Страница 2 из 3
– Снова тряпку забыли подложить.
Мужчина замер, стоя обеими ногами в луже чужой крови, и смотрел на нее, словно зачарованный. Он не испугался, но приток адреналина все же затруднил дыхание. Старик продолжил спокойно:
– Вот пример. За этой дверью некий гражданин расчленил своего надоевшего начальника. Не его собственно конечно, а лишь манекена-близнеца, созданного мною. Что он испытывает? Облегчение или, наоборот, угрызение совести? Знает только он. Но завтра, я Вас уверяю, этот гражданин выйдет сутра на работу совершенно другим человеком и, возможно, будет смотреть на своего босса уже с улыбкой на лице.
Старик неожиданно рассмеялся: «Идемте дальше».
Когда мужчина только пришел в этот Дом, его терзало множество вопросов в голове, внутренние голоса перекрикивали разум, оттого и притупился слух. Только сейчас, после разъяснений старика, рабочий услышал, что за некоторыми дверьми действительно есть еще люди. В одних он слышал женские стоны, около других были постелены тряпки, в третьих просто кто-то разговаривал (как пояснял старик – это были комнаты для свиданий с усопшими). За одной стеной даже слышался какой-то оркестр.
–Там мальчик. Всегда мечтал посетить Миланский Ла Скала, но таких денег у него и его родителей никогда не будет.
– Я встретил одного… он нес на руках человека в полиэтилене…
–А-а-а, это, – старик задумался, подбирая нужные слова – особый случай. У парня погибла любимая, и он пришел ко мне, чтобы я благословил их. По закону брачные союзы между мертвецом и гражданином запрещены, но… он так ее любит…
Рабочий не дал договорить:
– Вы священник?
Старик еще раз бурно рассмеялся.
– Нет, что Вы. Я лишь исполняю желания. Никакого отношения к религии Дом не имеет.
– А почему нельзя пожелать ее воскрешения?
– Друг мой, мы можем многое, но не все. Возврат духа во чрево тела уже не наши полномочия. Оставим это реаниматологам.
– Это, конечно, все прекрасно, но… у меня остался последний вопрос. Что здесь делаю я? У меня нет … острого желания в чем-либо.
Старик остановился, снял очки и посмотрел в глаза рабочему.
– Для тебя есть особая комната. Ты все поймешь.
Спустя несколько минут они стояли у самой крыши на последнем этаже. Тут не было коридоров и ковров, картин и багряных обоев. Лишь одна запертая дверь. Старик принялся искать у себя связку ключей, ощупывая каждый карман.
– Старость, хе-хе-хе – подшутил сам над собой хозяин Дома.
Наконец серебряный ключ лязгнул в старом навесном замке, и старик проводил рабочего внутрь.
Это был кинозал. Огромных размеров, каких в этом городе и округе мужчина не встречал и не слышал.
– Присаживайся.
Кресло с подлокотниками стояло одно. По центру. В тот момент, когда старик покинул помещение, захлопнув за собой дверь, а мужчина расположился в неудобном деревянном кресле, свет потух.
4… 3… 2… 1..
***
– Я все понял.
– Что ты там увидел?
– Ее. Нас вместе. Я пересматривал своими глазами наши счастливые моменты жизни. Наши воспоминания. Я видел ее улыбку. Смех. Зеленые, счастливые глаза. Мы… Я хочу поскорее домой. Увидеть ее. Обнять…
– Сегодня дивный вечер. У хозяйки магазина на углу сегодня бессонница – учти.
–Спасибо, Вам, спасибо…
И он побежал вниз. Ноги путались, перебирая ступеньки, дыхание рвалось наружу, душа старалась мчаться быстрее тела, обгоняя его… Он вышиб всей массой наружную дверь и вылетел из переулка снова на проспект. Он снова оглянулся, но света меж тех домов уже не было.
Квартира на шестом этаже. Он распахнул входную дверь, пустив поток свежего холодного воздуха. Молодая девушка вышла к нему в прихожую.
– Ты вернулся. Как дела на работе? Кушать будешь?
Но вместо ответа он, не разувшись, в одно мгновенье приблизился к ней и крепко прижал к своей груди. На кухне, за ее спиной, в окне был тот самый пейзаж. Те же огни, макушки деревьев, те же звезды – все, что он видел в окне кабинета хозяина Дома.
