Не в сказке

- Ну, смотрите. Ее состояние можно объяснить этаким передозом радости, - не сразу находит слова тот. - Так понятнее?

Удивительно, но да. Эта фраза объясняет все.

- Вы же сами говорили про положительные эмоции! - взрывается Кисляк.

В обмороке Кати виноват он. Он больше всего старался вылечить ее! Он хотел вызвать ее радость!

Лечащий доктор Кати виновато качает головой:

- Обычно всегда срабатывало.

- То есть, всякий раз, когда она будет радоваться, будет падать в обморок? - вздергивает бровь Андрей. Ощущение несправедливости сжимает его внутренности в кулак.

- Это еще не самое худшее, - выдыхает тот.

Нет! Беда давит на плечи.

- Ее состояние ухудшилось. Теперь сроки операции значительно приближаются. Ее нужно делать как можно быстрее.

Нет!

Яна вздрагивает всем телом. Парни застывают в полной неподвижности.

Саша нащупывает плотный конверт в кармане куртки. Он успел засунуть его туда в самый последний момент. Вся семья складывала туда деньги на лечение. Родители Кати прислали большую сумму, но всех этих денег пока не хватало. Слишком большая стоимость операции.

- А что пока будет с ней? - хрипло выдавливает Саша. - У нас нет таких денег, - виновато добавляет он.

Кисляк кидает в его сторону испепеляющий взгляд. Врач разводит руками:

- Она будет находиться в больнице под постоянным наблюдением.

Костров делает глубокий вдох и закрывает глаза. Это он виноват. Почему же они не искали деньги быстрее?

- Можно к ней? - внезапно озвучивает его мысли Кисляк.

Тот рассеянно кивает:

- Только 2 из вас, - предупреждает доктор.

Оба парня непроизвольно делают шаг вперед. Костров виновато оглядывается на Яну, но та лишь пожимает плечами. Девушка прекрасно понимает, что среди их троих проигрывает сражение “самый дорогой человек для Катьки”.

Белые халаты заставляют Андрея нервничать, а запах лекарств лишь подстегивает это ощущение.

Его девушка полусидит на больничной койке и робко улыбается вошедшим:

- Когда меня выпустят? - быстро спрашивает девушка.

Судя по всему, ее состояние пришло в норму, потому что сейчас Катя искренне не понимает, что произошло.

И у Кисляка нет ни малейшего желания ей это рассказывать.

Андрей облегченно выдыхает и уже хочет сказать что-нибудь в стиле своих любимых шуток, но тут же осекается. Его взгляд примерзает к прозрачному шнуру капельницы, который тянется от вены Кати.

- Эй! - повторяет девушка. - Когда я вернусь домой?

Ребята переглядываются. Никто из них не хочет сообщать девушке, что произошло.

- Пока неизвестно, - наконец находит ответ Костров. - Их беспокоят твои обмороки.

Вполне обтекаемо и не вызовет у девушки лишних вопросов.

Катя грустно кивает:

- Меня и саму они беспокоят, - признается девушка.

Хорошо, что она не вспоминает про рак. Точнее, не вспоминает вслух. Наверное, решила, что болезнь отступит.

Кисляк осторожно опускается на стул и бережно сжимает ладонь девушки:

- Все будет хорошо, - твердо произносит он.

Удивительно, насколько парень хороший актер. Голос даже не дрогнул.

Безумно хочется поцеловать девушку, но Андрей ужасно боится задеть провод капельницы, поэтому лишь широко улыбается.

Костров повторяет его улыбку, но по состоянию парня понятно, что сказать что-либо он не сможет.

- Время, - на пороге вырастает медсестра.

- Я скоро, Кать! - успевает сказать Кисляк перед самым выходом.

В коридоре Саша гневно сжимает кулаки:

- Знаешь, я поторопился давать тебе добро на встречу с моей сестрой! - шипит парень.

Андрей фыркает.

- Из-за тебя она упала в обморок! - эти слова режут по самому больному. Кисляк медленно втягивает в себя воздух и часто-часто дышит. Он прекрасно понимает, что Костров сам чувствует свою вину. Осознает и то, что парень просто сильно нервничает.Но сдержаться просто не может. Он тоже не железный. И тоже волнуется: - Ты сам меня об этом попросил! И вообще, почему ей до сих пор не сделали операцию? - на этот раз уже Андрей попал в точку.

