Страница 3 из 12
– Энн, – теперь слова его источали настоящий елей, – мы с Тесс решили не выдвигать против тебя обвинений. В такой момент легко потерять голову и начать действовать безрассудно. Но никто не пострадал, и это главное.
Никто не пострадал?
Я была в шоке. Да что там, я была оскорблена до глубины души. А где извинения? Где раскаяние? Где мольбы о прощении?
– Что значит, «мы с Тесс»? – поинтересовалась я с ноткой отчаяния в голосе. – С каких это пор вы стали одним целым?
– Послушай, Энн, не будем обманывать друг друга. – Тревв склонил голову набок. – Наши отношения в последнее время зашли в тупик. Мы же взрослые люди. Давай признаем все как есть. – Он снисходительно взглянул в мою сторону.
– Но я… мне… – Я могла лишь ошеломленно качать головой. Очевидно, что Тревву вручили не тот сценарий… или он открыл его не на той странице.
– А как же наш ужин в «Пикколо Прими»? – выдавила я наконец.
– Я как раз хотел поговорить с тобой. Сказать, что мы с Тесс…
– Ну да, – поспешила продолжить я, – ты хотел сказать, что это было ошибкой. Ужасной, чудовищной ошибкой. Простое развлечение. А на самом деле ты хочешь жениться на мне. Я знаю, ты решил сделать мне предложение, и я собиралась принять его, потому что мы вместе уже два года и мы любим друг друга. – Слова лились из меня потоком, словно произносила их не я, а кто-то другой. – Это правда, наши отношения в последнее время были не на высоте. Но ничего страшного, все пары проходят через это. С помолвкой все разрешилось бы в лучшую сторону.
Тревв смотрел на меня в полном замешательстве. Он покачал головой, будто пытаясь понять, что это я такое несу.
– Почему ты решила, что я собираюсь сделать тебе предложение?
– Тревв, я нашла чек на кольцо и видела в твоей машине букет роз.
– Это не для тебя, Энн.
– Что? – ошеломленно спросила я. Новость потрясла меня не меньше, чем пикантная сцена, которую я застала сегодня у себя дома.
– Но я… я уже сделала маникюр… И мы поженимся. Ты женишься на мне…
Стоило этим словам сорваться у меня с губ, как я поняла, насколько жалко и нелогично себя веду. Ну с какой стати выходить замуж за человека, который только что изменил мне? Куда подевались мои мозги, не говоря уже о гордости? И все же я решила продолжить:
– …потому что она ничего для тебя не значит. Мы любим друг друга, и я стану твоей женой.
Тревв взглянул на меня, и во взгляде его впервые промелькнуло что-то, похожее на искренность.
– Давай поговорим об этом на улице.
– Она ведь ничего для тебя не значит? – умоляюще взглянула я на него… и наконец-то все поняла. – Значит, это не просто каприз. Так ты любишь ее? А меня? Ты все еще любишь меня? Как ты мог поступить так со мной? И давно это все тянется?
– Ш-ш-ш. – Ему явно не хотелось, чтобы мы привлекали к себе внимание. – Идем на улицу. Как-то неловко обсуждать здесь наши дела.
Но от его увещеваний я только впала в ярость.
– Неловко? Неловко? – заверещала я, как разгневанная банши[1]. – По-твоему, застать тебя в постели с коллегой по работе – как-то неловко?
Несколько копов начали с интересом прислушиваться к нашему разговору.
– Ш-ш-ш, – прошипел Тревв, нервно оглядываясь вокруг. – Энн, все это крайне неуместно.
– Неуместно? – фыркнула я с презрением. – Знаешь, что такое неуместно? Украсить себя в постели зажимами для сосков.
Теперь-то все внимание было сосредоточено только на нас. Копы даже отложили свои бумажки, чтобы послушать нашу перепалку.
– Кстати, я так рада, что ты нашел новое применение своему галстуку. Кто бы мог подумать, что из него получится превосходная повязка на глаза! Как раз то, что требуется настоящему извращенцу!
– Живо на улицу! – разгневанно скомандовал Тревв.
У него еще хватало наглости приказывать мне!
– Ну нет, – топнула я ногой, как капризный младенец. – Мне и здесь хорошо. Тебе же ничуть не стыдно, верно? Не стыдно, что я застала тебя в постели с другой женщиной? О каком стыде может идти речь!
Слушатели невольно охнули, а одна из женщин неодобрительно цокнула языком.
– Ублюдок, – прошипела она, бросив на Тревва уничтожающий взгляд, за что я была ей искренне признательна.
