Страница 46 из 62
— Милым?!
Она пожала плечами, мы оказались на нашем этаже.
— Да. Милым.
Я отрицательно покачал головой.
— О нет, мисс Уэстбери. Теперь мне придется вам доказать, насколько я не милый.
Румянец залил ее щеки.
— Я очень рассчитываю на это, — прошептала она, открывая дверь в спальню.
И наш багаж, сумки, каким-то волшебным образом оказались здесь раньше нас, так что у нас не было причин отвлекаться на него.
— Повесь на дверь табличку «Не беспокоить!», — дал указания я, потому что член уже напрягся от мысли, как Дарси изогнется над кроватью с балдахином, стоящей в центре нашей спальни.
Я стоял между большим эркером окна и краем кровати, глядя на ухоженные лужайки. Не говоря ни слова, она подошла ко мне и начала расстегивать на мне рубашку, как только заперла дверь.
Потом прижалась губами к открывшейся полоске кожи, выглядывавшей из-за ворота. Ее жест был настолько интимным и желанным, своеобразным дополнением к тому, что теперь секс стал для нас повседневным занятием. Но ее пальцы достаточно быстро скользили по моему торсу, я даже не мог точно определить, где заканчивался я, а где начиналась она, мы были вместе. Настолько все идеально было между нами, что мне показалось, будто время останавливалось в этот момент. Настало время, когда я мог руководить ею. Раздевшись догола, она оставалась в нижнем белье, стоя передо мной, застенчиво ожидая дальнейших моих указаний.
Впервые я понял привлекательность моногамии. Разве нужен кто-то еще, когда можно заполучить Дарси?
Я обнял ее, желая прижать к себе на несколько секунд.
Она прижалась щекой к моей груди и расслабилась, чувствуя тепло наших тел. Она вздохнула и придвинулась еще ближе. Боже, мне нравилось ее дерзость, ее ум, но мягкость и ранимость Дарси каждый раз приканчивала меня, как только она становилась такой.
— Спасибо, что привез меня сюда, — прошептала она.
— Не называй меня милым, — предупредил я.
Она хихикнула, и ее смешок эхом отозвался в моей груди.
Я шлепнул ладонью ее по заднице.
— Разворачивайся и ухватись за столбик кровати. — Я кивнул в строну одного из четырех деревянных столбиков на кровати.
Она наклонилась к нему, предоставив мне фантастический вид на свою задницу, я подошел к ней, касаясь бедрами ее бедер, запустив руку в ее трусики. Она слегка напряглась.
— Держись крепче, — произнес я. — Мы еще не начали... а ты уже такая мокрая.
Поддев кончиками пальцев ее трусики, я начал стягивать их вниз, предоставляя себе свободный доступ к ее киске. Ей необходимо было быстро кончить, тогда я мог бы не торопиться, исследуя новые способы, чтобы насладиться ее невероятным телом.
— Я всегда мокрая, когда с тобой, — сказала она, будто это было самой очевидной вещью в мире.
— И ты такая только для меня. Слышишь? — Мне была ненавистна мысль, что к ней мог прикасаться другой мужчина. Таких мыслей у меня не возникало по поводу других женщин, но мне была ненавистна мысль о том, что другой мужчина может видеть Дарси такой, какой вижу ее я, не говоря о том, чтобы получить привилегию трахнуть ее или заставить кончить.
— Да, — выдохнула она. — Только для тебя.
Я раскатал презерватив на своем напряженном члене и вошел в нее. Она ахнула, махнув рукой у себя за спиной, словно хотела меня остановить.
— Слишком сильно?
— Не знаю, смогу ли я быть тихой. Слишком хорошо. — Она попыталась утихомирить свое дыхание, пока я начал двигаться позади нее.
— Не сдерживайся, — приказал я, выходя и сильнее погружаясь в нее на этот раз.
Она издала приглушенный стон.
— Логан. Все услышат.
— Да, — ответил я, входя в свой ритм, двигаясь навстречу ее оргазму. — Проходящие мимо нашего номера услышат, как я трахаю тебя, услышат, как тебе хорошо… они поймут, что я делаю с тобой. И насколько это сводит тебя с ума.
