Страница 237 из 239
– Красиво, а главное – истинная правда.
– Чурбан ты этакий, конечно, ты устал, однако слушай, что старшие говорят. Должен же существовать способ точной настройки длины волн, ну, как в радио.
Дуглас слегка оживился.
– В нашем случае это не подойдет, даже если б тебе удалось разработать индукционно-емкостный контур с естественной резонансной частотой в пределах видимого спектра. Слишком сложная конструкция для каждого светящегося фрагмента. А если настройка будет неточной, то вообще никакого света не получится.
– Но разве способ контроля частоты только один?
– Практически один. Правда, в некоторых – особенно любительских – передатчиках используются специально вырезанные кварцевые кристаллы. Они имеют свою естественную частоту и таким образом контролируют длину волн.
– А почему мы не можем вырезать кристалл, имеющий естественную частоту в области видимого спектра?
Дуглас резко выпрямился.
– Детка! Похоже, ты попала в точку! Он поднялся и стал расхаживать взад-вперед, рассуждая вслух:
– Для обычных частот используются обычные кристаллы кварца, а для коротких волн – турмалин. Частота вибрации зависит непосредственно от формы кристалла. Существует простая формула… – Дуглас взял с полки толстый справочник.
– Ага, вот. Для кварца – каждый миллиметр кристалла удлиняет волну на сто метров. А частота, естественно, обратна длине волны. И для турмалина – то же самое, но волны более короткие…
Он продолжал читать вслух:
– При воздействии электрических разрядов кристаллы изгибаются, и, напротив, будучи изогнуты, выдают электрический разряд. Период колебания является неотъемлемым качеством кристалла, зависящим от его геометрических пропорций. Будучи подключенным к передающему радиоконтуру, кристалл заставляет весь контур работать на одной постоянной частоте, присущей самому кристаллу. Вот оно, малыш, вот! Если нам удастся найти подходящий кристалл и обработать его так, чтобы он вибрировал на частоте видимого спектра – то способ преобразования электроэнергии в световую без потерь на тепло у нас в кармане!
Мэри Лу восхищенно охнула:
– Вот какой у нас мальчик! Способный, только ленивый! Ведь может, если захочет!
Почти полгода спустя Дуглас пригласил в лабораторию своего отца, чтобы продемонстрировать достигнутые результаты. Проводив тихого, седого джентльмена в свою святая святых, он сделал знак Мэри Лу – задернуть шторы, а затем показал на потолок.
– Вот, пап. Холодный свет – его стоимость составляет лишь ничтожную долю от стоимости электрического освещения!
Старик поднял глаза и увидел подвешенный к потолку серый экран, размером и формой напоминавший крышку ломберного столика. Мэри Лу повернула выключатель. Экран засиял мягким светом перламутровой раковины. Сильный, нерезкий свет заливал комнату.
Молодой ученый улыбался отцу. Он был счастлив и ожидал похвалы, как щенок ожидает ласки.
– Ну как, пап? Сто свечей – электролампы сожрали бы сто ватт, а у нас тут – всего ничего, пол-ампера на четыре вольта!
Старик растерянно заморгал, глядя на экран.
– Замечательно, сынок. Вправду замечательно. Хорошо, что вам удалось добиться этого.
– Пап, а знаешь, из чего сделан экран? Вид силиката алюминия. Дешево, потому что можно использовать для производства любую глину: бокситы, криолиты, да почти все, что угодно – лишь бы содержало алюминий! То есть сырья – в любом штате хоть экскаватором греби!
– Ты, сынок, уже готов запатентовать процесс?
– Конечно!
– Тогда давай перейдем в твой кабинет: нам нужно кое-что обсудить. И даму свою пригласи.
Торжественная серьезность отца несколько омрачила ликование Арчибальда. Когда все сели, он спросил:
– Что-нибудь случилось, отец? Нужна моя помощь?
– Боюсь, Арчи, ты ничем не сможешь мне помочь. Мало того, у меня к тебе просьба: я хочу просить тебя закрыть свою лабораторию.
Арчибальд не повел и бровью.
– Вот как?
– Ты знаешь, я всегда гордился твоей работой. А с тех пор, как умерла твоя мама, моей главной целью было – обеспечить тебя необходимым оборудованием и средствами.