– Пошли его ко всем чертям! – проорала из-за решетчатой двери Анжела.
– Энн, – Тревв вновь заговорил в своей обходительной манере, – тебе лучше заехать завтра и забрать свои вещи.
– Ты хочешь, чтобы я…
– Съехала. Именно так, – театральный кивок.
– Но… это же мой дом.
– Вообще-то это мой дом. Ты там просто жила какое-то время.
– Просто жила? И ничего больше?
Эти слова задели меня сильнее всего. Такое чувство, словно речь шла об обычном госте, случайно заглянувшем к нему домой.
Еще один театрализованный кивок.
– Возможно, твоя сестра сможет приютить тебя? Или одна из бесчисленных подружек?
Сказано это было с таким пренебрежением, что во мне снова вскипела ярость. Тревв терпеть не мог моих подружек.
И что значит, приютить меня? Что я – паршивая дворняжка, прозябающая в канаве?!
– Конечно, мы с Тесс не ждем, что ты сразу заберешь все свои вещи. Но хотя бы основное. Одежду там, туалетные принадлежности.
– Не знаю, как и благодарить вас с Тесс. – Ее имя я произнесла так, словно так называлась заразная болезнь. – Как это мило с вашей стороны!
– До свидания, Энн!
Этому ублюдку хватило наглости поцеловать меня в лоб, прежде чем повернуться и зашагать к двери. Внезапно меня охватило что-то вроде паники. Мне не хотелось, чтобы Тревв уходил. Не важно, что он там сделал – только бы он не бросал меня!
– Тревв! Постой! – пролепетала я дрожащим голосом.
Он повернулся, теперь уже несколько раздраженно, но не отступая от своей привычной профессиональной любезности.
– Что?
Я открыла рот, но слов не было. Забавный парадокс, вызванный смесью ярости и отчаяния, приправленных изрядной долей замешательства.
– Ничего, Тревв. Ровным счетом ничего.
Покачав головой, он открыл дверь и шагнул за порог. Я молча наблюдала за тем, как он шествует к машине – вразвалочку, словно вышел на прогулку. Тесс ждала его на пассажирском сиденье. Моем сиденье. А потом они уехали. Навсегда уехали из моей жизни.
Когда мне было лет шесть, я упала с гимнастической стенки. Да так, что из меня едва дух не вышибло. Пару секунд я молча разевала рот, пытаясь глотнуть побольше воздуха. Это был один из самых кошмарных моментов моей жизни. Мне тогда казалось, что я умираю.
Примерно так же я чувствовала себя сейчас, наблюдая за отъезжающей машиной.
Но на этом мои неприятности не закончились. Мне еще предстояло прожить этот день – тринадцатое января, если быть точным. И ситуация с каждым часом накалялась все больше. К разбитому сердцу и сломанной туфельке добавилась пропущенная фотосессия.
Моя начальница Соня – само олицетворение стиля. Одного ее словечка бывает достаточно, чтобы определить, что модно, а что нет. На ее высокой, худощавой фигуре безукоризненно сидят все те роскошные наряды, которые попадают в наш офис прямо с подиумов. Ходили слухи, что она уже много лет сидит на диете из капусты и морковного сока. Кожа ее сияла, губы тоже – благодаря новейшему оттенку помады. Словом, в ней было столько стиля, что даже простой пакет в ее руках выглядел сумкой от-кутюр.
В то же время она славилась своим острым как бритва язычком и бешеным честолюбием. В ней было столько мужских качеств, что она без труда могла заткнуть за пояс любого мужчину.
И эта женщина вызвала меня к себе в кабинет.
– Если не ошибаюсь, тебя сегодня арестовали за попытку убийства. – В ее тоне не прозвучало даже намека на эмоции.
– Нет-нет, все было совсем не так…
Откуда она вообще узнала про мой арест?
– Постарайся понять меня правильно, дорогуша. Ты застала своего парня с другой, и тебе захотелось слегка его покалечить… Вполне оправданное желание. – Она резко поднялась из-за стола. – Но то, что ты испортила нам фотосессию… не говоря уже о туфлях, которые прислал сам Кристиан. Ты хоть знаешь, сколько стоят эти туфли? И во сколько обошлась нам подготовка к фотосессии? Одна аренда верблюдов чего стоит!
1
Ба́нши́, бенши – персонаж ирландского фольклора, женщина, которая появляется возле дома обреченного на смерть человека и своими стонами и рыданиями оповещает, что час его кончины близок. Прим. ред.