Заразум

На его нашлемный интерфейс посыпались цифры полученных измерений с датчиков корабля и голосовые бланк-сообщения.

– Для детального обследования объекта необходимо подойти ближе, – добавил Тихий.

– Позже.

Капсула защиты Руслана находилась в небольшом полусферическом зальчике центрального поста, рядом с капитанским ложементом. Но компоновочная схема фрегата отличалась от конструкции крейсера «Непобедимый». Если в центральном отсеке крейсера были установлены все капсулы экипажа, окружавшие колонну информационного обслуживания, то в посту «Феникса» располагались только три ложемента: капитана, пилота-навигатора и координатора экспедиции. В данном случае это были Рудольф Маккена, Артур Воеводин и Руслан Горюнов. Остальные члены экипажа занимали рабочие модули в недрах корабля, распределённые по контролируемым системам. Однако все космолётчики были связаны единой сетью «спрута», создающей виртуальную картину совместного бытия, и каждый член экипажа видел «рядом» каждого, словно и в самом деле все они располагались в шаге друг от друга.

Точно так же чувствовали себя «приобщёнными к большинству» и бойцы спецгруппы, сидящие в каютных защитных терминалах, но видевшие друг друга и общавшиеся со всеми словно при прямом контакте.

– Это не «крокодилочерепахи», – сказал Артур Воеводин.

Сын бывшего главы «Сокола» прекрасно проявил себя в прошлых походах и по праву занял место драйвер-примы корабля.

– Я не вижу «Геодара», – сказал Руслан.

– Его никто не видит, – дипломатично заметил Тихий.

– Уничтожен?

– Не имею подтверждающих данных.

– Проверь по базе, встречались ли Даль-разведке объекты подобного рода.

– Минуту…

Тихий молчал ровно минуту.

– Так точно, встречались. Флот Великого Кольца, собиравшийся нанести визит в Солнечную систему, но уничтоженный импульсом Дженворпа, на одну треть состоял из кораблей, схожих по форме с шипами данного объекта.

– Хорош сюрприз! – хмыкнул Шапиро, готовый после разговора с таинственным курьером поверить в любую мистику. – Если это корабль Кольца, договориться с ним и узнать, что произошло с «Геодаром», нам не удастся.

– Могу сбросить к пылевому диску дрон-парламентёра, – предложил Маккена.

– Нет! – отрезал Руслан. – Пока никаких парламентёров посылать не будем. Ищем корабль или спасательную капсулу, хоть какой-то след присутствия здесь «Геодара». Тихий, на какое расстояние мы можем подойти к «ореху» без риска быть замеченными?

– Если их системы контроля не уступают нашим…

– Уверен, что не уступают.

– Они заметят нас по гравитационному полю. Наша аппаратура зафиксировала бы массу фрегата даже на таком удалении.

– В том случае, если бы мы сидели «на ушах» боевой тревоги, как сейчас, – уточнил ради справедливости Маккена, – осуществляя общий пространственный поиск. Но поскольку «орех» не реагирует на наше гравитационное присутствие, он либо не видит нас, либо равнодушен к нам, либо не ведёт мониторинг космоса на таком удалении.

– Всеволод?

– Не думаю, что хозяева этой фрактальной колючки слепы, – сказал Шапиро. – Но и равнодушными их представить трудно, особенно если они недавно уничтожили земной космолёт. Скорее можно предположить, что их следящие системы включены не постоянно.

– Всё равно придётся идти на сближение, – подал голос Петров.

Руслан не работал с ним лично в прежние времена, но, по заверениям Грымова, этот парень обладал хорошим запасом интуиции и поучаствовал во многих экстремальных операциях «Сокола» на Земле и в космосе.

– Пойдём мелкими шажками, – принял решение Руслан. – Максимальный «стелс»! Готовность «раз»!

«Феникс» включил шпуг и за две минуты преодолел сто тысяч километров, направляясь к удивительному сооружению, то и дело стегающему глухую воронку чёрной дыры длинными – в миллион километров – извилистыми молниями.

– Что это за разряды? – спросил Руслан после очередного «шажка». – Электричество? Плазма? Аннигиляция?

