Страница 29 из 57
Ингвар взял в руки книгу, долго не решаясь открыть, следил взглядом за откликом Альваро. Но тот, набравшись смелости, кивнул. Старший муж тщательно пролистал страницы, но ни подчёркнутых строчек, ни тайных вложений не обнаружил, и, наконец, изрёк речь, хорошо запомнившуюся графу де Энсина:
— Кто-то считает, что книгу написал больной ублюдок, кто-то — мудрый человек. Значит, у этой книги есть много смыслов, раз каждый читает ее по-своему. Так?
Альваро кивнул, прикусывая губы. Он не находил смысла вообще держать такую книгу в доме и тем более — читать.
— А значит, — продолжил Ингвар, — тот, кто её принёс, хотел нам внушить определённый смысл, что будет понятен только нам. Я ума не приложу, что хотел жрец, но почему бы нам с тобой… вот сейчас… не найти нужный именно нам смысл? — он выставил книгу перед собой и заставил Альваро тоже взяться за ее переплёт. — Книга эта о старшем и младшем муже и том, как в идеале должна строиться их любовь. Как они оба должны стремиться стать богом Коатлем. И использовать при этом не принуждение, а взаимопомощь, уважение, доверие, прощение, восхищение поступками, дружеские и любовные чувства… Я так понимаю! И появление этой книги — обращение к нам, чтобы мы не забывали то лучшее, что должно быть между нами. Согласен?
Слова Ингвара тогда будоражили сердце, внушая мысль о единении и поддержке во всех заботах — и плохих и хороших. Теперь же, когда старший муж находился далеко, вся надежда на спасение была именно в нём. Что он услышит. Поймёт.
Альваро сбросил с себя покрывало, стянул камизу, в которую тщательно завернул книгу Хуго. И уже, ничуть не заботясь о своём обнаженном виде, предстал перед этарами:
— Отправьте это моему старшему мужу. Как можно быстрее!
***
Этар привёз послание из Энсины под вечер. За окнами грохотала гроза, наверно, последняя за это жаркое лето. Скользя по полу мокрыми тканями своих белых одежд, этар вынул из дорожной сумы свёрток, показавшийся поначалу странным, пока Ингвар не развернул его и не обнаружил рубашку Альваро и книгу Хуго Сатовиторского, сразу поняв, что младший муж в беде.
— Грустит и пьёт? — коротко осведомился он у этара.
Тот кивнул, пряча взгляд под капюшоном.
Когда Ингвару пришло письмо от жрецов с настоятельной рекомендацией пересмотреть кандидатуру младшего мужа и подыскать себе иного, голос герцога Байонны грохотал по всему дворцу не тише сегодняшнего грома. А словесным молниям, что он метал на головы безымянных жрецов, позавидовал бы любой из верховных богов, в чьих руках пребывал огненный жезл. Успокоился старший муж только тогда, когда под его диктовку было написано ответное письмо. И вроде бы — всё забылось, этары доложили, что все весомые доводы, приведённые Ингваром, были приняты и статус Альваро как младшего мужа подтверждён.
Ингвар тяжело вздохнул: видно, зря он понадеялся на излечение Альваро. Теперь придётся срочно отправляться в Энсину — младшего мужа нужно спасать:
— Завтра я отправлюсь вместе с вами в столицу, — негромко произнёс герцог Байонны, обращаясь к посланнику. — А пока вас обогреют и накормят.
Эта ночь стала бессонной для Ингвара — он не знал, как помочь, перебирая в голове множество вариантов: от нежных поцелуев и объятий до «хорошенько вмазать». И чем больше он раздумывал над их отношениями с Альваро, тем больше убеждался в мысли, что он не сможет существовать, если с младшим мужем случится нечто нехорошее, неблагопристойное или он не сможет больше управлять Байонной, а найдёт смысл жизни в опьянении и полной отрешенности от мира.
— Ведь, я так и не сдержал своего обещания! — посетовал на себя Ингвар, оправдываясь мысленно в своей неловкости и неосведомлённости. — Если бы он предложил… стал бы я отказываться?
