Страница 7 из 12
— Не смей! — Велела строго. От негодования у меня даже страх перед этим существом пропал.
Страшилище опустило лапу и ощерилось.
— Нечего скалиться. У меня мама спит. Смотри, ночь давно уже наступила.
«Дракон» не последовал совету и отказался смотреть на ночь. Он вообще не двигался. Не сводил с меня глаз.
— Ну, что тебе еще нужно? — спросила устало, с удивлением отмечая про себя, что прежняя опасливая осторожность так и не вернулась. Сейчас слуга высшего казался мне нашкодившим щенком, а вовсе не злобным хищником.
Загадочное молчание...
— Знаешь, что... — потеряла я терпение.
И тут чудище, наконец, шевельнулось и бочком, крадучись начало пробираться в комнату.
— Ты куда?
На мое справедливое возмущение не обратили никакого внимания.
С удивительной для такого несуразного создания грацией монстр бесшумно просочился в комнату. Огляделся, взмахнул крыльями, осыпав подоконник мелкой каменной крошкой, и уже через мгновение с удобством устраивался на прикроватном столике, который прогнулся и жалобно заскрипел под его весом.
Повисла пауза.
— Тебя хозяин прислал? — не выдержала я первой. Ждать, пока мне сообщат о цели позднего визита, можно было до бесконечности.
— Не он… — Уродливая голова чуть заметно качнулась из стороны в сторону. — Сам…
Надо же, он оказывается и разговаривать умеет. Жаль, двумя словами незваный гость и ограничился. Захлопнул пасть, переступил с лапы на лапу, и будто окаменел, даже веки прикрыл. Он что, гнездиться здесь собирается?
— Послушай, Кви... Хва... прости, дракон, не запомнила твоего имени, я...
— Нет! — прервали меня негодующе. Даже глаза ради такого случая изволили открыть.
— Что «нет»?
— Дракон… нет…
— Ты не дракон? — Чуть заметный согласный кивок. — А кто?
Немигающий взгляд алым лучом прошелся по комнате, задержался на стене, и «не-дракон», тяжело хлопая крыльями, поднялся в воздух. Подлетел к маленькой полочке, когтем подцепил лежавшую там книгу и уронил ее на пол.
«Ночные сказки» — значилось на обложке.
В детстве я очень любила этот сборник волшебных историй — постоянно листала, подолгу рассматривала картинки, читала. Но папа очень рассердился, когда узнал, и потребовал не забивать мне голову разной «нелепой чепухой». Книга исчезла. Я думала, ее уничтожили, а мама не только сохранила, но даже захватила ее с собой, когда мы бежали из дома. Теперь вот положила на полку, а я даже не заметила. Странно…
Ночной гость, тем временем, опустился рядом с книгой, деловито зашелестел листами и ткнул когтем в одну из страниц.
— Кто, — пояснил он, поглаживая другой лапой себя по груди.
Присела на корточки, вглядываясь в изображенное на картинке существо, как две капли воды похожее на слугу высшего. Так вот почему он показался мне знакомым. И как я могла забыть эту сказку…
«Давным-давно в болоте, недалеко от славного города Гринзена, обитала злобная уродливая горгулья, которая всячески вредила горожанам. Не давала им мирно жить, спокойно спать, выгодно торговать и постоянно нападала на купеческие корабли, что приходили в Гринзен по полноводной Ифе...» — прочитала я знакомые строки.
— Так ты горгулья?
— Горгул, — яростно сверкнул он глазами. И, помолчав, добавил: — Хвич… — снова пауза. — Трудно говорить… Надо мыслеречь…
— Какую речь? — не поняла я.
— Не умеешь…
— Конечно, не умею, — подтвердила мрачно. — Ты же сам пробовал мою кровь и знаешь, что я человек. Во мне нет ни капли магии.
— Кровь… — оживился горгул. — Дай…
— Тебе нужна моя кровь? — мгновенно напряглась я. — Зачем?
— Вкусно… — как-то доверительно признался монстр. — Дай…
— Так ты за кровью пришел? — Этого мне еще не хватало. — А хозяин знает?
Хвич отрицательно качнул головой и смущенно потупился.
Та-а-ак…
— Дай… — в голосе появились просительные нотки. — Не… много… Капля… Ты кровь… Я охранять.
