Страница 11 из 16
– Это правда? – не сразу поверила собеседница. – Так просто?
– Да, – кивнул Виноградов. – Если, конечно же, номера не фальшивые. Или, например, автомобиль не числится в угоне…
– Тоже бывает, – вынужден был согласиться сотрудник уголовного розыска.
– Денис Валерьевич, вы сами-то успели запись просмотреть?
– Нет, я просто забрал у них, а потом…
– Просто забрали? – уточнил Виноградов.
– Под расписку.
– Не самый лучший вариант. Обычно актом выемки оформляют… нуда ладно. Вы сейчас в отдел?
– Нет, я, наверное, домой.
– А диски?
– Так мне их все равно сейчас толком не посмотреть, – сказал оперативник с явным сожалением. – Завтра еще надо будет как-то доехать до управления, там у них есть нормальная аппаратура. Хотя я еще и дежурю, так что…
– Ой, а можно мне будет потом вместе с вами, Денис? – томным голосом попросила девица.
– В каком смысле?
– В смысле кино посмотреть. Ну, и вообще…
Это прозвучало так многозначительно, что Владимир Александрович с неожиданным для самого себя проворством протянул руку и взял у Дениса оба электронных носителя:
– Нельзя… давайте мне! У меня дома, в комнате старшего сына такая техника стоит – по-всякому не хуже, чем в полиции. Домашний кинотеатр, цифровые декодеры, видеоплееры, еще какая-то дребедень на любые форматы… Я сегодня домой доберусь, прогоню все до нужного времени, а когда найду что-нибудь интересное, сразу перезвоню, если очень уж поздно не будет. Договорились?
– Конечно, спасибо… вы только знаете что… вы в любое время звоните, не стесняйтесь!
– Да мне тоже не терпится! – понимающе усмехнулся Виноградов, убирая в портфель диски. – Самому интересно. Как только – так сразу, перезвоню.
– Денис! – Голос Ланы заставил мужчин обернуться к ней. – Это вам, Денис…
– Спасибо… – Оперативник не слишком решительно принял от девушки томик в яркой обложке: – Это мне? Это вы автор, да?
– У вас жена есть, Денис?
– Нет жены, – честно ответил молодой оперативник.
– А дети есть? – уточнила писательница.
– Тоже нет.
– Тогда сами прочтете. Надеюсь, понравится…
– Спасибо огромное! Хотя мне уже позавчера Шарманский книгу подарил…
– Значит, вторая будет, – не сумев сдержать себя, хмыкнул Виноградов. – Это не страшно, даже для полицейского. Начинайте собирать домашнюю библиотеку…
И, прежде чем Денис успел обидеться, предложил ему и Лане:
– Подбросить до метро?
– Нет, спасибо, мы пешком, – за них обоих ответила девушка.
– Точно? – Владимир Александрович посмотрел на Дениса.
– Да, спасибо! – кивнул тот.
– Ну, тогда до свидания…
Владимир Александрович всегда придерживался убеждения, что превращать литературу в основной источник существования – практически то же самое, что профессионально и за деньги заниматься любовью. Как известно, секс получается хорош и интересен, только если у мужчины есть подходящее настроение, достаточный запас энергии и соответствующая потребность. Потому что одними только профессиональными навыками вдохновение не заменишь. И достойного уровня повесть или роман просто-напросто не могут быть написаны, если, хочешь или не хочешь, а надо садиться к столу и нагонять листы в соответствии с авторским договором. А потом сдавать рукопись в установленный срок, дожидаться, не обманет ли издатель с гонораром и нет ли возможности получить у него аванс на пропитание…
В общем-то, и проститутки, и профессиональные литераторы зарабатывают, как умеют. Среди них есть востребованные и не очень, есть достаточно дорогие, а есть и готовые потрудиться едва ли не за еду. Владимир Александрович немного жалел и никогда не осуждал ни тех, ни этих, но, пожалуй, единственным исключением, подтверждающим общее правило, полагал Достоевского.
