Проклятие – миньон

– Невозможно! От удара стрела бы преломилась, в ране остались бы обломки. Лорд Мармадюк позволил мне осмотреть тело, артерия была рассечена чем-то длинным и острым, я ставлю на стилет, к тому же удар нанесен сверху и слева.

– И о чем это говорит?

– О том, что при вашей разнице в росте де Краону пришлось бы сидеть перед тобою на корточках!

– А если Басти поразил соперника в прыжке? – Станислас, видимо, принял в споре мою сторону, мысли об этом вызвали быстротечный приступ умиления.

– Он правша, наш Цветочек, – вздохнул Оливер. – Ничего не сходится.

Я выдохнула:

– Хорошо, Оливер лорд Виклунд. Клянусь, ты узнаешь всю правду во всех подробностях. Если немедленно отведешь меня в библиотеку и подождешь, пока я выясню там то, что меня в данный момент интересует!

Он кивнул. Это все? Так можно было? Просто попросить не морочить мне голову некоторое время?

– Ты уверен, что нас туда пустят? – спросил Станислас.

– А кто сможет остановить Бастиана Мартере графа Шерези, миньона ее величества?

Библиотечный служитель у дубовой конторки сначала не понял, что именно мне от него нужно.

– Астрономический матрикул Арриана? Вы уверены, лорд? Может быть, ваше любопытство вызвал труд некоего Адриана Алансонского? В названии также фигурируют звезды, а сюжет повествует о приключениях соратников Спящего лорда в местах, населенных мифологическими волшебными существами. Представьте, в экспозиции лорды Отвага и Честь после попойки…

Я, конечно, уважала низкие жанры, но четко помнила, что Патрик Уолес говорил мне о своем учителе. Арриан был великим географом и астрономом, и если уж он не подсчитал точные даты полнолуний, на других ученых мужей надежды мало.

– Благодарю вас, лорд-библиотекарь, за познавательный рассказ, – смиренно перебила я служителя, чтоб не слушать продолжение скабрезной историйки. – Но меня интересует именно матрикул. Ее величество требует от своих миньонов глубоких знаний.

Он посмотрел на меня, я сдула со лба челку, качнула серьгой, привлекая его внимание к адамантовой звезде.

Оливер и Станислав остались ждать нас у конторки, я же в сопровождении служителя углубилась в переплетение коридоров и коридорчиков, образованное шаткими, бесконечно высокими и длинными стеллажами.

Лорд-библиотекарь добродушно пояснял мне, следуя каким принципам, хранятся книги, посетовал на то, что искомый матрикул одолжить мне не сможет, а вот «Звездное путешествие» Алансонского выдал бы без малейших сомнений. Я вежливо отказалась, добродетельно закатив очи под самый лоб. Верхушки стеллажей терялись в высоте, меня слегка замутило от мысли, что в любой момент они могут рухнуть, став моей пыльной могилой.

– Здесь собраны труды, посвященные деяниям и легендам авалонских фей, – сообщили мне за очередным поворотом. – Все небесные явления нашего мира связаны с ними.

Коридор расширялся достаточно, чтоб хватило места на стол с письменными принадлежностями и шаткий табурет при нем. Лорд-библиотекарь сверился с огромным фолиантом, лежащим на дубовой книжной подставке:

– Присаживайтесь, лорд Шерези. Вам будет дозволено делать записи.

По тону сказанного я догадалась, что мне только что оказали невероятную честь, поэтому изобразила лицом благоговение и благодарность. Открытого огня здесь не было, светильником служил мутноватый кристалл соли, установленный на столешнице и зажегшийся молочным светом, когда служитель поднес к нему ладонь.

Я села на табурет, ожидая, когда мне принесут искомое. За столом недавно кто-то работал. Чернильное пятнышко у светильника смазалось, когда я провела по нему пальцем. Прибрать за собой мой предшественник не удосужился. Я рассеянно поворошила стопку записок, видимо, черновиков. Взгляд выхватил имя Этельбора, какую-то сложную формулу, на уразумение которой моего обрывочного образования не хватало. На другом клочке быстрыми линиями некто изобразил генеалогическое древо, плоды которого обозначались лишь инициалами, заключенную в звезду букву «А» с завитушками, в которых угадывался шутовской колокольчик. Все это было, конечно, любопытно, но не более того. «А» – это, скорее всего, Аврора, хотя бы потому, что вынесена она на дальнюю ветвь, да и колокольчик явно указывает на близость Мармадюка. Спросить, что ли, служителя о том, кто именно сидел здесь до меня? Но лорд-библиотекарь принес матрикул, и я отвлеклась.

