Страница 25 из 57
Ханну Нера узнал о пропаже главного пленника только к середине следующего дня, когда решил собрать своих людей и отправиться дальше, вглубь земель Байонны. Столкнувшись с предательством, бывший и так в плохом настроении, Нера окончательно рассвирепел, прокричал на главной площади, что уничтожит весь торговый люд Ариналя, если ему не доставят головы предателей, дав время до заката солнца. А пока отправил своих воинов грабить брошенные дома жителей, и повелел собрать все найденные ценности во дворе дома городского главы, который теперь тоже вознамерился занять под собственную маленькую крепость, починив ворота.
Но солнце не захотело заходить: в город вошел отряд Ингвара. И жители Ариналя с удовольствием донесли до всех наёмников весть, что приближается армия Байонны. В порту же — торговые корабли внезапно сдвинулись со своих мест и встали, соединившись боками, почти перекрывая выход из гавани.
***
Уже первые, повстречавшиеся на их пути горожане, рассказали о том, что младший муж Байонны был казнён со всеми остальными пленниками. Ингвар сжал в отчаянии поводья лошади, не в силах осознать, что остался один, и Альваро больше нет в живых. Скупая слеза стекла по его щеке, но он зло смахнул её рукой, наливаясь жаждой отмщения.
Герцог Байонны остановился уже на опустевшей торговой площади и обнаружил себя пристально разглядывающим выставленные головы казнённых. Головы Альваро там не было. Слабая догадка мелькнула в его сердце, как надежда на то, что еще не всё потеряно, ведь Ханну Нера, хоть и был порядочным ублюдком, но безумцем не был никогда.
***
От автора: выкладываю еще одну часть, раз уж творческая энергия прёт, то лучше не останавливаться, а записывать… записывать…
========== Глава 17. Сотворив историю ==========
Ингвар остановил разгоряченного коня, прямо перед входом в храм. Солнечные лучи, льющиеся с потолка, ярко освещали куски белого мрамора от варварски разбитой и обезображенной статуи Коатля, лежащие на густо-зеленой мозаике пола. Каменный истукан Бейсила Арнаутского, лишившись своих драгоценных одежд, всё еще спокойно сидел в центральной нише, пробуравливая каждого входящего своими прозрачными глазами.
Перед взором герцога Байонны пронеслось видение: вот он натягивает пращу, хорошо прицеливается… Тяжелый камень, вырвавшись на свободу, рассекает пространство храма и впивается в лицо статуи. Ингвар крякнул от удовольствия, перехватил поудобнее меч и тронул поводья, намереваясь въехать под своды храма, но ему наперерез кинулся человек в одежде жреца, распростёрся на полу и почти поцеловал землю под копытами животного.
— Прочь с дороги! — крикну ему Ингвар, но жрец внезапно подскочил и мёртвой хваткой вцепился в поводья его лошади. Пересыпая свою беглую речь клятвами, он заговорил от имени всех жителей Ариналя, что «почитают Бейсила, не меньше, чем Коатля», и рассказал о спасении короля Эдвина, на какой из кораблей увезли графа де Энсина, что все оставшиеся в живых члены городского совета готовы оказать помощь правителю Байонны, что рыцари Лаокоонии, хоть и дали клятвы, но готовы сражаться на стороне своего короля… Все ждут лишь милости от Ингвара… и приказа.
— Тогда, — произнес старший муж, уже вращая у себя в голове некий план, — вы получите землю и воду, если очистите Ариналь от приезжего сброда и поможете вернуть живым графа Альваро! — он развернул коня в сторону порта.
Наёмное войско сильно отличается по своим внутренним распорядкам от армии, которую содержит сам король, или того войска, которое приводят герцоги и графы по его зову. Свободные воины продают свои услуги, но стараются делать это через посредника — человека, что посчитают своим командующим. Он собирает их, распределяет обязанности и продаёт уже целым отрядом. Поэтому, если глава этой группы сочтёт их миссию оконченной, решит приберечь людей или посчитает награду за труд ничтожной, то может приказать своим людям сложить оружие и соблюдать нейтралитет, надеясь на милость победителя.
