкими, как разбитое бутылочное стекло, синими глазами, напряженно блеснувшими кибернетическим светом на короткий миг, проявив узоры микросхем на радужке. Одет он был в брутальную кожаную куртку коричневого цвета, под которой бугрились развитые мышцы, и вид у него был крайне пугающий, не смотря на наружную миловидность. В мрачных глазах его дремало зло, в злобной ухмылке смертельный яд, в остроте черт и обманчивом выражении дьявольски красивого лица проступала гнетущая безжалостность палача.

Причем палача, очевидно пришедшего по мою душу.

Двое его спутников смотрели на меня очень недобрыми взглядами, как на жертву, да и Томас сразу же встал впереди, прикрыв меня своим телом. Из-за его плеча вылезать совсем не хотелось. Это же…. Это же те самые люди, которых поглощало черное облако. Я отчетливо вспомнила, как убегала от дыма по Ист-Сити, и видела, как он окутывал погибших, возвращая их к жизни.

«Мертвые люди, воскресшие, со светящимися глазами!»

– Испорченный Томми, – язвительно произнес главный. – И что же ты здесь делаешь? Знаешь, лезть в курятник, который заняли другие лисы, как минимум некрасиво.

– Кто тебя назвал лисой, Шон? – сурово ответил Томас, глядя на блондина с острой неприязнью. Между ними явно было что-то не так.Я чувствовала мощнейшее напряжение, пропитавшее атмосферу, и мне стало реально страшно. Я едва сдерживала дрожь в коленях. – Ты драная, и послушная курица. Лисы – вольные животные. Валите отсюда. Я вам ее не отдам.

И тут у Томаса тоже вспыхнул взгляд, прямо как у этих парней, только цвет глаз был не синий, а красный. Дальше я увидела просто невероятное – из пальцев этого самого Шона, блеснув в свете луны, показавшейся в просвете облаков, вылезли острые металлические когти. Короткие, но при этом плотные, способные без особого труда разделать даже металл. Так же блондин оскалил металлические клыки, выросшие из десен, прикрыв обычные зубы, и тихо прорычал, как крупное хищное животное.

У меня сердце рухнуло вниз, а душа провалилась в пятки. Расширенными глазами я смотрела на Шона и не могла пошевелиться от ужаса: кем он, а точнее, чем он, черт побери, был? Чудовищем? Кибер-оборотнем? Росомахой? Роботом-убийцей? Господи, да я даже глазам своим не верила. И Томас…. Томас был такой же?!

– С чего ты решил, что в состоянии приказывать нам, испорченный? Трое восставших против одного….. Не слишком ли круто? Да даже если бы мы дрались один на один, моя прошивка содержит больше символов шифра силы, дружок, и я бы тебя все равно уделал. Так что отдай девчонку по-хорошему. Мы заберем ее, хочешь ты этого, или нет. Нергал знает, что делает, и тебе не стоит ему мешать. Она уничтожит нас всех.

Я?! Им нужна была я?! Да кого я могла уничтожить? С ужасающим непониманием в мыслях я испуганно смотрела на Шона, пребывая в ужасе от того, что он сцепил бы на мне эти жуткие когтистые лапы. Дыхание мое стало прерывистым, нервным, дышать вдруг стало трудно. Эти парни – не школьная мажорка, и даже не Оуэн. Интуиция мне подсказывала, что на их фоне я была полнейшим ничтожеством. И только Томас, или Маркус могли меня защитить….

Как же я захотела, чтобы Маркус оказался рядом. Уверена, он бы не испугался этих мерзавцев!

– Мне все равно, что говорит Нергал. Он промыл вам мозги. Вы под контролем системы.

Нергал? Кто такой Нергал? И что человеку, с таким необычным и пугающим именем, могло от меня понадобиться? Каким образом я могла кого-нибудь уничтожить вообще?

– А что плохого в системе? В ней порядок и процветание.

– Я не отдам вам Скарлет, – проговорил Томас тоном человека, реально готового идти до конца и даже умереть.

– Ну, что же,– Шон явно хотел этого ответа, глаза его хищно блеснули, он оскалил в улыбке клыки, скрючил когтистые пальцы. – Будь по-твоему!

Резко взвизгнувшая полицейская сирена вдруг смела яростные выражения с лиц всех присутствующих, одна я стояла, как не в себе, совершенно не понимая, что творилось вокруг. Может, психиатр был прав? Может, я реально чокнулась? Иначе, что я только что видела? Шон со своими прихвостнями снова стал нормальными – обычные смазливые подростки. Глаза Томаса тоже обрели обычный вид.

Полицейская машина остановилась рядом с нами, качнувшись на стойках амортизаторов. Внизу, в пропасти, я услышала вой сирены и увидела свет проблесковых маячков. Напуганные студенты, наверное, сейчас рванули в разные стороны, как мыши. Кто-то вызвал полицию, и я даже поняла, кто. Сзади (в патрульной машине), вжавшись в угол и обиженно скрестив руки, сидел тот самый побитый парень-ботаник, у которого Оуэн отобрал деньги.

Плотный усатый мужичок в полицейской форме и с рацией на плече, очень похожий на Ангуса – школьного охранника, хлопнул водительской дверцей и хмуро посмотрел нас, сдвинув на переносице густые брови. На нагрудном жетоне гордо расположилась надпись «Шериф», да и сам этот мужик был весь такой из себя важный, что меня это даже позабавило немного.

– Шериф Гимли, – серьезно представился он. – Что у вас тут за сборище?

Гимли?! Ха!

Мало того, он сам был похож на гнома, так еще фамилию носил, созвучную имени знаменитого гнома из «Властелина колец». Меня бы порвало со смеху, но я сдержалась, лишь хрипло усмехнувшись в ладошку, чтобы никто не услышал. После увиденного, появление Гимли было прекрасной психологической разрядкой. Да и не могла я серьезно увидеть то, что видела. Мне реально надо было лечь в психушку. Я просто очень сильно, очередной раз, испугалась смерти, как тогда, в Ист-Сити, вот мне и почудилось. Сначала почудилась мать, уничтожившая город, потом эти ребята с когтями.