Львиное Сердце

– Всё правильно, миледи. Вы делали и делаете всё правильно. – Мэтр Доне помолчал немного, собираясь с мыслями, затем обратился к стоявшим перед ним Габриэлле и её слуге.

– Я полагаю, миледи, что у вас нет тайн от Тома? – она покачала головой. – Прекрасно, тогда он может остаться и присесть вон на ту скамью возле стены. А вы, миледи, садитесь поближе к теплу. Ужасно холодно сегодня, вы не находите?

Священник поправил меховую накидку на своих плечах. Не дождавшись от Габриэллы ответа, он продолжал.

– Как видите, миледи, я не стал скрывать от вас приезд посла из Рима с важным сообщением от папы. Он очень обеспокоен положением Англии, как на её северных границах, так и на восточных. Боюсь, моя дорогая Габриэлла, что он прав, – мэтр Доне остановился и тёплым отцовским взглядом посмотрел на женщину. – Вы ещё совсем юны и неопытны в таких делах, миледи. От вас потребовали очень многого и сразу, и я весьма надеюсь, что у вас хватит сил и мужества выполнить просьбу короля.

– О чём это вы, ваше высокопреосвященство? – миледи сделала удивленное лицо.

– О Ричарде Львиное Сердце, миледи. О короле Англии.

– Разве он уже вернулся? – Габриэлла не хотелось так быстро сдаться.

Архиепископ медленно встал. Опираясь на небольшой посох, он приблизился к креслу, где сидела Габриэлла. Она выпрямила спину, гордо вздёрнула подбородок и посмотрела прямо в узкие глаза мэтра Доне.

– Да, я вижу, вы сможете молчать, и ни слова не произнесёте во вред королю, но послушайте меня, милое дитя. – Том, не говоря ни слова, поднёс священнику венецианский стул, и тот с благодарностью уселся на него возле Габриэллы. – Я хочу помочь и вам, миледи, и королю. И для этого прошу вас выслушать меня. Хотя я уже знаю, что вы будете всё отрицать, поэтому я не буду выспрашивать у вас о короле. Судя по всему, он жив и, слава Богу! Но, милое дитя, я хочу только одного, – архиепископ помолчал немного и продолжил. – Англии нужен мир и мудрый король. Конечно, сэр Ричард больше любил заниматься ратными подвигами, чем благосостоянием своего народа. Но мне всегда казалось, что этот молодой король очень любит свою страну, и со временем он мог бы стать тем мудрым и достойным королём, который бы являлся залогом надёжности и могущества Англии. Но, может быть, годы странствий по далёким прекрасным странам изменили его дух и помыслы? Теперь никто не сможет положиться на своего короля, объявись он так внезапно и без предупреждения. Народ нужно подготовить, впрочем, как и лордов. Ведь очень многие уже заверили герцога в своей присяге ему на верность, если тот взойдёт на трон… Не так-то просто вернуться туда, где тебя не было пять лет, миледи. Вы меня понимаете?

Габриэлла смотрела мимо архиепископа на огонь и молчала.

– Вижу, что понимаете. Ну, хорошо, леди Грегари. У нас и так мало времени, чтобы разобраться в таком сложном вопросе: можете вы мне доверять или нет. Я мог бы часами доказывать вам своё расположение, но, наверное, все это будет бесполезно. Скоро должен вернуться ваш дядя из Йорка, и я не хочу, чтобы он нашел вас здесь. От этого человека, скажу я вам, у меня всегда болит голова и какое-то беспокойство в животе. А в моём возрасте, милая леди, волноваться уже вредно.

Архиепископ закашлял, и кисть его руки, сжимающая горло, побелела. Том кинулся к столу, налил немного воды и поспешил подать чашу священнику. Тот, только кивнул головой в знак благодарности, выпил воду, пытаясь унять приступ внезапного кашля. Немного отдохнув, старик продолжал.

– Я только надеюсь на сэра Уостера. Возможно, он уже отыскал короля Ричарда и передал ему мою просьбу и советы. Вам неинтересно, миледи, какие?

– Ваше высокопреосвященство, я совершенно уверена в том, что вы дадите очень мудрые и верные советы любому королю, но я не уверена, что сэр Уостер передаст их именно королю Ричарду. Ведь короля никто не видел.

– Нет, видели, миледи. Именно люди сэра Уостера и видели короля в вашем лесу, недалеко от вашего замка. И никуда деться он больше не мог. Но это уже неважно.

