Страница 27 из 57
На обратном пути Ингвар не преминул заглянуть на главную площадь, где мучился посаженный на кол Нера. Его охраняли двое стражников, которые сообщили, что к завтрашнему утру, по всей видимости, всё будет кончено.
У порога его встретили свитские короля Лаокоонии и никак не хотели пускать дальше, пока тот не встретится со своим сюзереном. Эдвин уже окончательно пришел в себя и лишь расцвёл синяками по всему телу. Он деланно охал и требовал внимания, сознательно изводя слуг. Но, взглянув Ингвару в лицо, лишь пожелал спокойной ночи, хорошего отдыха и здоровья младшему мужу. Герцог доплёлся до купальни, где слуги его разоблачили, обтёрли тело водой и приготовили ко сну.
Мягкая полутьма окутывала кровать, укрытую тяжелым балдахином. Лица Альваро было почти не видно, лишь слышалось ровное дыхание спящего. Лекарь, дежуривший у постели поднялся навстречу Ингвару. Шепотом рассказал, что его больной днём уже не так лихорадил, лишь к ночи опять запылал внутренним огнём. Старший муж отпустил лекаря отдыхать, пообещав, что сам позаботится о графе де Энсина и вольёт в него освежающее питьё, если что-то пойдёт не так.
Лекари и слуги хорошо заботились о своём подопечном: волосы были тщательно расчесаны, чистая кожа пахла травами. Ингвар приобнял Альваро за шею, прижал щекой к груди:
— Ты скоро откроешь глаза, Альваро. Скоро выздоровеешь… — он ощутил, как участились удары сердца младшего мужа, хотя тот был без сознания. Ингвар положил ему руку на грудь, нежно поглаживая. Альваро откликался, как мог, чувствуя его близость. — Я с тобой. Рядом… Всегда…
Последующие дни старший муж трудился на благо своей страны, больше соотносясь со своими собственными разумениями. По его приказу был исследован берег и близлежащие горы, составлены подробные карты со всеми источниками воды и тайными тропами, подсчитано продовольствие, которым будут снабжаться солдаты Байонны, которые останутся охранять Ариналь и назначен наместник из военных, управляющий портом и налогами.
Альваро пришел в ясное сознание спустя неделю. До этого своими отварами лекари удерживали младшего мужа на грани сна и яви, кормя жидкой пищей с ложки и не позволяя ощутить боль.
— Ингвар…
Герцог Байонны распахнул глаза, стирая ладонью остатки сна, и встретился с сосредоточенным взглядом младшего мужа. Альваро лежал на боку, упокоив обе ладони под своей щекой:
— И давно я так… хожу под себя? — Альваро говорил полушепотом, не имея возможности использовать свой голос в полную силу.
— Семь дней, — бесхитростно ответил Ингвар, но ему показалось, что честный ответ поверг младшего мужа в уныние.
— Если ты больше не сможешь быть со мной… Я пойму… Ведь, если мы больше не сможем быть вместе…
— Да что ты такое говоришь! — возмущенно воскликнул Ингвар, приподнялся, склоняясь над младшим мужем. Из глаз Альваро покатились слезы. — Ты выздоровеешь! Лекари сказали, что раны затянутся и исчезнут.
— Причина не только в этом…
— Для меня, всё, что произошло — страшный сон. Просто сон, — Ингвар погладил младшего мужа по голове. — Думай так же!
— Правда? — Альваро повернулся к герцогу Байонны лицом. — Ты…
— Я тебе обещаю: как только ты будешь в силах, я возьму тебя в храме и подтвержу, что мне, кроме тебя никто не нужен, — Ингвар с нежностью провел кончиками пальцев по его нижней губе, очерчивая кромку, где уже отросли шелковистые золотящиеся волоски будущей бороды. — Только ты мне тоже должен кое-что пообещать.
— Всё, что хочешь! — Альваро поднял голову, устремляясь к нему навстречу, сливая взгляды в единое целое.
— Ты больше никогда не будешь вспоминать прошлые события. Ни-ко-гда!
— Да! — прошептал младший муж и обессиленно упал на подушки, не отрываясь от пристального разглядывания Ингвара. Смолк на время, что-то тщательно обдумывая. — Тогда ты сам мне расскажешь всё, что мне нужно знать.
Герцог Байонны усмехнулся, укладываясь рядом, и запустил руку под одеяло, укрывающее Альваро почти до подбородка. Его ладонь вначале прошлась по повязкам на груди, потом спустилась на живот, который сразу инстинктивно поджался. Альваро шумно вздохнул, прислушиваясь к собственным ощущениям.
