Страница 8 из 27
Иногда справедливости нет. И тогда приходится брать справедливость в свои руки.
‒ Хочешь поиграть, Виктория? Ты знаешь, что хочешь, ‒ дыхание Бена ощущается, как кислота
на моей шее, и мне удается ударить его коленом по ребрам.
Он сыплет проклятия и поворачивает голову.
‒ Держи ее! ‒ орет он Тайлеру. ‒ Или я прослежу, чтобы она ударила и тебя несколько раз.
Крик пронзает ночь, но он не мой. Я отказываюсь позволять им слышать, как я кричу.
‒ Ты прекрасно кричишь, ‒ слышу я, как говорит Кайл, смеясь откуда-то сзади, но я не вижу его
или того, что он делает.
И не хочу видеть.
C.Т. Эбби — «Риск» / Dark Eternity of Translations Воспоминания, которые заставляли меня свернуться в клубок и часами плакать. Теперь они
мотивируют меня. Подкармливают мою решимость. Двигают меня вперед.
Делают меня кровожадной.
Покачав головой, я заканчиваю перемещения по дому и прячу последнюю камеру в шкуре медведя
над кроватью Тайлера. Видимо, его жена любит чучела животных. Или я надеюсь, что его жена любит
чучела животных. Мне ненавистно думать, что я дрожала от страха перед парнем, который любит
подобное.
Когда я захожу в последнюю комнату, я замечаю, что она со звукоизоляцией. Там большое
количество студийного и музыкального оборудования. Это идеальное место, так как в доме нет подвала.
Здесь нет окон.
В этой комнате не будет камер.
Здесь несколько гитар, выстроенных в ряд, все они красивые и блестящие.
Вся его жизнь красивая и блестящая. Как и у них всех.
Не могу дождаться, когда раскрашу все здесь в красный.
Глава 5
Единственной реальной ценностью является интуиция.
А. Эйнштейн
Логан
− Кто эта девушка? − спрашивает Элис, прочищая горло и садясь на край моего стола.
Я усмехаюсь, когда кладу телефон, при этом маскируя выражение лица.
− Не пойму, о чем ты говоришь, − лгу я.
− Ты можешь врать, сколько тебе заблагорассудится, но ты выдаешь себя, когда смотришь на
телефон. Есть две причины, по которым парень улыбается своему телефону: порно или девушка.
Посмеиваясь, я отвожу взгляд, изучая некоторые новые улики по делу «Бугимена». Я ненавижу, когда СМИ дают имя преступникам. Они только подстегивают их своим вниманием, которого эти люди
жаждут. К счастью, до журналистов еще не дошли слухи о нашей изуродованной, замученной жертве.
Мне бы не хотелось знать, какое имя они наколдуют на этот раз.
− Мы отправляем команду в Бостон, чтобы поискать новые зацепки по нашим убийствам. Мы
изолировали место преступления и сузили круг подозреваемых. Есть возражения? Я контролирую ход
дела «изувечить и убить», − говорю я вместо того, чтобы ответить на ее комментарий.
Она делает глубокий вдох.
− Конечно. Я поеду в Бостон. Однако прекрати пялиться на эти фотографии. Они наградят тебя
кошмарами, − говорит она, указывая на снимки, разбросанные по моему столу. У меня всегда есть
копия материалов в столе. Посмотреть на вещи с разных ракурсов помогает мне найти то, что
остальные могли пропустить.
− Мне нужно найти реальный мотив этих убийств, − я двигаюсь к последней убитой и
кастрированной жертве.
− Иногда мотива нет. Мы профилировали подозреваемого, как человека, не смирившегося с
фактом своей гомосексуальности. В результате он уже на пути к тому, чтобы стать сексуальным
садистом, как только примет свою ориентацию. Скорее всего, он издевался, насмехался над жертвами, избивал их. Местный полицейский департамент не спешил обращаться к нам. Я не думаю, что они
воспринимают этого парня достаточно серьезно, как должны. Я разговаривала с несколькими
местными, но они ведут себя так, будто совершенно исключено, что преступник может быть человеком
с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Как будто это богохульство, чтобы просто рассмотреть
этот вариант. Я хотела показать им фотографии моего брата и его мужа просто ради того, чтобы
увидеть их шок.
