Второй шанс для свиданий

Писк иг­ры раз­дра­жа­ет. Как же хо­чет­ся зат­кнуть этот на­зой­ли­вый «бу­диль­ник»! Что я во­об­ще так вце­пилась в эту би­ту? Бо­юсь по­тери мак­си­маль­ных эф­фектов и бо­нусов? Не зря же та­кое пре­дуп­режде­ние.

Мои ру­ки про­дол­жа­ют об­ни­мать Ста­нис­ла­ва.

6 се­кунд

5 се­кунд

Внут­ри ме­ня на­рас­та­ет па­ника. Трех­крат­ный опыт! Я по­теряю бо­нусы!

Нет! Это не я… Это Ма­ша-прин­цесса сем­надца­того уров­ня хо­чет ощу­щать мак­си­маль­ные эф­фекты. Это Ма­ша-бо­гиня один­надца­того уров­ня не же­ла­ет те­рять ко­эф­фи­ци­ен­ты для про­кач­ки. Это Ма­ша-иг­рок де­вянос­то пер­во­го уров­ня креп­ко дер­жится за соб­ранный ле­ген­дарный ком­плект «Не­вес­та Джо­кера». Это все иг­ра. Я дол­жна быть силь­нее. Дол­жна.

2 се­кун­ды

1 се­кун­да

Эки­пиров­ка «Не­вес­та Джо­кера» ра­зуком­плек­то­вана.

Я смог­ла. Я не ра­зом­кну­ла сво­их рук, об­ни­ма­ющих Ста­са. Он стал для ме­ня яко­рем, опо­рой в этом бе­зум­ном ми­ре иг­ры. Чувс­твую, как мое те­ло мел­ко дро­жит.

— Ты за­мер­зла?

Мне так хо­чет­ся все рас­ска­зать, объ­яс­нить, но слов нет. Все си­лы уш­ли на борь­бу с са­мой со­бой, на то, что­бы не схва­тить­ся об­ратно за де­ревян­ную ру­ко­ять.

— Ма­ша… что с то­бой? — я чувс­твую в го­лосе Сви­ридо­ва бес­по­кой­ство, он нем­но­го отс­тра­ня­ет ме­ня, всмат­ри­ва­ет­ся в ли­цо. Я пы­та­юсь улыб­нуть­ся. Ка­жет­ся, да­же по­луча­ет­ся.

— Спа­сибо те­бе, я люб­лю те­бя, — вот так, прос­то. Сло­ва да­ют­ся лег­ко. Это не по­хоже на мое прош­лое сум­бурное приз­на­ние. И са­мое глав­ное, я знаю — это чувс­тво мое собс­твен­ное!

Та-дам!

Де­сятое крас­ное сер­дечко над го­ловой Сви­ридо­ва. Пле­вать! Иди в жо­пу, иг­ра! Мне глу­боко па­рал­лель­но на все твои тре­ли. Я бу­ду с ним, по­тому что я са­ма так хо­чу, а не ты!

— Не от­ве­чай ни­чего, — при­жима­ясь еще тес­нее к Ста­су, кла­ду го­лову ему на пле­чо. Мне дос­та­точ­но то­го, что он не отс­тра­ня­ет­ся, про­дол­жа­ет об­ни­мать ме­ня. Зак­ры­ваю гла­за. Так я не ви­жу ни­каких со­об­ще­ний. А ес­ли бу­дут зву­ки, то бу­ду пред­став­лять се­бе, что это со­ловьи по­ют. Вот та­кая ро­ман­ти­ка.

— И кто это тут у нас?! — гром­кий ра­дос­тный го­лос гре­мит на все фойе. Ни­как не по­хоже на пев­чую птич­ку! Все-та­ки на­до от­крыть гла­за. Хо­рошие мо­мен­ты за­кан­чи­ва­ют­ся слиш­ком быс­тро.

— Слад­кая моя, ты мне из­ме­ня­ешь? Вот с этим? — Я ви­жу рас­кра­шен­ное бе­лым ли­цо сов­сем близ­ко. Нез­на­комец, тря­ся не­оп­рятны­ми зе­лены­ми во­лоса­ми, по­яв­ля­ет­ся за пле­чом Ста­нис­ла­ва. Нак­ра­шен­ный тем­ной по­мадой рот кри­вит­ся в ус­мешке.