Саша вздрагивает:

- Мы не олигархи, - тихо произносит он.

Если они промедлят еще чуть-чуть, Катя может умереть.

Ни слова больше не сказав, Кисляк вылетает из больницы.

Комментарий к 20.

https://vk.com/fanfics_mms

========== 21. ==========

Кисляк слетает с больничного крыльца и со всей дури ударяет ладонью по перилам.

- Совсем все плохо? - тихо осведомляется знакомый голос.

Возле ступенек стоит Яна и нервно теребит край куртки.

- Финансы поют романсы, - злобно поясняет Андрей. Гнев на товарища по команде буквально захлестывает парня.

Он даже ничего ему не сказал! Только про положительные эмоции - и даже не заикнулся, что Кате нужна операция!

Самойлова закусывает губу. На ее лице появляется виноватое выражение. Она же даже не догадалась…

И как можно было так тупануть?

- Андрей, - неизвестно, что собиралась сказать Яна, но юноша сердито вытягивает из кармана мобильник и на ходу садится в такси, успев коротко бросить ей: “Ключи от машины я тебе в карман кинул!”.

- Ломоносовская, 20. Быстрей, пожалуйста, я заплачу! - выпаливает Кисляк, и машина срывается с места.

POV Катя.

Мне совсем не нравится, как Саша смотрит на меня. Так, словно я уже умираю. А еще без Андрея я чувствую себя неуютно. Почему он вообще ушел?

- Ты это, запиши, что тебе из дома принести, - робко произносит брат, протягивая мне листок и ручку.

Я верчу письменную принадлежность в руках и кошусь на него:

- Лучше пусть Яна найдет, она в таких вещах лучше разбирается, - быстро произношу я. Я не переживу, если старший брат будет искать для меня нижнее белье и…другие вещи. Ну, вы понимаете.

- Согласен, - щеки Саньки благодарно вспыхивают.

Только тогда я окончательно успокаиваюсь и лихорадочно строчу.

- Ага, - парень сворачивает лист и засовывает его в карман. - Я пошел, наверное?

Такое впечатление, что он меня боится.

- Саш, - тихо произношу я.

Брат поворачивается ко мне и опускает взгляд. Он явно опасается моего следующего вопроса.

- Что происходит? - выдыхаю я, ощущая надвигающуюся беду.

Саша качает головой и широко улыбается:

- Ничего страшного, Катюш. Тебя скоро выпишут.

Врать братец никогда не умел. В его глазах отражается боль.

- Ты же не умеешь врать, - я пытаюсь скрестить руки на груди, но тут же спохватываюсь. Из моей вены торчит капельница, и двигать рукой сейчас не стоит.

Санька вздрагивает и поспешно направляется к двери:

- Тебя скоро выпишут, - повторяет он.

На этот раз я слышу твердость в его голосе, но все равно не сдаюсь. Он что-то от меня скрывает. И Кислый тоже, иначе ни за что бы не ушел.

- Саш, - повторяю я.

Брат замирает у самого выхода и стоит не шевелясь. Его спина сурово выпрямлена, но я достаточно хорошо знаю парня, чтобы уловить напряжение в его позе.

- Тебе нужна операция, - наконец сдается он. Голос парня ощутимо звенит.

Операция.

- Но разве? - пытаюсь сообразить я. - Мне стало хуже?

Я была уверена, что после вечера с Кисляком положительные эмоции зашкалят настолько, что рак точно убежит от меня, роняя тапки.

Тот качает головой:

- Я сам не знаю. Честно. Я совершенно не разбираюсь в этих больничных делах.

Я не знаю, врет ли он, но на этот раз решить не давить на парня. Ибо мне уже кажется, что ресницы Саши подозрительно мокрые.

- Понятно, - тихо говорю я.

- Прости, - брат толкает дверь и покидает палату. А я плюхаюсь на кровать, закрываю глаза и буквально захлебываюсь рыданиями.