Ее стоны были постоянными, эхом разносясь по комнате. Она не могла сдерживаться. Почему она вдруг решила, что сегодня, здесь должна сдерживаться, я не мог понять. Мы никогда не делали вид и никогда не сдерживались ни в чем, когда были вместе. Мы были всегда открытыми друг для друга, честными, сами собой, и не имело значения, просто разговаривали мы или занимались сексом, или поджаривали зефир в камине.
Мое желание к ней усиливалось с каждым толчком, мне требовалось прикладывать больше усилий, чтобы сдерживать себя, отчего кожа заблестела от пота. Я хмыкнул и потянулся к ее набухшему, пульсирующему клитору.
— Логан! — закричала она, от одного моего легкого прикосновения ее ноги задрожали, а тело выгнулось дугой. Мысль, что я обладаю над ней такой властью, подтолкнула мой собственный оргазм, я прижался грудью к ее спине, еще глубже войдя в нее, не в силах остановиться, желая, как можно ближе быть к ней.
С трудом переводя дыхание, я направил ее к кровати и обнял.
— Иногда я начинаю беспокоиться, что ты мне слишком сильно нравишься, — сказала она тоненьким голоском, уткнувшись мне в грудь.
— Об этом не беспокойся. — Я понял, что она имела в виду, поскольку последнее время сам часто задавался вопросом, что происходит между нами и куда это нас приведет, но я отодвинул эти мысли на задний план, потому что тревожные звоночки становились слишком громкими. — Думаю, нам стоит наслаждаться здесь и сейчас. Что есть только мы вдвоем.
Она еще не могла отдышаться, ее груди поднимались и опускались, заставляя мой член дергаться. Скоро она снова будет моей.
— Здесь и сейчас?
— Да, — ответил я, укладывая ее на спину и натягивая презерватив, расположившись между ее ног, мой член дотронулся до ее влажной киске.
— Думаю, мне нужно большего. Куда мы движемся? — спросила она. — Как ты думаешь?
Ее вопросы становились все сложнее и требовали от меня раздумывать над такими вещами, о которых раньше я никогда не задумывался. Я выжидал, что мои чувства к Дарси исчезнут, но вместо этого с каждым разом, проведенным с ней, они усиливались, затягивая меня туда, где я никогда не был.
Она хотела знать, кем мы являлись друг для друга, продляться ли наши отношения, станут ли они долгими и навеки, люблю ли я ее.
— Не знаю, — прошептал я в ответ. И это был мой единственный честный ответ. Я понятия не имел, как нужно строить отношения, потому что никогда ни на кого не рассчитывал и особо не доверял, кроме бабушки.
Я медленно вошел в нее, погрузившись глубоко, насколько мог, наслаждаясь, как она сжимала внутренними мышцами киски мою эрекцию, как ее глаза стали влажными, губы приоткрылись, как будто она готова была закричать или промяукать от удовольствия, совершенно не сдерживаясь.
Она выдохнула, как только я приподнялся над ней, подняла руки над головой, готовясь к большему. Я поцеловал ее ключицу в знак благодарности. Нам больше не нужно было говорить друг другу, что нам нравится, мы и так знали наши желания, которые делали нас дикими. И в этот момент, для меня стало совсем очевидным.
Дарси была для меня всем. Я хотел, чтобы это длилось вечно.
Это любовь?
Я не мог отвести от нее глаз, пока наши тела двигались вместе. Низкий гул пробежал у меня по коже, наполняя меня удовольствием, перемешанным с ее. Она очаровывала меня всем. Все в ней меня интересовало, но я хотел узнать больше каждый раз, как только узнавал о ней что-то новое. Например, останутся ли ее веснушки осенью? Почему она не проколола уши и не носила сережек? Была ли когда-нибудь влюблена?
Я схватил ее за руку, потому что это уже было не просто траханье. У нас было гораздо нечто большее. Каждое наше движение было настолько пропитано эмоциями, чувствами. Я наклонил голову и поцеловал ее, наши языки переплелись, выражая стоны и ощущения от удовольствия.
Ее тело напряглось подо мной, я понял, что она вот-вот испытает очередной оргазм. Я хотел разделить его с ней. Я крепко сжал наши переплетенные пальцы, углубил поцелуй и стал входить настойчивыми, отчаянными толчками. Черт, она ощущалась слишком хорошо.
— Логан, — закричала она, когда ее захлестнул оргазм, а мой стал подниматься вверх по позвоночнику, буквально выплескиваясь из каждой клеточки тела.