Страница 15 из 23
По этой причине новость о том, что всем предстоит увольнительная в Лонгбич, где можно будет подышать свежим бризом с океана и в него окунуться курсантами была встречена с великой радостью. Одна мысль о том, что целый день они смогут провести вне траншей и окопов, снова и снова в учебных боях отражая вражеские атаки под жарким солнцем, молодых парней приводила в состояние экстаза! До субботы, до того дня, когда они отправятся в увольнительную, две тысячи парней кровь с молоком только и говорили о том, как будут проводить свое время в городе. Каждый из них мечтал о том, чтобы из серых будней армейской учебы с головой окунуться в развеселую гражданскую жизнь, хоть на секунду себя почувствовать свободным человеком! Этим молодым парням хотелось не просто побывать на океанском побережье, а там встретиться и пофлиртовать с местными девчатами. Ведь, с женским полом они не встречались вот уже почти четыре месяца. За время своей армейской учебы воспоминания о прежней гражданской у них стали напоминать несбыточную мечту!
Когда курсант Маршалл, сидя на плечах курсанта Танкетки, объявил о увольнительной, предстоящей в субботу или в воскресение, то эта новость моментально превратилась в сенсацию. Так как, казалось бы, неисполнимая мечта каждого вдруг стала приобретать зримые очертания, превращаться в настоящую реальность. В тот день всех этих парней в армейской форме помимо информации о самой увольнительной, вдруг начало волновать и беспокоить то обстоятельство, в каком они виде они предстанут перед глазами гражданских людей. Какими молодцами они ложны выглядеть перед городскими девчонками, желая на них произвести приятное впечатление.
До конца недели курсанты как бы на время забыли о своей учебе солдатскому ремеслу, все их разговоры и дела сводились к тому, в каком виде и какими молодцами они должны будут появиться на улицах Лонгбича. Накануне в пятницу ротные писари подготовили и вывесили списки курсантов, отпущенных в увольнительную. К слову сказать, на этот раз едва ли не все поголовны курсанты были включены в эти списки. Рядом со списками были вывешены краткие объявления. В них сообщалось о том, что в день увольнительной автобусы курсантов из Учебного центра заберут в восемь часов утра и их довезут до Лонгбича. В городе они смогут провести свое время до двадцати двух часов. Вечером в это время автобусы с Центральной площади Лонгбича возвратятся на базу Учебного центра.
Рядом со списками курсантов, отправляющихся в увольнительную, висели и другие небольшие списки курсантов, которые остаются на базе Учебного центра дневальными, дежурными. Эти списки были напечатаны красным цветом. Этот день они проведут, убирая казарму или столовую. Все прекрасно понимали, что курсантам в красных списках здорово не повезло, вместо того. Чтобы провести время в городе, они будут вынуждены заниматься уборкой, чисткой казарм и столовой. Но таких курсантов оказалось не так уж много, так как их основная масса получила увольнительные и в субботу их ожидали большие приключения в большем городе.
Утром в субботу перед самым завтраком курсанты второй учебной роты вдруг обнаружили, что списки курсантов, получивших увольнительную, подкорректированы. Эти коррективы внес лейтенант Фишер, у курсантов получивший кличку лейтенант Поймай Рыбку, именно он командовал вторым взводом, в котором служили Темьян и Малыш, правда они служили в разных отделениях. К тому же лейтенант Поймай Рыбку был тем лейтенантом, который Темьяна ошибочно признал за командира роты в первый день же его появления на службе.
Лейтенант Поймай Рыбку из общего списка увольняющихся курсантов вычеркнул имя курсанта Маршалла и его перенес в список, выделенных красным цветом. Иными словами, этот лейтенант проявил свой мелочный, мстительный характер, он не забыл о том, что курсант Маршалл хихикал в тот момент, когда он ошибочно новобранца Темьяна признал за командира роты! За это хихиканье и Малышу отомстил, вычеркнув его из списка курсантов, уходящих в увольнительную. Лейтенант Поймай Рыбку каким-то образом сумел командира роты, капитана Зипфера, убедить в изменении своего прежнего решения по курсанту Маршаллу. Ведь, на деле этот перенос имени курсанта из одного в другой список можно было бы рассматривать и как одну из форм наказания Малыша. Курсанты, собравшиеся у доски с ротными объявлениями и приказами, начали возмущаться, считая несправедливым подобное изменение в списках.