За несколько дней до того, как Альваро заявил, что не хочет управлять страной из южного дворца, и отправился в столицу, они заехали в храм Коатля, что принимал подношения от жителей близлежащего города. Бога там изображала не статуя, а огромный барельеф, высеченный в твёрдой скале и укрытый от непогоды естественного происхождения пещерой, в которой храм был устроен. Тогда-то Ингвар и обратил внимание, что изображение Коатля кажется каким-то неестественным, будто смазанным и исправленным.
— Да ты сам потрогай! — Ингвар призвал младшего мужа обратить внимание на странную вещь. — Самое древнее здесь — голова быка, потом пошли странные изгибы. Вот здесь черточки! Смотри! Будто пальцы!
Альваро улыбнулся и покачал головой, тоже прикасаясь к камню и проводя на нём линии:
— Это память древних, Ингвар! Коатль был не таким, каким мы видим его сейчас. Это полустёртые легенды и мало кто о них помнит.
— И как же родился ваш бог Коатль? — зачарованно спросил Ингвар, надеясь услышать сказочную историю. Такие рассказы он любил, они точно невидимые нити связывали народы между собой, заставляя гадать, сколько же богов умещается в небесной лодке и хватает ли им всем места.
— Я слышал одну легенду, — начал Альваро, продолжая в свете лампады разглядывать барельеф, — что люди Байонны не всегда жили здесь. Наши предки пришли с севера, с земли Лаокоонии или еще дальше… Или приплыли… Но с севера и их было мало, хотя и были с ними жены и дети. А здесь жил другой народ или народы, но не в том суть! Северяне попросили дать им земли и воды, но местные жители не согласились. И тогда северянам пришлось оружием получить требуемое. Их богом был Татль — очень сильный молодой воин, — Альваро положил ладонь на плечо юноши на барельефе. — А у тех, кто здесь жил, богом был Корус: бык, но человек!
— Как это? — пожал плечами Ингвар. — Уж либо бык, либо человек, иного же не дано!
— Корус — полубог, но ставший богом. Простая женщина понесла от великого бога дитя. Прекрасное и совершенное, как солнечный свет. Этот мальчик вырос и возмужал, но как только он брал в руки оружие, то в него входила сила его отца, и голова Коруса превращалась в голову быка. Устрашающего и свирепого. Беспощадного к своим врагам, — Альваро обернулся, ища глазами, куда бы присесть, чтобы продолжить своё повествование.
По обе стороны храма в стенах были вырублены подобия скамей, видно не только правители Байонны так надолго заходили в этот храм. Здесь люди молились, просили и, возможно, даже спали, пытаясь почувствовать божественное прикосновение.
— Северяне победили, — продолжил Альваро, забираясь в широкую яйцевидную каменную нишу почти с ногами. — Татль победил Коруса, но насильственное забвение одного бога угрожало бы в будущем новыми войнами. А так, — он махнул в сторону изображения, — видно, что Татль побеждает Коруса мечом, но и Корус насаживает на себя Татля, принуждая к соитию. Как бы — принижая своей силой. Никому не обидно. Оба бога существуют и сливаются воедино. Так и родился Коатль. Потом человеческое тело Коруса превратилось в тело быка, но память у народа осталась.
— То есть, два соправителя, старший и младший муж, — продолжил его мысль Ингвар, примеряя на себя воображаемую голову быка. — Корус и Татль — это теперь мы с тобой?
— Да, — отозвался Альваро, — двое сильных мужчин, воинов, повторяющие обряд, сливаясь, превращаются в единого бога и подпитывают силу народа Байонны.
========== Глава 20. Шрамы не меняют нас изнутри ==========
Как сказали этары, которых Ингвар выслушал, едва успев слезть с лошади, младший муж пребывает в своих покоях и уже второй день не хочет выходить. Не ест, не гуляет, забросил государственные дела, плохо спит, а сейчас застилает свой разум крепким вином.
Граф де Энсина, одетый в халат, сидел полулёжа в кресле и пристально вглядывался в дно кубка, который недавно опустошил. Ингвар подал знак этарам, чтобы их оставили наедине.
— Я никого не хочу… — медленно с расстановкой произнёс Альваро и окинул старшего мужа мутным взором. — И тебя тоже не хочу!
— И ладно! — пожал плечами Ингвар и подошел вплотную к креслу. — Кто же тебя спрашивает? От тебя что требуется? Правильно — подставлять зад по праздникам или желанию мужа!