Страница 14 из 20
– Чем предложил помочь Ронин? – спросила она, сама удивившись, как слабо, как безнадежно звучит ее голос.
Побледневшая сильнее прежнего, Киннди хранила молчание.
Калесгос отрицательно покачал головой.
– Ничем. Во всяком случае, пока – ничем. Я смог почувствовать, в каком направлении уносят Радужное Средоточие. С немалым трудом, однако смог. Это и привело меня в Калимдор – то есть, к тебе, Джайна… – С этим он умоляюще простер к ней руки. – Я – вожак стаи синих драконов. Мы понимаем магию. У нас есть собственные книги – такие древние, каких ты и не видела. Нам не хватает другого – ваших ресурсов. Я не настолько самонадеян, чтоб полагать, будто мы знаем все на свете. Порой некоторым магам, не имеющим ничего общего с драконьим родом, приходит в голову такое, о чем ни один дракон не мог бы и помыслить. Вот тут-то ты и могла бы мне помочь… если пожелаешь.
– Разумеется, – ответила Джайна. – Я позову верховного мага Тервоша, и мы подумаем обо всем сообща.
– Может, для начала позавтракать? – вмешалась Киннди.
– Безусловно, – согласился Калесгос. – Какие же размышления на голодный желудок?
Мало-помалу Джайна слегка воспрянула духом. Кейлек способен следить за перемещениями похищенной реликвии и к тому же охотно, если не сказать больше, примет помощь. И, наконец, он прав: какие размышления на голодный желудок?
Встретившись с нею взглядом, Калесгос улыбнулся, и в сердце Джайны забрезжила надежда. Все будет хорошо. Пропажа вскоре отыщется. Главное – не терять веры в себя.
С этими мыслями она поднялась, и все трое направились в столовую.
После завтрака они впятером – Джайна, Калесгос, Тервош, Страдалица и Киннди – с головой окунулись в работу и поиски. Киннди отправилась в Даларан, где, с благословения Ронина, имела доступ к библиотеке. В этот момент Джайна завидовала ей от всей души.
– Помнится, некогда эти обязанности возлагали на меня, – сказала она, обнимая ученицу на прощание. – А рыться в древних томах и свитках, хотя бы затем, чтобы просто узнать что-то новое, я любила больше всего на свете.
Сердце слегка защемило от грусти. Да, «новый Даларан» был прекрасен, но ей, Джайне, в нем больше не было места.
– Наверное, это куда веселее, если от изысканий не зависит судьба всего мира, – угрюмо ответила Киннди, и с этим нельзя было не согласиться.
Страдалица, возглавлявшая сеть шпионов Джайны, покинула башню, едва услышав дурные вести.
– Отправлюсь в поле и посмотрю, что сумею узнать, – пояснила она. – Мои шпионы работают исправно, но могут не понимать, на что обращать внимание в такой ситуации. Думаю… – тут она смерила пристальным взглядом Калесгоса, – думаю, в обществе этой персоны вам, госпожа, ничто не угрожает.
– Да, Страдалица, пожалуй, моих способностей и способностей бывшего Аспекта довольно, чтобы справиться с любой мыслимой опасностью, – сказала Джайна.
В ее голосе не слышалось ни единой шутливой нотки: кто-кто, а она-то знала, насколько серьезно Страдалица относится к службе.
Еще раз смерив Кейлека взглядом, ночная эльфийка вновь повернулась к Джайне и отсалютовала ей.
– Леди…
Как только Киннди со Страдалицей удалились – каждая по своим делам, Джайна взглянула на Тервоша с Калесгосом, резко кивнула и заговорила:
– Ну что ж, за дело. Кейлек… ты говорил, что можешь чувствовать, куда несут Радужное Средоточие. Отчего ты просто не последовал за ним? Зачем обратился ко мне?
Калесгос уныло опустил взгляд.
– Я говорил, что смог это почувствовать. Но след… исчез вскоре после того, как я достиг Калимдора.
– Что? – раздраженно вскинулся Тервош. – Не могло же чутье ни с того ни с сего отказать!
– Могло, – с усилием возразила Джайна. – Могло. Кто бы ни похитил эту вещь, он должен обладать немалой силой, если уж сумел победить пятерых драконов. Однако в то время похитители знали о Радужном Средоточии слишком мало, а потому не смогли полностью скрыть похищение. Таким образом, Кейлек сумел проследить за ними.