– Ни то, ни другое, ни третье, – ответил Шапиро уверенно. – Судя по спектру струй излучения, это эффекты деформации вакуума. «Орех» пытается пробить «струну» в глубь дыры.

– Зачем?

– Это у его владельцев надо спросить. Теперь я понимаю, что заинтересовало и заставило коллег из Межкосмоса послать к дыре экспедицию.

– Но тогда возникает проблема, – напомнила о себе Роза Линдсей. В экипаже фрегата она выполняла роль специалиста по кванконике, хотя до экспедиции к Омеге Кентавра работала в Академии наук и являлась специалистом по аномальным астрофизическим явлениям.

– Какая же, сударыня?

– Расстояние от Земли до V2019 составляет тысячу шестьсот эсве, значит, свет от её аккреционного диска идёт к Солнечной системе тысячу шестьсот лет. Земные астрономы видят в данный момент то, что происходило здесь именно тысячу шестьсот лет назад. Что же, по-вашему, этот «орех» торчит возле дыры всё это время?

– Вот олух, я не подумал об этом, – удивлённо признался Шапиро. – Нестыковка получается. Если рассматривать проблему под этим углом, надо констатировать, что «орех» действительно начал бомбардировку дыры давно. Хотя, может быть, они сменяют друг друга?

– Кто? – не понял Руслан.

– Эти машины или что они там собой представляют. Поработал один сотню лет, его заменили новым.

– Не слишком ли затратный и хлопотный метод для экспериментов с дырой? – задумчиво проговорила Роза. – Вряд ли исследователи будут радоваться столетнему заточению внутри станции.

– Их вообще может не быть – живых, я имею в виду, для такой работы вполне годятся автоматы и компы. Вспомните, флот Великого Кольца обслуживали не живые существа, а роботы.

– Вы хотите сказать, что «орехом» управляют роботы?

– Почему нет?

– Для создания такой станции требуются очень высокие технологии.

– Если уж мы, люди, соорудили Суперструнник длиной в десять тысяч километров, – сказал Артур Воеводин, – то галактианам построить пятидесятикилометровую станцию раз плюнуть. Другое дело – зачем хозяевам станции уничтожать наш корабль.

– Хороший вопрос, молодой человек, – похвалил пилота Шапиро.

Двинулись дальше, прощупывая негустое облако пыли и газа на краю светящегося кольца антеннами системы гиперсветового обнаружения, не требующей использования излучающего электромагнитные импульсы оборудования наподобие лазеров или локаторов. Система работала на приём квантовых флуктуаций вакуума, создающих мелкую рябь пространства, распространявшуюся во все стороны практически мгновенно, и любая деформация квантового вакуумного поля, в том числе возникающая при образовании «трещин» – пространственных суперструн, становилась видна.

Преодолели полпути – пять миллионов километров, не замечаемые обитателями таинственной станции. Следов пребывания «Геодара» в системе чёрной дыры по-прежнему не было видно. Космос вокруг, запылённый хвостом аккреционного диска, не обращал внимания на подкрадывающийся земной корабль. Никому до него не было никакого дела. И это игнорирование мощной боевой машины землян начало действовать на нервы всем космолётчикам.

– Шеф, а давайте остановимся на полчасика, – предложил Шапиро. – Мне почему-то кажется, что мы чего-то не учитываем. Тут подозрительно тихо.

– Чего мы не учитываем?

– Надо подумать.

Руслан привычно прислушался к своим ощущениям. Войдиков внутри него давно не было, но ему показалось, что в голове родился чей-то эфемерный шёпот, предупреждающий об опасности.

– Стоп, машина!

– Есть стоп! – отозвались Маккена и Тихий одновременно.

– Зонд! Формат «макс».

– Посылаю, – отрапортовал компьютер.

Речь шла об ударном дроне, обладавшем «зеркальной» защитой. На борту «Феникса» их насчитывалось два десятка, от разведботов класса «Орлан» до крутых беспилотников класса «Ариэль», несущих огневые комплексы «Бастион» и способных двигаться с большими скоростями. Пять миллионов километров до «ореха» зонд с бортовым номером «03» преодолел за десять минут.