Мои губы дергаются.
C.Т. Эбби — «Риск» / Dark Eternity of Translations
− Чем меньше город, тем он более враждебен к чужакам. Им не нравится, как мы вмешиваемся в
их внутренние дела, и они уверены, что, черт возьми, мы тут обнаружим какую-то грязь, которая
сможет запятнать их репутацию. Но в итоге мы должны будем разобраться с этим. Преступник вернется
за своей новой жертвой, − говорю я с тяжелым вздохом.
Она кивает, хватает ключи с моего стола и, прежде чем уйти, смотрит на меня, пока я остаюсь
сидеть.
− Просто дружеское напоминание: мы все трудоголики. Это особенность нашей профессии. У нас
всегда три или более дел одновременно, несмотря на то, что журналисты сообщают нам, что у нас
низкая загрузка и полно свободного времени между делами. Свидания... Что ж, это не так просто. Есть
причина, по которой мы все одиноки, разведены или и то, и другое вместе. Если ты не встречаешься с
кем-то из коллег, никогда не увидишь, как тебя ждут дома.
Она поворачивается и уходит, бросив взгляд через плечо. Я отмахнулся. У нас есть свободное
время. Его немного, но этого достаточно. Я надеюсь. Мне бы не хотелось думать, что моя жизнь была
потрачена на погони за психопатами, и умру я в одиночестве.
Я: Нам действительно нужно встретиться снова. Сообщения отстой.
Лана: Я согласна. Пальцы сводит судорога.
Я: Что-нибудь планируешь через два дня? У меня никаких планов на завтрак.
Лана: Через два дня я буду в Западной Вирджинии. Что на счет завтра?
Я: Не могу. Я должен лететь в Бостон для быстрого брифинга. Я вернусь завтра вечером, но
у меня очень много работы, которую нужно срочно сделать. Я надеюсь закончить, прежде чем
уйду домой. Если я уйду домой.
Лана: Итак, переписываться весело, ведь так?
Я издаю стон и, смеясь, расслабленно откидываюсь в своем кресле, когда Крейг входит в мой
кабинет.
− Итак, местный шериф из этого захудалого городишки наконец-то позвонил. Только что
разговаривал с ним. Он на самом деле живет там и, по-видимому, думает, что это он управляет всеми
полицейскими отделами в стране. Во всяком случае, он сказал, что в его городах нет геев. «Только
столичные жители забывают, как быть мужчинами и женщинами», − Крейг закатывает глаза, а я сыплю
проклятиями.
− Тоталитаризм является питательной средой для серийных убийц. Шериф отрицал, что жители
города могут быть иными, кроме как теми, кем он хочет, чтобы они были. Он не поможет нам найти
преступника до того, как тот снова ударит.
− Мне было сказано почти то же самое. И при этом этот гад и пальцем не пошевелил. Он считает
это совпадением, что «бедные мальчики» были убиты. Мотивом убийства называет удаленность их
домов, и то, что весь мир полон зла. Уверен, что он работает с фанатичным рвением, и я не удивлюсь, если все маленькие города, в которых он является шерифом, глотают эту чушь.
− Нам нужно профилировать целый город, где никто не собирается говорить, − ворчу я.
− Ты думаешь, что преступник все еще тут? − спрашивает он, пока присаживается перед моим
столом.
− Я думаю, что это маловероятно, но возможно. У нас недостаточно информации для более
конкретного утверждения.
Он складывает руки перед губами, а глазами блуждает по верхней части моего стола.
− Если СМИ получат эту историю, прежде чем мы готовы будем предоставить какую-либо
конкретную информацию, они будут придумывать всевозможные теории, − говорит он рассеяно.
− Это всем известно. По крайней мере, мы знаем, что шериф не собирается распространяться по