Страница 100 из 130
Превращение Кэрриана Эрте из пафосного злодея в романтического слюнтяя наблюдать было невыносимо. Это оказалось намного хуже, чем быть на побегушках у восставшей из “мертвых” Анны. Но зато, благодаря этому я меньше видела обновленную версию некроманта… Или, будет уместнее сказать, ухудшенную?
К тому моменту, как я очнулась в большой гостинной, в замке появилось уже два человека, ненавидящих моего отца и срывающихся на мне. И это моментально определило мою дальнейшую печальную судьбу… Анна Вейт заставила меня стократно пожалеть о том, что я вообще сунулась к ней в гроб. В присутствии других обитателей замка это была милейшая особа, скромная и благовоспитанная, разговаривающая милым тоненьким голоском невинной овечки, а наедине со мной девушка превращалась в фурию...
Но все по порядку. Первым, что я увидела после возвращение в сознание, было обеспокоенное лицо Дика. Видимо, от воспоминания о том, благодаря кому мой побег не удался, мое собственное лицо так перекосило, что парень отшатнулся от меня, аки вампир от порочной девицы (от которой, как известно, кровососу никакого толку). Стянув со лба мокрую тряпку, от которой вниз стекали мерзкие холодные струйки воды, я приняла вертикальное положение, сев на кушетке, где возлежала без сознания и осмотрелась.
В малой гостиной, помимо юного предателя, обнаружились все главные действующие лица – его старший брат, стоящий у кушетки, беззаботно развалившаяся в кресле у камина Рррэль, томно полулежащая на диванчике у окна бледная Анна, которую поддерживал за руку примостившийся на подлокотнике Эрте, вперившись в девушку взглядом влюбленного барана, разве что слюна изо рта не капала. В углу комнаты скромно притаилась сжимающая в руках поднос Аргвылжах, выглядящая непривычно тихой. Близнецов видно не было, но я не сомневалась, что они подслушивают через какие-то свои секретные ходы.
-Ч-то… – начала спрашивать я, но в горле запершило, так что я подавилась словами, глухо закашлявшись. Сайрус протянул мне чашку с водой, которую я тут же осушила одним махом. – Что происходит? Почему я здесь?..
-Мы невероятно благодарны тебе за то, что ты сделала Арианда… – сказал он, тяжело вздохнув. – Твоя помощь просто неоценима! Но тебе не следовало пытаться покинуть замок… Прежде всего, это небезопасно для тебя самой...
-И что более важно, это противоречит договору, который я заключил с твоим отцом… – едко добавил некромант, разом вызвав во мне целую бурю эмоций. В основном – обидных. Я, вообще-то, на минуточку, самого важного тебе человека вернула к жизни, а все что ты можешь – ныть про какой-то там договор! Вот же упырь проклятый, ты когда-нибудь бываешь доволен?
Вслух я, разумеется, сказала, точнее, промямлила, глотая окончания, совсем иное:
-Простите, но я полагала, что после этого я буду уже не нужна вам…
-Я сам буду решать, нужна или не нужна, – жестко ответил некромант с холодом во взгляде и голосе, сочащимся ядом. – Если Я пожелаю, чтобы тебя здесь не было… Ты узнаешь об этом первая. Не помню, чтобы давал повод ослушаться моих приказов. Твое самоуправство могло закончиться плохо… Для всех.
Нет, серьезно, простого спасибо было бы достаточно… Какого демона ты еще и возмущаешься, Кэрриан? Ты получил, что хотел. Так дай мне то, что хочу я! Свободу от тебя, твоего замка и своих друзей-предателей!
Я почувствовала, как глаза защипало, наполняя злыми слезами обиды…
-Дорогой, – вдруг нежно прощебетала черноволосая красавица, встрепенувшись на своей кушетке. -Пожалуйста, не злись…
Некромант обернулся к ней – разительные перемены тут же произошли с его лицом; из ледяного бесстрастия к невероятной нежности, заботливому взгляду любящего человека… Захотелось протереть глаза мылом.
-Как можешь ты так обращаться с бедной девушкой? – постойте-ка, “бедная девушка” некоторое время назад (кстати, сколько я провалялась? за окном вроде светает…) была “дрянью”. Что же изменилось? – Она и так пережила столько… Столько неприятностей по твоей вине, – девушка добавила в голос легкую укоризну. Присутствующие мужчины, слушающие красавицу с открытыми ртами, смущенно потупились. Ей-демону, еще пара минут и я сама начну думать, что ее дурное поведение в подвале мне привиделось и тоже усядусь с раскрытым ртом! А ведь было отчего его открывать… Если меня прозвали “Красивой” за внешность (хотя, смотря последнее время в зеркало я все чаще думала о прозвищах вроде “Ничего так” и “Под вино сойдет”), то Вейт следовало прозвать “Божественной”, “Ангельской”... Да вряд ли в обелинском существует слово, способное описать впечатление от ее образа.
Но все впечатление разбилось о мимолетную кривую усмешку, которую прищурившись адресовала мне девушка. Усмешку, которая явно говорила о том, что это все – хорошо поставленный спектакль, за который я должна быть еще и благодарна… Остальные, казалось, ничего такого не замечали. И не думаю, что они этого хотели…
-Я думаю, нам всем стоит отдохнуть… Ах, – притворно вздохнула она, прикладывая ладонь тыльной стороной ко лбу.
-Конечно, любимая… – пробормотал Эрте с таким количеством сахара в голосе, что можно было бы наварить с ним варенья на год вперед.