Архиепископ встал с маленького стула и, всё так же опираясь на свой посох, вернулся в кресло возле камина.

– Сэр Уостер выполнит моё поручение к королю, в этом я не сомневаюсь. А вот вы, миледи, выполните моё поручение к герцогине Изабелле. Тем более что герцог очень хотел увидеть вас на своем балу, правда он больше всего желает добиться от вас правды на счет короля. Но там вы уже будете сами выпутываться, как знаете. А вот герцогине очень нужна такая дама, как вы, миледи. Я напишу небольшое письмо, а вы передадите при встрече леди Изабелле и всё объясните ей.

– А что я должна буду ей объяснить, ваше высокопреосвященство?

– Вы объясните ей, как такой человек, как сэр Ричард, мог довериться такой упрямой женщине, как вы, миледи! – вскричал мэтр Доне. – Вы даже не можете понять, что приехав на бал к герцогу, вы оттуда не выйдите, а попадёте прямо в его подземные комнаты для допросов.

– Я сегодня уже про это слышала, ваше высокопреосвященство, – спокойно ответила Габриэлла.

– Слышала, – передразнил её мэтр Доне. – А я думал, не расслышала. Да поймите, милое дитя, вы затеяли слишком опасное и неженское дело: тягаться с герцогом, – уже более спокойно проговорил священник.

– А вы, ваше высокопреосвященство, не доверяете женщинам, – грустно заметила Габриэлла.

Мэтр Доне вздохнул и, нежно посмотрев на свою собеседницу, проговорил.

– Когда-то я был очень молод и безмятежно счастлив так, как только может быть счастлив девятнадцатилетний юноша, миледи. Я жил неподалёку от Рима в маленькой деревушке и занимался тем, что помогал своему отцу на винограднике. Моё будущее было предопределено, и меня не очень беспокоило то, что я стану виноделом и всю свою жизнь буду выращивать виноград и делать прекрасное вино. Но одна женщина, всего лишь одна женщина, миледи, смогла изменить мою жизнь так, что теперь перед вами седой болезненный священник, доживающий свои дни вдали от своей родины в полном одиночестве, а не довольный жизнью винодел, имеющий свой дом, внуков и даже правнуков.

– Что же с вами случилось? – заинтересованно спросила Габриэлла.

– Случилось то, что я имел глупость довериться женщине, в которую был безумно влюблен. Наши семейства жили по соседству. И в один из праздников весны выпившие парни затеяли кулачные бои, такие состязания бывают почти в каждой деревушке. Даже здесь в Англии парни тоже колотят друг друга. Но тогда я в драку не полез, а брат той девушки был отчаянный задира и не мог справиться с искушением – поколотить кого-нибудь. В той драке его кто-то пропорол ножом, а в суматохе и неразберихе мне подкинули нож и объявили убийцей. Уж потом я понял, что это был её нареченный, который пожелал убрать с пути влюбленного юнца. Но всё бы ничего, только она выдала меня властям. Не знаю, может быть, ей угрожали, может быть, она не верила, что я ни в чём не виноват. А, может быть, её выследили, когда она приходила в моё убежище в оливковой роще. – Мэтр Доне остановился, как будто вспоминая то забытое время. – Когда я убегал от преследователей, среди которых был и её жених, то только ворота местного монастыря открылись для меня. Там я и нашел пристанище. С тех пор, миледи, я перестал доверять женщине. И обязательно скажу об этом королю, когда увижу его, – закончил мэтр Доне.

– Ту женщину звали Лаура? – спросила Габрилла.

– Да, Лаура Корвальес. Она умерла год назад, – тихо ответил мэтр Доне.

– И вы любили её все эти годы, несмотря на то, что она стала причиной вашего отрешения от грешного мира.

– На это можно посмотреть и с другой стороны, миледи. Благодаря ей, я приблизился к Богу и служил ему верой и правдой всю свою жизнь без остатка. И буду служить, пока не остановится моё сердце.

– Но вы всё равно продолжаете любить её? – Габриэлла не могла остановиться, не выяснив всё до конца.

Мэтр Доне не мог понять, что от него хочет эта молодая особа, но он не стал её разуверять.

– Да, миледи, наверное, я всё-таки продолжаю любить эту женщину, несмотря ни на что. А почему вы спрашиваете меня об этом?