– Это тебе.
Ее поразил шок. Цветы. Уже несколько лет он не приносил домой хоть какие-нибудь букеты. Теперь все будет по-другому.
Он еще крепче обнял ее и почувствовал, как ее теплое дыхание окутывает его шею.
– Я люблю тебя, родная.
20.08.2017
НУАР
"Всякая жертва его не смеет нарекаться мучеником, ибо процесс сей есть неотъемлемое явление природы"
05:30
Хозяйка старого трактира, что стоял в сотне футах от главной дороги, ведущей в город, уже заканчивала мести парадное крыльцо, когда на горизонте поднялся вихрь пыли мчащейся по грунтовой дороге машины Виктора Воронова. Вдова миссис Клара Хоккинг приставила метлу к почерневшим перилам и прищурилась. Через несколько минут сквозь тенистые заросли кукурузы показался и сам автомобиль, сверкнув на солнце отполированным капотом.
– Какого дьявола? – процедила сквозь зубы Хоккинг.
Она тут же спохватилась, предчувствуя, что в столь раннее время, кроме гостей издалека, никого быть не может.
– Аврора, доченька, накрывай харчи! – провопила старуха так, чтобы ее услышали внутри дома. Ее годами прокуренный махоркой голос разбудил местных пьяниц, уснувших за барной стойкой. Один из них, невысокий мужичок в круглых очках и жирными пятнами от запеченной индейки на растянутой майке вышел к вдове. Его ослепила вспышка утреннего солнца, его ноги подкосились, от чего он на просто рухнул на скрипучие ступеньки перед входом, да так и остался сидеть там, прикрываясь платком от кружащих у макушки мух.
– Поднимай свою задницу и проваливай, пьянь, – рассвирепела хозяйка – К нам гости пожаловали – уже спокойнее добавила она.
Мужичок не стал спорить, он молча встал, пошатнулся на месте, а после так же молча заковылял подальше от трактира в поле кукурузы, скрываясь шуршащими листьями.
Дав крутой поворот, машина затормозила прямо перед крыльцом. Задняя дверь распахнулась, из нее охая, выпрямился наружу крепкий, стройный, при этом не лишенный чего-то земного мужчина, давно расплатившийся со временем пятью декадами. Только после него, заглушив мотор, вышел водитель. Он сиюминутно открыл багажник, вынул оттуда чемодан и бережно положил его на землю. Его аккуратностью можно было пренебречь – пыль все равно испачкала одну сторону. Сверху на чемодан шофер водрузил черный кейс и походную сумку через плечо.
– Благодарю, Фурхад. Я бы дал Вам вдвое больше чаевых, если Вы не откажите мне помочь поднять мой багаж в комнату. Свободное место для путешественника найдется? – Виктор перевел взгляд на хозяйку, которая до сих пор стояла на крыльце.
Из трактира вышли еще двое хмельных. Они старались смотреть в пол, нахмурив густые брови. Тот, что шел впереди, проходя мимо Виктора, поднял свою шляпу в знак почтения, но глаз так и не показал. Стыдился своего вида.
– Для чужеземца комната всегда найдется. На втором этаже, – отозвалась старуха. На взгляд ей никто бы не дал и сорока, однако ее скверный характер всегда шел на двадцать лет вперед.
Ни капли более не раздумывая, Фурхад подхватил махом все вещи и стремглав, запинаясь в собственных ногах от тяжести груза, проскочил внутрь заведения. Виктор тоже не стал тянуть резину. К тому же дорога сильно вымотала – выспаться было совершенно невозможно – веки тяжелели, последнюю щепотку живой интонации он выдавил из последних сил.
– Я здесь ненадолго—язвительно бросил гость.
Сейчас он мечтал лишь о теплой простыне.
09:15
Утро в трактире покорило безмолвие. Слой пыли в воздухе мерцал миллиардами бликов солнечного света. Виктор сидел за столом у стены и пил горячее молоко из потертой керамической чашки. Трапезничать после приезда он не стал, чем малость оскорбил труд Авроры, которая так старалась уважить гостя. Виктор предпочел выспаться.
Лишь спустя три часа, содрогнувшись от холодного ветра, гуляющего сквозняком на втором этаже, Виктор очнулся и более заснуть не мог. Его восторг, вперемешку с жаждой поскорее убраться отсюда открыли в нем второе дыхание.