Страница 10 из 25
Глава 3
Каждое лето имеет свой оттенок. Одно радует тридцатиградусной жарой, другое – беспрерывными ливнями, третье – новым налоговым законодательством и Играми Доброй Воли. Но при всей непохожести они имеют общую черту – улетают из памяти с первым осенним ветерком. Наверное, потому, что так устроена наша память. Каким было лето в позапрошлом году? Ну? Да и я не помню.
Но то лето я не забуду до конца жизни. Тем летом я встретил Ксению.
Удивительное создание матери-природы и батюшки сантехника. Ксения. Я шептал ее имя по ночам, терзал во сне ее тело, напивался до безумия, чтобы забыть ее. Но разве можно вырвать из груди частичку сердца? Я пытался, но хирург заломил такую сумму, что я предпочел страдать. Ксения…
Сочи. Чудесный город. Еще Ли Му Пай рассказывал, как отдыхал там в тридцатом году по монастырской путевке. Я дал себе слово, что тоже рано или поздно попаду туда.
Путевок в то лето не было. Нет, они, конечно, были, но отдыхать по ним могли только люди со сложной судьбой и слабым здоровьем. В крайнем случае, знатные доярки. Это сейчас пожалуйста – плати и езжай, все кому не лень могут побывать там, с чем я категорически не согласен. Если мечта превращается в доступную услугу, она перестает быть мечтой. Это касается не только Сочи, но и всего остального.
Я решил не искать путевку и обойтись без выпендрежа. Взял билет на самолет, прилетев, снял на пару недель домик у моря и предался пассивному отдыху. Я валялся на пляже, лопал фрукты, ходил гулять в ботанический сад, слушал плейер и читал книги по истории Китая.
Тот день ничем не выделялся из общего фона. Пляж, фрукты, плейер, книги.
Вечером я решил внести в отдых некоторое разнообразие – заглянул на выставку «Стоматология и прогресс». Выставка была превосходна, и, полный впечатлений, я шел по убегающей к морю улочке, вспоминая качество увиденных зубных протезов.
Троица мне не понравилась сразу. «Бакланы» бывают всякие. Есть любители повыступать в очередях, другим нравится нахамить пожилой женщине в трамвае, но для некоторых делом чести является оскорбление человеческого достоинства с последующим нанесением телесных увечий чужой морде. Эти явно относились к последней категории. Они оскорбляли человеческое достоинство одним своим внешним видом. А на их желание дать кому-нибудь по морде указывала гориллообразная конституция, мотоциклетные цепи и прочие аксессуары типа кастетов и улыбок.
Естественно, органов, обязанных следить за чистотой улиц, рядом не наблюдалось. Троица же без всякого стеснения прижимала к деревянному забору весьма прелестное создание в беленькой юбочке и красной футболке. Создание пыталось оправдаться перед мастодонтами, лепеча, что на этой улице оказалась чисто случайно.
– Ну, ребята, ну, пожалуйста, я опаздываю. Вам надо денег? У меня ничего нет с собой.
– А что милашка думает о материнском инстинкте? А о нетрадиционном сексе?
Может, она нас чему-нибудь поучит?
– Ой, ребята, у меня с собой есть брошюра, очень интересная, правда. Там все про это написано.
– Отлично, беби. Теория пройдена, а как насчет практики? Надеемся, блин не выйдет комом.
Первый номер взял девочку под локоток. "А она пользуется «Велла-колор». В задумчивости я ждал продолжения сцены.
Девочка закричала, а они засмеялись. Она умоляюще посмотрела на меня. Боже мой, истинная богиня! Второй номер приподнял ей юбочку. Это чересчур!
Носить в такую духоту капроновые колготки!
– Эй, братишки? Вы слыхали, как поют дрозды?
Они как по команде повернули свои челюсти в мою сторону. Головки у них были маленькие, не больше наперстка, но все остальное заслуживало уважения. В интеллигентном обществе таких называют либо «мясом», либо «салом», либо, на худой конец, «терминаторами».
– Мясо, ты не знаешь этого дохлого бройлера? Малчык, иды к мамы, она тэбя типа ждет.
– Сало, наверное, это тот самый глюпый малчык, которого мы имели в…
Договорить, как вы уже поняли, он не успел. Стиль желтого павиана не предусматривает повторных ударов. Все должно быть конкретно. Мясо получил по верхнему уровню, с разворота, справа налево под углом девяносто градусов подошвы к голове. Затем я «прокатился на велосипеде» – этот прием я выполнял наиболее качественно. Завис секунды на три в воздухе и обрушил град ударов ногами на корпус долго соображающего Сала. Сало покинул место поединка, продырявив забор и приземлившись на грядке с помидорами.
Терминатор, успевший снять свою цепочку с шеи, только от души рассмешил меня. Я легко заблокировал его довольно примитивный удар, ухватился за цепочку и, дернув ее на себя, щелкнул лбом по носу любителя нетрадиционного секса.
Дэ-Ци-Бэлл! Философия победителя. Черт, однако не тут-то было! Откуда-то появился четвертый, причем я сразу почувствовал руку мастера. Довольно приличный «за-ши-бу», надо отметить. Я еле успел уйти, потом вернулся. Но любитель есть любитель. Традиционная ошибка – оставил опорную ногу неприкрытой. Хотя б авоськой заслонился, что ли…
Я делаю «вертушку» по нижнему уровню, подсекаю его опорное копыто, легко роняю и возвращаюсь в стойку желтого павиана. Матерь Тибетская, да откуда же их столько?
Еще одна парочка пошла в сад после моего «дубля» шпагатом в прыжке. Все в сад! Так, но до бесконечности это продолжаться не может! У меня приемы заканчиваются, а повторяться я очень не люблю. Следующий мечтал стукнуть меня какой-то здоровенной штукой, мне пришлось сначала выбить у мечтателя штуку, а потом – зубы. Вон тут выставка недалеко, сплюньте старые, а потом сходите вставьте новые.
Дальше пошел перебор. Когда на тебя несется толпа минимум в двадцать рыл, вооруженных черт знает чем, начиная от граблей и заканчивая милицией, невольно сообразишь, что желтому павиану лучше свалить. Тем более общество несется не за тем, чтобы угостить тебя пепси-колой.
Я хватаю девчонку за руку, и мы устремляемся вниз по улице. Народ висит на хвосте. Улочка упирается в пляж, а пляж – в море. Тупик. Я-то легко переплыву бухту и вынырну у своего домика, но девчонка… Они ведь разорвут ее, варвары, дикари. Мы вылетаем на пляж. Загорающих нет, солнце вот-вот утонет в море.