– В точности мои мысли, – подтвердил Калесгос. – В какой-то момент они либо узнали о Радужном Средоточии больше прежнего, либо нашли достаточно сильного мага, который сумел укрыть от меня его излучение.
Тервош на миг спрятал лицо в ладонях.
– Тогда… это в самом деле маг великой силы.
– Верно, – согласилась Джайна, наперекор дурным известиям гордо вскинув голову. – Возможно, у них имеется сильный маг, а то и не один. Но у нас – тоже. Вдобавок, на нашей стороне тот, кто знает о Радужном Средоточии все – всю подноготную. Давай-ка лучше помолчим, и пусть Кейлек нас просветит.
– Что же вам нужно знать?
– Все, – твердо ответила Джайна. – Основами не ограничивайся. Нам нужны все подробности. Полезным может оказаться даже нечто, на первый взгляд совершенно незначительное. Мы с Тервошем должны знать все, что известно тебе.
– Это может занять немало времени, – со скорбной улыбкой предостерег Калесгос.
Так оно и вышло. Он говорил, пока не настало время обедать, затем все трое прервались, чтоб наскоро перекусить, затем рассказ продолжился до самого ужина и продолжался после. Да, от стольких речей охрипнет даже дракон! Дело двигалось к полуночи, и наконец, все трое с отяжелевшими веками разбрелись по спальням. Неизвестно, каково спалось остальным, но что до Джайны – ее всю ночь терзали кошмарные сны.
Проснувшись наутро, она почувствовала себя вялой и нисколько не отдохнувшей. Против обыкновения, прийти в себя не помог даже ежеутренний ритуал, да еще небо, как на грех, затянуло густыми низкими тучами, а в груди словно бы прочно угнездилась какая-то неведомая тяжесть. Не желая смотреть в лицо ненастного дня, Джайна вздохнула, задернула шторы и отправилась вниз.
Стоило ей войти в крохотную гостиную, Калесгос дружески улыбнулся, но тут же заметил ее бледность, и улыбка его увяла.
– Не спалось?
На это Джайна только покачала головой.
– А тебе?
– Нет, я выспался неплохо. Вот только дурные сны… Пожалуй, тут виноват твой повар. Ужин был на славу, однако в каком-то из блюд наверняка притаился ломтик недоваренной картошки.
Несмотря на отчаянное положение, Джайна невольно хмыкнула.
– Хорошо же. С этой минуты творить всю еду будешь ты – вот тогда и узнаешь, как привередничать, – с шутливой укоризной в голосе сказала она.
Кейлек в притворном ужасе вытаращил глаза. Встретившись взглядами, оба немедля посерьезнели.
– Похоже, неподходящее сейчас время для шуток, – со вздохом сказала Джайна.
С обычной скрупулезностью отмерив заварку, она поставила чайник на огонь.
– Похоже, – согласился Кейлек, вопреки шутливым упрекам в адрес повара накладывая себе яичницы, колбасок из кабанятины и овсянки. – Но это не так.
– Ну, почему же, – возразила Джайна, наполнив свою тарелку и усаживаясь рядом, – бывает ведь, что юмор неуместен.
– Бывает, – подтвердил Кейлек, впившись зубами в колбаску. – Но веселье – настоящее веселье, облегчающее душу, а с тем и лежащий на душе груз – уместно всегда. Знаешь, – продолжал он, прожевав кушанье, – я процитировал вам с Киннди не все, что… нет, «услышал» тут не подходит – скорее, «воспринял» от Норганнона.
Чайник на плите засвистел. Джайна поднялась, сняла его с огня и налила обоим чаю.
– Вот как? Отчего же?
– По-моему, мисс Киннди пребывала не в том расположении духа, чтобы понять ее верно.
Поставив перед ним чашку, Джайна уселась на место.
– А я?
На лице Кейлека мелькнуло странное выражение.
– Ты? Возможно.
– Так досказывай же.
Кейлек смежил веки, и вновь его голос изменился – зазвучал мягче, глубже… иначе:
– «Уверен, ты обнаружишь, что дар мой тебе – не только великий долг, хоть это и так, но и великая радость – и это тоже так! Так будь же верен долгу… и радуйся жизни».
От этих слов сердце непривычно затрепетало в груди. Неотрывно глядя в синие глаза Кейлека, Джайна молчала, пока он не приподнял бровь, приглашая ее ответить. Опустив взгляд, волшебница помешала овсянку в миске.