Стас по­вора­чива­ет го­лову к заг­ри­миро­ван­но­му нез­на­ком­цу, а тот драз­нится, вы­совы­вая не­ожи­дан­но длин­ный язык. А по­том от­ве­шива­ет Сви­ридо­ву щел­бан.

— Она моя, по­нял?

По­чему Ста­нис­лав мол­чит? Я с ужа­сом за­мечаю, что гла­за пар­ня за­кати­лись под лоб. Он об­мя­ка­ет и на­чина­ет за­вали­вать­ся на­бок. Я не мо­гу его удер­жать! По­мощь при­ходит с не­ожи­дан­ной сто­роны. Нез­на­комец под­хва­тыва­ет Ста­са, дер­жит в вер­ти­каль­ном по­ложе­нии нес­коль­ко се­кунд, а по­том ак­ку­рат­но как ус­нувше­го ре­бен­ка опус­ка­ет на пол.

Я си­жу на ко­ленях у по­теряв­ше­го соз­на­ния Сви­ридо­ва, тор­мо­шу его, про­шу оч­нуть­ся. Где мой те­лефон? На­до поз­во­нить в ско­рую! Пы­та­юсь на­щупать смар­тфон в кар­ма­не кур­тки.

— Хар­ли, ты ме­ня не уз­на­ла?! — воз­му­щен­ный вопль над мо­им ухом. От­ма­хива­юсь, пы­та­юсь най­ти те­лефон.

— Стас, по­тер­пи, я сей­час… — ме­ня про­дол­жа­ет тряс­ти, но те­перь от вол­не­ния.

Чу­жие ру­ки об­хва­тыва­ет ме­ня за пле­чи и вздер­ги­ва­ют вверх. Я чувс­твую влаж­ное при­кос­но­вение к ще­ке. Нез­на­комец ме­ня об­ли­зыва­ет!

— Та­кая слад­кая, моя Хар­ли, — ком­менти­ру­ет он свое дей­ствие.

Пы­та­юсь выр­вать­ся, но сил не хва­та­ет.

— Кто ты? Что ты сде­лал со Ста­сом? — Я пы­та­юсь рас­крыть про­филь нез­на­ком­ца, но он не под­да­ет­ся. Да­же сер­дечки над его го­ловой ка­кие-то не­обыч­ные, блек­лые, в них нет проз­рачнос­ти, они на­пол­не­ны се­рой мглой.

— Не пе­режи­вай за сво­его лю­бов­ничка, ми­лая. Я все­го лишь усы­пил его, что­бы не ме­шал­ся, — его язык про­ходит­ся по вто­рой ще­ке. Как бы я не хо­тела ис­пы­тывать омер­зе­ние, это теп­лое и влаж­ное при­кос­но­вение не­ожи­дан­но при­ят­но. Это все коз­ни иг­ры!

— Вот так бу­дет луч­ше, пос­ледний штрих, — боль­шим паль­цем нез­на­комец про­водит по мо­им гу­бам, раз­ма­зывая по­маду. И опять это дви­жение ка­жет­ся мне ско­рее чувс­твен­ным, чем неп­ри­ят­ным. Черт! Что про­ис­хо­дит?

— Сей­час мы пой­дем в ка­кое-ни­будь ти­хое мес­то, — го­лос нез­на­ком­ца ста­новит­ся неж­но-мур­лы­ка­ющим.

По­нимаю, что этот мань­як ме­ня сей­час ку­да-то ута­щит! На­бираю в лег­кие по­боль­ше воз­ду­ха, что­бы зак­ри­чать, но не ус­пе­ваю это сде­лать. Лег­кий щел­чок паль­цев по лбу от­прав­ля­ет ме­ня в не­бытие, но я ус­пе­ваю ус­лы­шать нас­мешли­вый го­лос и трель иг­ры.

— Я Джо­кер, ми­лая.

Та-дам!