Жена некроманта

— Но оттуда не интересно! — закапризничала я хуже сына.

— Зато там повитуха близко! — не сдержался супруг. Я надула губки и демонстративно отвернулась. Да, я обиделась, так и знай! — Прости, виноват, — и нежно поцеловал мой внушительный животик. — У тебя скоро время, и я не хочу, чтобы что-то с тобой случилось. Будь хоть один раз умничкой и послушайся своего умного и любящего мужа.

— Пока вы там веселитесь, мне здесь сидеть и грустить, да? — беременность — это вам не хухры-мухры. Это один большой и долгий гормональный взрыв! На целых девять месяцев.

— Мы можем остаться здесь, с тобой, — миролюбиво, а главное терпеливо улыбнулся мой муж.

Я соизволила повернуться к собеседнику и нахмурила бровки. «Только бы не переиграть! Только бы он не заметил!» — молилась я про себя.

— И потом будете меня винить в том, что я не дала вам повеселиться вволю? Идите уж, я и тут себе приключений найду!

Орлайн принял боевую стойку, зная, что я такое вполне могу устроить.

— Я останусь с тобой! — тут же поменял свое решение муж. — А с Вилиалом пойдет Ран. Он и своих возьмет, так что нашему сынишке скучно точно не будет, — и мило мне улыбнулся, добавив: — как и Рану.

— Иди уже! Я буду примерной девочкой, и если будут от меня сюрпризы, то только положительные.

Поцеловав на прощание, мои мальчики ушли гулять, а я, скрипя зубами от еле сдерживаемой боли начавшихся схваток, позвала повитуху. Обещала же приятные сюрпризы, надо исполнять.

Вылизанная до зеркального блеска родильная, точнее комната, отведенная под нее. В соседней комнате можно раздобыть горячей воды. Колодец тоже очень близко. Широкая кровать, застеленная прокипяченными и выбеленными простынями. Точно такие же простынки лежат стопкой на прикроватной тумбочке. Свечей здесь больше, чем в тронной зале. Пользоваться магией во время родов считается плохой приметой. Все должно быть естественно. А мы, роженицы, очень-очень суеверные, да. Так что сказано освещение без магии, значит, оно таким и будет. В общем, все для удобства и комфорта роженицы.

— Девочка! — возвестила седая старушка, прикладывая к моей груди малютку.

— Моя крошечка! — я осторожно погладила по маленькой головке это невероятное чудо. — А Орлайн…

— Его Величеству никто не докладывал, как Вы и просили, — подмигнула старушка, отвечая на мой невысказанный вопрос.

— ГДЕ МОЯ ЖЕНА!!! — голос моего супруга возвестил о том, что и у стен есть уши. И кто только проболтался?!

Дверь с грохотом распахнулась и, игнорируя робкое: «Туда пока нельзя», — от служанки, вошел встрепанный Орлайн.

— О, Великие Истинные! — на этом его словарный запас иссяк.

Муж брякнулся на колени у моей кровати. Хорошо, что тут все уже убрали и царила первозданная белизна. А-то помню я первые роды, когда пришлось к этому ретивому супругу применять нюхательные соли, стоило ему ворвался в родильную, услышав первый крик младенца. И ведь говорили ему, что надо немного подождать. Нет! Перепугал меня, перепугался сам, вызвал переполох среди слуг. И кому после этого лучше стало? Правильно, никому. Поэтому мы с повитухой, она, кстати, и старшего у меня принимала, решили, что лучше, если будет возможность его куда-то отправить подальше на время родов. Но упертый Орлайн, плюнув на дела государства, упорно не хотел покидать дворец. Мы уже и так, и эдак, даже Жуалина подключили. Но он был непреклонен. Мы — единственные его родные люди, и он беспокоится о нашем благополучии и никому не может это перепоручить. Так он отвечал каждый раз, когда я просила уехать его или уехать самой. Как же вовремя начался парад, посвященный поддраконам. Мы отправили руководить парадом Жуалина, а сами хотели понаблюдать со стороны и послушать, что говорят простые граждане. Судьба, как всегда, распорядилась совершенно иначе. Но я не жалуюсь, наоборот, я бесконечно рада ей за такую возможность.

— Я же обещала сюрприз. Надеюсь, дочка — это достойный подарок? — слабо улыбнулась я.

— Ты — невероятная женщина! Я безумно люблю тебя… и нашу дочь… и сына! — а потом серьезно на меня посмотрел: — Ты ведь специально меня отослала на праздник, зная, что я тут раненым зверем метаться буду и мешаться под ногами?

— Какой ты проницательный! — улыбнулась я и поймала теплую любящую ответную улыбку супруга.

Дочку он тронуть не посмел под строгим взглядом повитухи и замечанием о немытых грязных лапах, а вот мое лицо было все зацеловано.

Конец