Страница 1 из 58
Катарина Глаголевская
Леди Лунной Долины
1
Высокий темноволосый мужчина плотнее задернул шторы на окне, потом вернулся к огромной кровати, на которой лежала светловолосая девушка. Внимательно вгляделся в ее лицо, ее ресницы чуть подрагивали, она продолжала спать. Он поправил ее растрепавшиеся волосы, медленно провел по чуть видному шраму у виска, под его пальцами шрам исчез. «В общем, не плохо», — подумал мужчина, «вот только ребра медленно заживают». Он откинул одеяло, привычно положил руку на бинты, скрывающие место перелома, постарался ускорить сращивание. Девушка чуть шевельнулась и застонала. Он тут же переместил руки ей на виски:
— Нет, спи, еще спи. Еще рано тебе просыпаться… — попутно он удалил остатки ее воспоминаний, заменив их на нужные ему. Потом он взял кружевную ночную рубашку и бережно натянул ее на спящую девушку:
— Спи, дорогая, спи… Сегодня будет трудная ночь…
Я открыла глаза и постаралась сфокусировать зрение. Темное небо и звезды. Подозрительно большие и правильные звезды. Присмотрелась еще раз, чуть повернула голову… Фу… Лежу на кровати с пологом, полог темно-синий и со звездами. Из окна льется яркий, но какой-то мертвенно-холодный свет. Где я? Как здесь оказалась? Ничего не помню… Хочу повернуться и встать, грудь тут же пронзает резкая боль, вызывающая у меня стон.
— О, миледи, вы уже очнулись? Я сейчас позову милорда, — пожилая женщина в высоком белом чепце и белоснежном фартуке на темном платье склоняется надо мной, а потом быстро выходит за дверь. Через мгновение дверь открывается снова, пропуская высокого красивого черноволосого мужчину.
— Дорогая, вам уже лучше?
— Вы кто? — шепчу я, вглядываясь в мужчину и не узнавая его.
— Вообще-то с некоторых пор, я ваш муж, леди Элен, — он берет мою левую руку и указывает на ажурный золотой браслет, плотно обхватывающий запястье. И что это значит? Я продолжаю непонимающе смотреть на него… И тут до меня доходит, что я не помню, как меня зовут… Наверно это очень ярко отразилось на моем лице, потому что мужчина вдруг изменился в лице, присел на край кровати и начал поглаживать мою руку:
— Вы только не волнуйтесь. Просто ваша карета перевернулась, вы ударились головой. Постепенно память должна вернуться.
Я закрываю глаза и пытаюсь хоть что-то вспомнить… Дождь на стекле передо мной, какие-то черные длинные палочки болтаются из стороны в сторону, на несколько мгновений убирая воду со стекла… Тонкие холодные пальцы касаются моих висков, и так невнятная картинка исчезает, заменяясь на вид из бокового окна кареты, частично занавешенного бардовыми шторками. Громкое ржание лошадей, рывок, мир переворачивается…
— Элен, вам надо поесть, Марта приготовила бульон. Позвольте, я помогу вам сесть, — лорд бережно приподнимает меня под спину и поправляет сзади подушки. Я невольно морщусь от неосторожного движения, отзывающегося острой болью в ребрах.
— О, извините, — его рука скользит под одеяло и накрывает болевую точку, мягкое тепло струится под кожу и смывает боль, — сейчас станет легче. У вас были сломаны два ребра, но сейчас уже почти все зажило, боль тоже скоро перестанет вас беспокоить.
Он убирает руку и подносит мне тонкую фарфоровую чашку, из которой доносится упоительный запах бульона. И только тут я понимаю, насколько я голодна.
— Осторожней, не обожгитесь, — я делаю осторожный глоток и потом решительно забираю чашку. Делаю еще несколько глотков… О, как хорошо…
— Лорд…
— Лорд Рандольф Гриффинус, — приходит мне на помощь мужчина и представляется.
— Лорд Гриффинус, прошу прощения, но я действительно ничего не помню… Вы не могли бы…
— Хорошо, Элен. Вы допивайте бульон, а я пока постараюсь вам кое-что напомнить… Вы происходите из древнего дворянского рода, но, когда вам было года три, ваших родителей обвинили в государственной измене, лишили всех привилегий, титулов и имущества и казнили. Ваш отец успел подписать брачный договор, и благодаря этому вы остались живы. С трех лет вы жили при монастыре святой Омелии.
— Я ничего не помню… — прошептала я, ужасаясь абсолютной пустоте в голове. Лорд забрал у меня опустевшую чашку, и взял меня за руку.
— В монастыре вас жило двенадцать воспитанниц, примерно одного возраста, со сходными судьбами… — откуда-то издалека вдруг выплыли высокие серые каменные стены, группка девочек в серо-голубых платьицах и синих фартучках… Но ни одного лица — только размытые силуэты…
— Из вас готовили отличных жен, образованных, воспитанных, послушных… — лорд продолжал гладить мою руку, картинки воспоминаний становились ярче и четче. Вот какой-то класс, черная грифельная доска, на ней какие-то цифры и знаки, потом урок танцев и я кружусь в паре с какой-то девочкой… Она вдруг показывает мне язык и говорит: «А шимми танцуют совсем не так!» Я вздрагиваю, что такое шимми? Лорд отпускает мою руку:
— Элен, на сегодня достаточно… Вы еще слишком слабы, выпейте отвар и спать. Если завтра будете себя хорошо чувствовать, я провожу вас на прогулку в сад.
Он помогает мне лечь, придерживая под спину, укрывает одеялом, отводит непослушные прядки с лица, касается пальцами висков… Я засыпаю… Какое же слово я хотела спросить?…
Мужчина зашторил окно, медленно вернулся к кровати, уселся в кресло, стоящее рядом. Насколько бы проще было ее контролировать, если бы он мог разделить с ней постель… Но он не хотел ее пугать. И так времени оставалось совсем мало. Клан признает ее Леди, только если она родит ему наследника… И понести она должна в ближайшие две недели… А он до сих пор не может справиться с ее памятью, все время что-то вылезает… Мужчина склонился над спящей девушкой, до чего же хороша, задумчиво провел пальцем по щеке. Потом приложил руки к ее вискам, убирая непрошенные сны и подменяя их картинками из жизни в монастыре…
Громкий бой часов где-то неподалеку разбудил меня. Сколько было ударов, я сосчитать не успела, но их явно было много… Я потянулась, открыла глаза, испугавшись в первый миг незнакомой обстановке, но потом вспомнила высокого лорда, монастырь… Все в моей памяти было какое-то неявное и размытое… Он, вроде сказал, что я ударилась головой, и что это пройдет… Ой, а еще он сказал, что он мой муж… Не помню, ничего не помню…
Я спустила ноги с кровати и медленно встала, сделала несколько осторожных шагов. Голова вроде не кружилась, да и чувствовала я себя вполне сносно. Отворилась дверь и вошла пожилая служанка. Как же ее звали? Марфа? Нет, Марта! Точно, Марта!
— С пробуждением, миледи! Как вы себя чувствуете? Вам завтрак подать сюда или вы спуститесь в столовую, милорд уже там.