Так, Ханну Нера подрастерял многих из своих сторонников, что привёл с собой: они дружно сдавались, не желая потерять жизнь в бессмысленных уличных боях, поскольку вероятность оплаты, кроме грабежа, начинала казаться призрачной. Наёмники покорно следовали в сторону городской тюрьмы, ожидая решения победителя, что вполне вероятно должен отпустить их с миром. Так было принято в их мире.
К дому городского главы прибежали пятеро возбуждённых наёмников и начали кричать, что в Ариналь вошла армия Байонны, которую ведёт Ингвар. Рабочие чинившие ворота тут же бросили своё дело и, прихватив инструменты, удрали. Через короткое время под стенами собрались горожане, выкрикивая оскорбления и пожелания, чтобы Ханну Нера убрался прочь.
Арнаутский принц призвал своих сторонников в главный зал, где собралось человек сорок и принял решение покинуть город, вернувшись к кораблям. Но не успели они выехать на узкую улицу, ведущую к главной площади, как сверху из окон домов на них полетели рыболовные сети, вызвавшие хаос и сковавшие действия. Вооружённые жители Ариналя сзади и спереди принялись осыпать отряд Ханну Нера стрелами, выбешивая лошадей, под копыта которых валились воины. Сам Нера был взят в плен и обезоружен городской стражей, встретившей тех, кто успел вырваться из западни, уже на площади.
Люди, оставленные на кораблях, заслышав шум сражения и увидев, как в лодки садятся солдаты с гербом Байонны на доспехах, собирающиеся отчалить прямиком к ним, начали поспешно раскрывать паруса и сели за вёсла. Сдвинуть с места такую махину как многовёсельный корабль, было непростым делом. Гребцы прилагали все усилия, разворачивая судна носом к открытому морю. Ветер задул в паруса. И тогда наперерез первому кораблю, стремящемуся вырваться из тесной гавани через узкий проход, устремилась «Ветренная». Рулевой, стоящий с веслом на корме, испугался явного столкновения и попытался отвернуть корабль. Тот закрутился, и уткнулся носом в камни и песок косы, уходящей в море, сев передней частью на мель. Второй корабль, ткнулся носом в борт первого и, с треском ломая вёсла как сухие ветки, соприкоснулся с ним бортом и тоже остановил своё движение.
Ингвар приказал гребцам вести лодку к первому кораблю. На палубу были закинуты крючья, а снизу и из соседних лодок лучники пускали стрелы в любого, кто попытался бы помешать взобраться солдатам на борт. Сопротивление на кораблях было быстро сломлено. Герцог Байонны одним из первых оказался на корабельной палубе, яростно мечом расшвыряв по сторонам тех, кто попытался бросится на него.
— Где ваш пленник? — прорычал Ингвар в лицо одного из них, руку которого пригвоздил к палубе.
— Там! — ответил тот посеревшими от боли губами и указал глазами на лестницу, ведущую вниз.
В недрах корабля было полутемно — солнце едва проникало в редкие щели палубы. Спустившись с последней ступени, Ингвар оказался в воде по щиколотку. Всё-таки корабль получил пробоину в корпусе, врезавшись в острые скалы. Альваро сидел, наклонившись вперед, привязанный к вертикальной балке, подпирающей свод. Ноги его были неестественно вывернуты, казалось, что он пытался подтянуть их к животу, но сил не хватило. Повязка на голове закрывала глаза. Белоснежное одеяние этара превратилось в свисающие лоскутами серо-бурые лохмотья.
Ингвар быстро рассёк мечом удерживающие верёвки и подхватил тело младшего мужа, укладывая его себе на колени, поддерживая голову на своём плече. Сдернул повязку с глаз. Взглянул, не узнавая, в опухшее от побоев лицо. Зачерпнул пригоршню солёной морской воды и умыл, стирая грязь и пытаясь привести в чувство:
— Альваро, дорогой мой, очнись! Я с тобой! Посмотри на меня!
Альваро чуть приоткрыл глаза, узнавая его:
— Он искал тебя, — прошептал одними губами, глухо, будто изнутри себя, — я не сказал…
— Знаю, Альваро! — Ингвар прижался щекой к его щеке. — Молчи, береги силы. Всё будет хорошо! Очень больно?
Альваро чуть кивнул, потом ещё раз. Ингвар осторожно поцеловал его в искусанные, покрытые корками запёкшейся крови, губы: