Страница 20 из 20
Но всё же тепло проливалось из ладоней, Данимир быстро закивал, сглатывая туго, смотрел на неё и будто сквозь неё.
— Со мной, здесь я, — всё повторяла, понизив голос.
Княжич судорожно дышал, втягивая воздух резко, будто загнанный мерин. Мирина ощутила под ладонями, как напряглись до предела его мышцы. Он поначалу дёргал головой от её прикосновений, как огнём обжигался, но постепенно дыхание его выравнивалось, а мутный взор помалу да прояснялся, приобретая осмысленность, зрачки стали сужаться.
— Соль. Дайте соль, — велела Мирина.
И тут же в ладонь лег кожаный мешочек — соль имел при себе каждый воин. Всыпав в ладонь белых крупиц, Мирина поднесла их к губам Данимира.
— Попробуй.
Он смотрел на неё неотрывно и, казалось, не слышал её просьбы — всё ещё не узнавал. Мирина, проявив настойчивость, ближе поднесла ладонь, и он послушно попробовал. Воспользовавшись тем, княжна всыпала ему в рот всю горсть.
— Что ты делаешь?! — перехватил было её руку Арьян, что молча следил всё это время за ней, не вмешиваясь.
Данимир скорчился, опрокинувшись на землю, начал плеваться и приходить в себя.
— Навь отступила, — сказал с облегчением кто-то из мужчин.
— Вы что, меня отравить хотите? Что за дрянь? — вытираясь, кривился княжич, но всё ещё был слаб, чтобы самому подняться.
Арьян подхватил под руку брата. Мирина выдохнула и вновь погрузилась в прошлое, думая об отце.
— Уходим отсюда, — оправился первым Арьян. Он помог подняться Данимиру, одарил девушку благодарным взглядом.
По пути Мирина заметила, что Арьян, как и Данимир, был насквозь мокрый, верно поймал безумного уже в болоте. И от этого комом снежным упала тяжесть.
Митко, что сидел возле костра, бросился к вернувшимся, за ним и остальные. Лошади неспокойно стояли у деревьев.
— Где она? — спросила Мирина, не находя валганку.
Отрок кивнул в сторону палатки. Видно испугалась бедняга, спряталась, с таким верно ещё и не сталкивалась. Мужчинам нужно было переодеться, и Мирина поспешила вернуться к своему огню, стараясь не слышать обрывки рассказов Данимира. Девичьи уши и вовсе не должны были услышать, чем они там занимались, когда навь подкралась к ним незаметно, утягивая княжича за ноги в свои владения.
Просидела Мирина долго, вглядываясь в огонь, слушая всхлипы валганки, но вскоре и они стихли, и постепенно дрожь сошла вместе с испугом, накатила сонливость. Мирина не заметила, как к ней подкрался кто-то, вздрогнула, когда Арьян уже опустился рядом к костру. Долго посмотрел на девушку, и снова сжалось всё внутри от его близкого присутствия, и верно будет так каждый раз, когда он посмотрит на неё.
Арьян вдруг протянул руку, касаясь пальцами подбородка, стирая с лица её что-то — видно испачкалась, когда пыталась успокоить Данимира.
— Как он? — спросила она.
— Уснул, — ответил княжич приглушённо. — Как ты узнала…
— Ведал отец… — Мирина запнулась, едва не сказав о князе, — и мне заверял, что соль отгоняет всякое скверное, чуждое человеку, соль и на ночь ставят у изголовья, когда головная боль или кошмары мучают. А тут ещё и вкус пробуждает, приводя в чувства. Не утянул его болотник за собой.
— Значит, я, получается, твой должник.
— Нет, можешь считать, мы в расчёте, — Мирина возымела твёрдости ответить и посмотреть в глаза долго, и первая не отвела взора, хоть далось ей это с большим трудом.
Но не успел он попытаться возразить, Мирина опередила его.
— Ты мне дал свободу.
— Разве? Не имей ты храбрости…
— Она бы не появилась, если бы вы не приехали в лагерь, — с каждым сказанным словом делалось легче, не ожидала такого Мирина, будто сбрасывала с заплечного мешка камни, что тянула за собой всю дорогу.
Княжич нахмурился, хотел ещё что-то спросить, но от чего-то передумал.
— Хорошо, пусть так. Но говорить ты, как я понимаю, по-прежнему не хочешь, кто ты?
Мирина затаила дыхание, будто сейчас земля под ногами уйдёт, уже пошатываясь.
— Не простым был твой отец, князь Радонег. О том, что ведал, я не знал, — выдохнул Арьян, меняясь в лице, обращая на Мирину проницательный взгляд. — Я всю дорогу думал… — опередил её княжич, не стал пытать, пожалел. — Слышал, что зимой пропала княжна из острога Ровицы. Стало быть, ты и есть?
Мирина коротко посмотрела на него, невыносимо было тонуть в его взгляде, словно в тех самых чёрных озёрах в лесу, спрятанных мхами и сетями корней. Моргнула, резко отворачиваясь к огню, сжимая подрагивающие пальцы в кулаки.
— Я.
Повисла тишина, лишь слышны были потрескивание сучьев да тихие переговоры гридней, которые тоже знатно перепугались. Воины воинами, а перед навью — миром духов, что перед смертью, все равны. Мирина вдруг вспомнила, как княжич бросился в топь спасать Данимира, и холодно сделалось, но верно не за себя он думал, за брата, а могли бы сгинуть оба. Мирина от подобных раздумий повела плечом.
— Поедешь с нами в Явлич, — решил Арьян, сказав твёрдо, нарушив затянувшееся молчание, поднялся на ноги.
Княжна задрала голову, чтобы посмотреть на него.
— Одну я тебя уже не оставлю.