Проклятый вид

– Какой такой "матке"? – стоявшему рядом полисмену показалось, что он что-то не расслышал.

Зато стоявший поодаль, похоже, понял всё. Он довольно прищурился и заулыбался:

– Он до твоей матери пришёл, Замятин.

– Гражданин, ваши документы, пожалуйста, – грозным тоном потребовал рассердившийся первый.

Добропорядочный гражданин империи Уджа-гаара, как и должно в такой ситуации, не проявлял никакой агрессии. Он лишь слегка повернулся к кремлевской стене, расстегнул ремень и, чуть спустив штаны, достал мужской прибор.

– Вы что себе позволяете? – начал было протестовать ошарашенный сотрудник правопорядка, но тяжёлая, густая, шипящая струя уже вырвалась на волю и водопадом оросила газон и нижнюю часть кирпичной кладки стены. Полисмены оцепенели, не смея подойти к нарушителю, но долг, наконец, взял верх над брезгливостью, и оба стража двинулись к «проводнику». Этого делать было нельзя. Широко и добродушно улыбаясь и не переставая «поливать», Загдир повернулся к ним лицом. Служители, чертыхаясь, запрыгали, заплясали, но было слишком близко, да и Заку, очевидно, игра понравилась, и он потратил все оставшиеся запасы мочи, целясь в парадные ботинки и мундиры.

Марии Игоревне Рукавишниковой, находившейся всего в трех метрах за кустами, сложившаяся ситуация не нравилась. «Николай Иванович» вел себя, безусловно, прикольно, но милиция есть милиция, могут и «замести». На шум из дверей Боровицкой башни вышел начальник караула. Он как раз находился у дежурного по камерам внешнего видеонаблюдения, когда все присутствовавшие там стали покатываться со смеху. С минуту он молча смотрел на экран монитора и без тени улыбки, сурово, как и положено старшему по службе, вышел на улицу и скомандовал несчастным постовым:

– Живо марш переодеваться, Мещерякова со Спицыным сюда! – и затем, на миг остановив цепкий, проницательный взгляд на пришельце, продолжил: – А вы, гражданин, можете быть свободны и не нарушайте больше.

На этом блюститель порядка, никак не объясняя своего решения, удалился.

Пришелец довольно застегнул ремень:

– Да, милейший, я, пожалуй, пойду, меня ждут друзья на обед, – куда-то в пустоту сказал он. При этом у Маши сложилось впечатление, что Зак только за тем сюда и приходил, чтобы полить газон. Девушка мысленно старалась поставить себя на его место, но получилось не очень. Очевидно, мешали вбитые в голову киношные стереотипы злодеев, всегда идущих напролом и крушащих всё вокруг на своём пути. В случае с Заком это не работало, он был или очень-очень хитрым, или наоборот слишком уж самоуверенно-беззаботным.

– И то, и другое, – раздался у неё над склоненной вниз головой уже знакомый голос «проводника». Пока она стояла, задумавшись, тот заметил её и неслышно подошёл.

– Ты что, читаешь мысли? – вздрогнула от неожиданности Маруся. – Я решила пойти за тобой… Чтоб не потерялся.

– Нет нужды читать мысли, девочка. Если человек о чем-то думает, то ответ на самом деле всегда лежит между. Ваше уродливое сознание вечно пытается выбрать только один вариант. И ты, конечно, не исключение…

– Зак, ты скотина. Я, между прочим, за тебя волновалась. Какую тебе ещё надо было "матку"?

– Обыкновенную, Маш… Ну у вашей популяции есть же старшая особь, как у тех же муравьев, например? Вы же, люди, социальные животные, правда?!

– Ладно, а зачем надо было мочиться на полисменов? – Маша долго не могла найти нужных слов, – Это так у вас там принято в «Ужгороде»" или откуда там ты родом? Или ты не в адеквате, чувачела?

– Это правда, у нас так. На официальных визитах в большинстве обитаемых миров принято вести себя естественно. И этому вам… вашей человеческой расе, – поправился он, – стоило бы поучиться… Пока я здесь, – самодовольно добавил «проводник»

– Ага, сейчас начну! – не принимая его высокомерного тона, заметила Мария, – Ну что, приём закончен? Пошли, гений межгалактической дипломатии.