Эпохальный труд являл собой всего шесть грязноватых кожаных листов, сшитых по корешку толстой нитью. Покойный учитель Патрика был мужем основательным и чуждым велеречивости. Список был именно списком, хотя и снабженным подробнейшими сносками. Три основных небесных тела – лорд Солнце, Нобу, Алистер. Полнолуния происходят раз примерно в двадцать восемь дней, разделенные то одной неделей, то декадой, в зависимости от времени года и высоты лорда нашего Солнца в зените. Так… Двойное полнолуние… Затмения, двойные затмения, тройные затмения. Шесть листов, двенадцать страниц, исписанных бисерными буковками. Я потянулась к стопке чистой бумаги: нужно изобразить календарь этого года и отметить на нем полнолуния.

Я углубилась в расчеты, лорд-библиотекарь переминался у книжной подставки с ноги на ногу.

– Обещаю вам быть осторожным, – попыталась я его успокоить.

– Вы что-то сказали? – Он отвел взгляд откуда-то из-за моей спины. – Ах, простите, лорд Шерези. Дело не в недоверии, просто в библиотеке строгие правила: древние и ценные труды мы не можем оставлять без присмотра ни на мгновение.

За спиной что-то зашуршало, я обернулась, в ужасе ожидая обрушения стеллажей.

– Это в соседней секции, – служитель юркнул в коридорчик, – продолжайте, граф, я все исправлю.

Легко ему было говорить, а граф покрылся холодным потом и не мог сосредоточиться, прислушиваясь, пока лорд-библиотекарь не вернулся и не заверил его, что все в порядке.

– Это была крыса, мой лорд.

Граф прислушался к себе: крыс он не боялся даже в своей странной, истеричной ипостаси.

Поэтому я кивнула и вернулась к матрикулу, к тому же работа моя близилась к завершению. Я действительно ошиблась при подсчетах, потому что изначально брала за основу астрономию, а не ту простую посконную арифметику, которую любая ардерская девушка осваивает примерно в четырнадцать лет (хотя моя шерезская подруга Мари, по ее словам, познала эту премудрость в двенадцать). С удивлением я узнала, что наши дамские неприятности связаны с темной королевой, а точнее с ее расположением на небосводе, что человеческому глазу невозможно рассмотреть все ее состояния. Арриан описал в сносках восемь фаз луны, связав их с особенностями женских тел. Я вознесла хвалу Спящему за то, что наделил он ученого мужа ясностью и простотой изложения.

Я отложила перо. Так, еще раз, теперь на пальцах. Мое тело, тело Бастианы, всегда имело связь с пятой ипостасью нашей черной королевы, с полнолунием. И сегодня, уже сегодня, она (не Бастиана, разумеется, а Нобу) начнет стареть, то есть убывать. Полнолуние было сегодня ночью, я его не видела из-за отраженного света другой луны – белоснежной Алистер. Что это значит? Все пропало? Ах, Илоретта, что ж не предупредила меня обо всех этих проблемах? Ах, Бастиана, что ж ты ее подробнее не расспросила?

Я смотрела на лист бумаги, но ничего не видела. Я нарушила условие, я не провела ночь полнолуния у воды и без пояса. Я буду покарана. Да что там буду… Я уже покарана. Я разговариваю сама с собой, называю себя в мужском роде, злобствую по любому поводу. Что дальше? Безумие от истерии? Потеря человеческого облика? Мучительная смерть?

– Вам нехорошо, граф?

Лорд-библиотекарь, на которого я и не смотрела толком до этого, оказался молоденьким и сероглазым. У него впереди была длинная интересная жизнь, в отличие от меня.

Может, я успею все исправить? Может здесь, в библиотеке, в секторе, где собрана вся информация о феях, я найду способ спастись?

– Какой сегодня день? – спросила я, просто чтоб не молчать.

– Пятнадцатый, – ответил библиотекарь без запинки.