— Хм, хм, — еще больше расплываясь в улыбке, проронил старший муж, — а там внизу всё твердеет!
— Не чувствую, — честно признался Альваро, но обрадовался. — Пока еще болит.
— А ты не зажимайся!
За этим приятным занятием правителей Байонны застал слуга, поначалу деликатно постучавший в дверь и вошедший, не услышав ответа. Увидев с порога пришедшего в себя младшего мужа, расплывшегося в счастливой улыбке, мгновенно выскочил обратно, чтобы разнеси приятную новость по всему Ариналю.
И каждый пожелал бы поскорее добежать, чтобы поздравить, если бы Ингвар вовремя не вскочил и не запер дверь. Мужья бы еще посидели в спокойствии, если бы в дверь не начали настойчиво стучать и требовать открыть её от имени короля Лаокоонии.
Эдвин, довольно бесцеремонно, ворвался в комнату, потрепал за щеку Альваро, а потом развалился в кресле, стоящем рядом с кроватью, и устремил свой королевский взгляд на правителей Байонны:
— Наши общие дела на терпят отлагательств, я возвращаюсь в Лаокоонию. Вы остаётесь разбираться со всем этим дерьмом. Наши договорённости в силе, граф де Энсина. Я вами восхищен, и считаю, что вы на своём месте младшего мужа принесёте больше пользы. Я продам вам корабельный лес и остановлю торговлю с Арнаутой. И с этим дерьмом вам тоже придётся решать вопрос, потому что мастеров у меня нет. Постарайтесь добыть их раньше, чем Бейсил запретит своим подданным работать на Байонну. А лучше — отправьте обучаться своих людей. Из вас двоих, только Ингвар разбирается в парусах…
По лицу Альваро пробежала лёгкая тень недовольства, и Эдвин ее заметил и поправился:
— Не сомневаюсь, граф, что он легко сможет передать вам свои знания. Хотите мой совет? Пара недель на «Ветренной», и вы уже сможете управлять рулевым веслом!
Альваро кивнул. Ингвар молчал, присев рядом на кровать в ноги младшего мужа, и понимал, что королю нужно выговориться, чтобы хоть как-то подтвердить свое величие и превосходство над остальными.
— Когда ты хочешь уехать? — спросил Ингвар, когда Эдвин выдохся и закончил рассуждать о собственных планах.
— Завтра с утра. На «Ветренной». Дарио обещал доставить на берег Лаокоонии, а мы потом верхом доедем. Ты, только солдат нам дай, для охраны. Хм, забыл предупредить… На свою свадьбу не приглашаю: мы по-семейному, без церемоний. Мне бы самому успеть вернуться к приезду невесты.
Король ушел, сославшись на то, что обязан проследить за погрузкой провизии на корабль.
— Нам тоже пора отсюда уезжать, — Ингвар погладил ступню Альваро, высунутую из-под одеяла. — Через несколько дней. Приготовим для тебя повозку и скоро вернёмся во дворец.
— В Энсину… — прошептал младший муж.
— Нет, уж! Сначала ко мне. Окрепнешь, встанешь на ноги, тогда в Энсину. Мне тут одна птичка имена нашептала твоих недругов из столицы. Пусть пока от страха потрясутся, может, одумаются. Или ждет тебя там кто-то?
Альваро отрицающе покачал головой. Однако вернувшийся вечером Ингвар застал младшего мужа припухшим от слёз. Лекари рассказали, что граф де Энсина, оставаясь без внимания и думая о чём-то своём, постоянно срывается в страдания разума, жалеет себя, обращает внимание на немощь и утратил веру в возвращение к обычной жизни.
На следующий день Альваро приказал приготовить носилки. Долго сидел, разглядывая исклёванные птицами останки Ханну Нера, подвешенные на скале в железной клетке. Затем отправился в порт и наблюдал за снующими взад и вперед лодками, торговыми людьми на пристани, белой пеной на гребнях волн. Проводил глазами уходящую вдаль «Ветренную». Вернувшись, пытался читать книги, но глаза ему отказывали из-за слабости, строки расплывались, и младший муж опять вспоминал о страданиях, утыкаясь в подушку. Ингвар не знал, как ему помочь: обнимал, возвращаясь вечером, целовал в молчаливые губы, гладил окаменевшее тело.