– Да, пошли, Маруся, блинов потрескаем, – нежно обнял девушку пришелец и, вскинув благородным жестом свободную руку, показал в сторону Зубовского бульвара, – только после вас, мадам…

На кухне в дружелюбном доме профессора все приготовления были закончены. Окна его квартиры выходили во двор, и потому шум Садового кольца сюда не долетал, а Зубовский, как известно, является его самой широкой частью. Стояла тягучая, напряженная тишина. Андрей, выправив рубаху из штанов, сунул нож себе сзади за ремень. Николаю Ивановичу же, носившему строгий костюм, спрятать оружие было проще. На столе дымилась высокая стопка свежеиспеченных ароматных и аппетитных блинов, но наши герои не обращали на них внимания.

– Кухонный стол стоит по центру – это хорошо, – размышлял Андрюха вслух, – Вы нападете сзади, а я – спереди.

Он говорил это, сверля глазами покрашенную зелёной краской стену напротив, профессор же, откинувшись на спинку стула, закрыл глаза и погрузился в себя. Со стороны могло показаться, что мальчишка рассказывает отцу стихотворение наизусть. И тут резко и дребезжа всем телом, зазвонил лежащий на столе Андрюхин телефон. Это звонила «Рукавичка».

– Андрей, мы возвращаемся… Вместе.

– Маш, – тихо поговорил в трубку Соломатин, – мы решили его убить, – и, посмотрев на часы, добавил: – Ровно в четыре часа. Будь готова.

На том конце провода послышался непроизвольный возглас, и потом тишина. И потом опять тишина. И потом опять тишина. И когда уж Андрей не на шутку забеспокоился, раздался лёгкий девичий кашель и за ним твердое уверенное:

– Хорошо.

Мария Игоревна посмотрела на часы. Пятнадцать минут четвёртого. Сердце девушки, несмотря ни на что, не хотело мириться с этим страшным заговором. Неприятное ощущение какой-то готовящейся подлости наполнило её душу. Однако воспитание и само человеческое естество внутри неё были непреклонны. «Убей врага! Никто не смеет лезть в нашу песочницу! Мы сами будем решать, как нам жить или умереть! Нужно их проучить!» – сурово требовали они.

Одно лишь соображение не очень вписывалось в стройную картину общей доктрины человечества. Границы слова «наша» серьёзно смазались. Эта инопланетная тварь считала Землю тоже «своей» зоной ответственности. Может, следовало поточнее узнать, с какой миссией он здесь. Да и не шибко похож он на «классического плохого». Однако суверенитет превыше всего, это закон выживания. И он неумолим. «Охраняй свою территорию» – гласит он. Даже если это противоречит всем нормам морали. Такие не очень веселые и легкие размышления кружились в голове ещё очень молодой девчушки. Откуда только что взялось в голове ещё юного человечка.

«Границы понятного и такого близкого мира людей растаяли, и теперь мы стали частью чего-то неизмеримо огромного и многоликого» – думала она. Бесконечное число вселенных вокруг ужасало и в то же время радовало, наполняло спокойствием, ведь мы не одни, мы всего лишь неуловимо крохотная частичка мироздания....

Зак молча шел рядом, рассматривая фасады зданий, прохожих, тротуар, заборы строительных площадок, Машу, вообще все. И это доставляло ему видимое удовольствие. Походка пришельца выглядела слегка коряво, он как-то нелепо выкидывал ноги, однако это не производило впечатления скованности. Напротив, движения «проводника» были наполнены приятной глазу комичной легкостью и непринужденностью.

Таким образом, наши герои незаметно для себя оказались у дома профессора.

Четкого понимания, как воплотить задуманное, у Маши не было, Андрей сообщил лишь время – четыре часа. Потому она решила действовать по обстоятельствам, доверившись замыслу друзей. Проще всего ударить тем, что будет под рукой, – это, как минимум, удобно и не вызывает предварительно никаких подозрений в злонамеренности.