Но вертевшийся поблизости от доски объявлений лейтенант Фишер или по-курсантски Поймай Рыбку в корне пресек подобное возмущение среди курсантов, в грубой форме приказав:
– Ваш друг и приятель, курсант Маршалл, своим заявлением в столовой о предстоящей увольнительной предал гласности секретность действий командования учебного полка и Учебного центра! В этой связи капитан Зипфер, командир нашей роты, принял решение об его наказании! Он мне приказал внести изменение в список увольняющихся курсантов! Таким образом, мои друзья, примите мой совет, чтобы самим не попасть в красный список, заткните свои глотки, перестаньте понапрасну трепать языками!
В коридоре казармы наступило молчание, курсанты стояли, опустив головы, переминаясь с ноги на ногу. Они служили в армии и знали, что приказы старших офицеров должны быть выполнены без обсуждения. В данной ситуации они были не в праве обсуждать, справедлив или не справедлив приказ командира роты, они его должны были попросту выполнить! Любое противление с их стороны по этому поводу может лишь только привести к тому, что лейтенант Поймай Рыбку будет в праве каждого из них обвинить в невыполнении приказа офицера и тогда с каждым из них аналогичная ситуация может повториться!
Своих друзей и приятелей от ненужного противостояния с офицером спас сам курсант Маршалл. Чтобы разрядить напряженную атмосферу, он громко на весь коридор казармы вдруг рассмеялся, а затем не менее громким голосом произнес:
– Так точно, господин лейтенант! Ваш приказ будет выполнен! Я тотчас же приступаю дневалить по казарме!
Развернувшись через левое плечо, курсант Маршалл строевым шагом направился к выходу из казармы с тем, чтобы подменить ночного дневального. Лейтенант Поймай Рыбку несколько растерянно посмотрел ему вслед, он явно не рассчитывал на подобный исход своих замыслов. Лейтенант очень надеялся на то, что все курсанты второго отделения как бы взбунтуются по поводу его несправедливого решения и приказа. И тогда у него появится основание для того, чтобы всех курсантов этого отделения, включая и курсанта Темьяна, лишить увольнительных в город. Но ничего подобного не произошло, лейтенант Поймай Рыбка остался ни с чем или, как частенько говорят, не солоно хлебавши!
Сразу же после завтрака курсанты начали рассаживаться по автобусам, выстроившимся в полной готовности на учебном плацу. В каждом автобусе размещалось до двух взводов. В течение пяти минут курсанты всех двенадцати учебных рот разместились в автобусах. Курсанты Темьян и Муха расположились на заднем сиденье одного из двух автобусов, выделенных для второй роты.
Занимая место, Темьян все еще переживал из-за того, что его друга Малыша несправедливо лишили увольнительной. У него было отвратительное настроение, он сычом посматривал на курсантскую суматоху и толкотню, развернувшуюся перед автобусами. Его сосед по сиденью Муха прекрасно понимал, в каком плохом настроении Темьян сейчас находился и не лез в его душу с различными расспросами. Последним в их автобус поднялся им незнакомый лейтенант, он, видимо, был из штаба полка. Этот лейтенант сделал очень короткое заявление, обращаясь к курсантам;
– Мне приказано сопровождать ваш автобус, курсанты! Лейтенант Уордфиш занемог и меня выделили ему на смену!
Затем этот лейтенант по своему наручному коммуникатору связался со штабом полка, он туда передал короткое сообщение:
– Второй взвод второй роты разместился в автобусах и готов к движению!
И получив в ответ из штаба сообщение, он приказал водителю автобуса:
– Водитель, можешь трогаться с места! Имей в виду, что твой автобус возглавит движение всей нашей колонны, так что особо не гони!