— Ты предлагаешь охранять меня в обмен на кровь? — уточнила удивленно.
Кивок.
— Хм… — Вспомнила яростное рычание, рогато-клыкасто-крылатую тень и то, как она угрожающе надвигалась на Сетнера. — А это не ты, случайно, провождал меня сегодня домой?
Еще один кивок.
Что ж охрана мне бы точно не помешала, да и капля крови не такая уж большая плата за спокойствие.
— И от хозяина будешь защищать?
— Хозяин… нет, — монстр виновато отвел взгляд. — Чужие… да.
Что ж, и на этом спасибо.
— Хорошо.
Может это глупость, и я потом пожалею о своем согласии, но во мне почему-то крепла уверенность, что поступаю правильно.
Протянула руку, хотела зажмурится, но в самый последний момент любопытство пересилило. Хвич подцепил мою ладонь широкой лапищей, прокусил палец — осторожно даже бережно, словно иголочкой кольнул, в прошлый раз он не был так аккуратен, — слизнул выступившую кровь и довольно заурчал. Надо же, и правда взял всего каплю.
Пока я рассматривала место укуса, горгул успел вернуться к кровати. Вернее, в кровать. Разместился на подушке, закрыл глаза и... Задремал?
— Нет-нет, — замахала руками. — Мы так не договаривались. Я не собираюсь делить постель с горгульей.
— Горгул… — сердито проскрипел монстр, который набивался мне в соседи.
— Тем более...
Хвич приоткрыл веки, взглянул укоризненно, тяжело вздохнул и расправил крылья.
— Рядом… — пообещал он, перебираясь на подоконник.
Я проследила, как горгул летит, опускается на крышу соседнего дома и каменеет, застывая безжизненной серой тенью, потом захлопнула окно и снова забралась под одеяло.
Сон пришел почти мгновенно, и был он, как ни странно, спокойным и безмятежным. Видимо, Хвич охранял еще и мои сновидения.
Глава 3
Проснулась я, когда за окном уже рассвело. Дождь, хвала пресветлой, закончился, и в комнату несмело заглядывали первые утренние лучи.
Ну, здравствуй, новый день!
Улыбнулась прыгавшим по подушке солнечным пятнам, потянулась и позволила себе еще несколько мгновений понежиться в теплой постели, слушая тишину дома и разглядывая балки под скатом крыши моей мансардной комнаты.
В особняке отца в выделенных мне покоях потолки были совсем другие — высокие, лепные или узорные, с затейливой ажурной резьбой, фигурками птиц, животных, растительным орнаментом. Удивительно красивые, они никогда не повторялись, и я, затаив дыхание, изучала их часами. Как все-таки отличается этот дом от того, где мы жили раньше.
Мысль мелькнула и пропала, не оставив после себя ни печали, ни досады. На самом деле, я не успела привыкнуть к парадному великолепию столичной резиденции, к стилю и образу жизни придворной аристократии. Слишком мало времени прошло с тех пор, как мы с мамой переехали в Кайнас. Я до сих пор ловила себя на том, что говорю: «наше имение» и «особняк отца», неосознанно разделяя, даже противопоставляя два владения.
В имении мы жили просто и скромно, без ненужных излишеств и вызывающей, бьющей в глаза роскоши. Нет, ко мне, разумеется, приставили лучших воспитателей и наставников, которые учили всему, что должна знать и уметь дочь, и жена высокопоставленных, приближенных к трону сановников, но в остальном…
Мама терпеть не могла усмиренных и, когда мы с ней поселились в имении, категорически потребовала, чтобы магов убрали. Родители долго спорили, отец настаивал, гневался, но так и не сумел убедить жену. Всегда спокойная, молчаливая, порой излишне покорная, в этом мама оказалась удивительно несговорчивой, твердо стояла на своем, и отцу пришлось отступить.
Рабов увезли, а вместе с ними из обихода исчезли и кристаллы, которые некому было заряжать. Так что, в отличие от наших гораздо менее знатных соседей, мы держали только наемных работников, семейных слуг и никогда не применяли артефакты. Даже лекарь, господин Фибор, и тот не пользовался кристаллами, что не мешало ему, при необходимости, успешно врачевать хозяев, благо мы тогда почти не болели — ни я, ни мама.