– Да, пап, ты всегда был щедр на этот счет.
– Мне хотелось предоставить тебе как можно больше возможностей. Но теперь настали трудные времена. Фабрика больше не в состоянии финансировать твои исследования. Мне, вероятно, придется просто закрыть предприятие.
– Неужели так плохо, пап? Я думал, что у нас заказов хватает…
– Заказов у нас больше чем достаточно, но дела обстоят так, что никакой выгоды нам это не сулит. Помнишь, я говорил тебе про закон о коммунальных услугах, который приняли на последней законодательной сессии?
– Да, что-то такое припоминаю… Но разве губернатор не наложил на него вето?
– Они обошли вето губернатора. Такой бесстыдной коррупции в нашем штате еще не бывало – лоббисты продали и душу, и тело!
Голос старика задрожал в бессильном гневе.
– А нас это касается?
– Этот билль якобы уравнивает тарифы на электроэнергию согласно обстоятельствам. Но на самом деле он просто позволяет контрольной комиссии вертеть потребителями как ей хочется. А ты знаешь, что это за комиссия… В политику я никогда не ввязывался, но теперь они и меня приперли к стенке. Я больше не выдерживаю конкуренции.
– Силы небесные! Они не смеют так поступать! Надо подать на них в суд!
Старик поднял брови:
– В нашем штате?
Дуглас встал и принялся расхаживать по комнате.
– Но ведь что-то мы можем!
Отец покачал головой.
– Меня бесит, что они проделывают такие фокусы с ресурсами, которые фактически принадлежат народу! Программа федерального правительства позволила нам получать много дешевой энергии. Страна могла бы богатеть, однако местные пираты наложили на электричество лапу и пользуются этим, чтобы подчинить себе сограждан.
Когда старый джентльмен удалился, Мэри Лу положила руку на плечо Дугласа и заглянула ему в глаза.
– Бедный ты мой…
Арчибальд был подавлен.
– Так-то вот, Мэри Лу. И как раз на самом интересном месте. Я ведь занимался этим в основном из-за отца.
– Я знаю.
– Но теперь эти толстопузые рэкетиры подмяли под себя весь штат.
Вид у Мэри Лу был разочарованный и немного презрительный.
– Ну и слюнтяй же ты, Арчи Дуглас! Неужели ты так все и спустишь этим мерзавцам?
Дуглас мрачно посмотрел ей в глаза.
– Нет, не спущу. Я буду драться. Но наверняка проиграю. Такие штуки – не по моей части.
Она прошлась по комнате.
– Я тебе удивляюсь! Ты изобрел величайшую вещь со времен динамо, и еще что-то болтаешь о проигрыше?!
– Это ты изобрела…
– О Господи! А кто разработал состав? Кто смешивал его, чтобы получить полный спектр? Это твое дело и твои заслуги! В чем проблема? Энергия! Из-за энергии тебя скрутили в бараний рог! Но ты ведь физик. Найди способ получить энергию, не кланяясь кому попало!
– Какую тебе нужно? Атомную?
– Это ты загнул. Ты – пока что не Комиссия по ядерной энергетике.
– Можно поставить ветряк на крыше.
– Уже лучше, простенько, но со вкусом. Ты пошевели как следует мозгами, а я пока кофе сварю. Похоже, нам опять предстоит бессонная ночь.
Он усмехнулся.
– Ладно, Совесть Нации, сейчас примусь шевелить.
Она счастливо улыбнулась.
– Вот это разговор!
Он подошел к ней, обнял за талию и поцеловал. Она притихла в его объятиях, но когда поцелуй завершился, вдруг резко его отпихнула.
Когда рассвет окрасил их лица болезненной бледностью, они принялись устанавливать два экрана холодного света – один напротив другого. Арчи сближал их до тех пор, пока между ними не осталось пространство шириной в дюйм.
– Ну вот, практически весь свет попадет на второй. Эй, красотка, включай первый!
Мэри Лу повернула выключатель. Первый экран засветился, отдавая свой свет второму.
– Сейчас поглядим, насколько эта замечательная теория верна.
Дуглас присоединил к клеммам второго экрана вольтметр и нажал кнопку. Стрелка отклонилась за два вольта.