Рассуждения Виноградова о поразительном сходстве продажной любви и литературного промысла в первую очередь, разумеется, следовало отнести к так называемой сильной половине писательского сообщества. Потому что, как правило, после того, как закончена любая настоящая (и стоящая!) книга, мужчине-автору необходима пусть и недолгая, но творческая пауза. Для того чтобы восстановить потраченные силы – точно так же, как после акта любви. А когда производство заказанных текстов поставлено на поток, кушать хочется и разборчивость только мешает…
Писать книги нужно, считал Виноградов, только если не писать не можешь. И только тогда, когда этого по-настоящему хочется.
Его мнение многим могло показаться неоднозначным и спорным. Однако сам Владимир Александрович, состоявший в Союзе писателей вот уже более двадцати лет, постоянно имел какой-либо иной, не относящийся к литературе, источник существования. Например, после службы в милиции он почти сразу же стал практикующим адвокатом. Эта работа Владимиру Александровичу нравилась, и достаточно скоро он приобрел репутацию энергичного, грамотного и порядочного профессионала. А уже вместе с такой деловой репутацией – возможность довольно свободно планировать свое время, получая необходимый и достаточный доход.
Но, с другой стороны, труд защитника по уголовным делам никогда не считался приятным и легким. Хотя бы потому, что тюремный воздух, например, невозможно спутать ни с каким другим. И тот, кто хоть раз побывал за стенами даже самого современного следственного изолятора, уже никогда не забудет неистребимо вязкий, тошнотворный, какой-то даже физически липкий запах людских выделений, постоянного страха и отвратительной пищи. Кажется, что этим запахом насквозь и навечно пропитано все – так, что даже подписанные там бумаги по уголовному делу нельзя потом брать в руки без ощущения нечистоты и заразности…
Вот и на этот раз, оказавшись за воротами следственного изолятора, Владимир Александрович первым делом перекрестился на купол собора, несколько раз подышал полной грудью и только после этого занялся текущими делами.
Пришлось немного подождать, пока мобильный телефон подключится к сети.
Виноградов набрал номер Дениса – аппарат абонента был выключен или находился вне зоны обслуживания. Конечно, следовало позвонить оперативнику вчера, но Владимир Александрович так поздно закончил возиться с DVD-дисками, что решил не будить его посреди ночи. А в половине седьмого утра он уже занимал очередь на свидание со своим подзащитным: в изоляторе кабинетов для следователей и адвокатов было меньше трех десятков, так что некоторые желающие записывались еще с прошлого вечера. А потом, на посту, пришлось сдать на хранение телефон и оставаться без связи почти до обеда…
«Ничего, перезвонит, – подумал Виноградов. – Увидит номер и перезвонит».
Владимир Александрович сел в машину и меньше чем через полчаса уже припарковался возле знаменитого писательского дома на Петроградской стороне.
Построен этот дом был шестьдесят лет назад на средства Литературного фонда и помнил еще Анну Ахматову. Которую Виноградов, естественно, не застал. Зато ему довелось посещать в этом доме когда-то Вадима Сергеевича Шефнера – пожалуй, самого ленинградского из писателей прошлого века. А спустя пару месяцев провести целый вечер, за стопкой и за мужским разговором, в гостях у прекрасного, злого и умного Виктора Викторовича Конецкого… Вообще же, дом был многоквартирный, большой, и почти все квартиры в нем занимали особо достойные и заслуженные члены Союза писателей СССР. Только вот, как оказалось, в памяти благодарных читателей от них сохранился едва ли с десяток имен и фамилий.
Дверь в квартиру на четвертом этаже открыла Юлия Эдуардовна:
– Здравствуйте, Владимир.
– Добрый день…
Интересоваться, какими судьбами она здесь оказалась, не имело никакого смысла. Они были знакомы больше двадцати лет, со времен вступления Виноградова в писательский союз, и тогда еще не вызывало сомнения: для всего, что делала или не делала эта женщина, обязательно имелась веская причина.
– Извините, не знал, что сегодня увижу вас. Непременно пришел бы с цветами.