Страница 2 из 5
– Эта чернь и отребье?
– Да. Так он все время должен что-то делать. Хлеб добывать или вот Думу добыл. А что сделала буржуазия? Ну, некоторые помогали… Шмит, например, хозяин мебельной фабрики. Он вооружил рабочих.
– Это не лейтенант Шмидт?
– Нет, Шмит с буквой «т» на конце. Кроме того, через Горького он передал большевикам большие деньги. Именно большевикам, не меньшевикам. А с деньгами тогда было туго. Морозов еще дал деньги. Потом состоялся IV съезд РСДРП, собравший вместе большевиков и меньшевиков, где избрали Центральный комитет в основном из последних. Денежки они, естественно, забрали себе. А потом снова разошлись: меньшевики – в одну сторону, большевики – в другую. Большевики без денег, а меньшевики с этими деньгами. И тогда Ленин, можете посмотреть, сколько написал всяких писем, заявлений и требований, чтобы отдали деньги Морозова. Ведь он их дал именно большевикам. Ни в какую! Тогда позвали немецких социал-демократов мирить и разрешать проблему через третейский суд. И что сделали немецкие социал-демократы? Первым делом они сказали: «Давайте деньги сюда». И отобрали их у меньшевиков. Так никогда никому их и не отдали.
– Молодцы.
– Поэтому куда ушли русские деньги? В Германию. А нам рассказывают про немецкие деньги. Смешно! Наоборот, это сказка. Почитайте, все описано в Полном собрании сочинений Ленина. Листайте соответствующие места и узнаете, что происходило после IV съезда. И сколько Ленин писал, ходил, но ему ничего не удалось сделать. Хоть он гениальный и великий, деньги не отдали. Вот молодцы германские социал-демократы! Настоящие демократы, по-честному разделили. Вы затеяли конфликт? Значит, до свидания, денежки ушли.
– Фамилии тех, кто зажал денежки, известны?
– Нет. Фамилии не написаны, просто германская социал-демократия.
– Круто. И что, после этого Владимир Ильич принялся изучать диалектическую логику?
– Не после этого, но еще долго Владимир Ильич был в таком положении, как после революции 1905 года. Потому что контрреволюция. В партии началось брожение. Луначарский богостроителем стал. Нужен Бог. Он – не первый у нас, кто к Богу обратился. Смотрит, наверное: ничего не решить, вдруг Бог поможет? Вам такие мысли не приходят? Если бы Бог помог, мы бы сделали. Надо крестный ход организовать или еще что-то. Бывают случаи, говорят, на опасной дороге, где много происшествий, если крестный ход провести, не надо и асфальтировать, и заграждения ставить, и знаки с ограничением скорости. Вдруг поможет, если другое не помогает? Понятно, почему люди к этому приходят. Или мы знаем, что некоторые больные, безуспешно ходившие по всем врачам и больницам, надеются, что им помогут мощи…
– От безысходности.
– Да, от безысходности. Сейчас кусочек привезут мощей.
– От трупа.
– Ну, мощей. Это как бы в саркофагах.
– Кстати, странно, почему они их не захоронят?
– Они сушеные, зачем захоранивать?
– Ну, это же труп. По православному обычаю он должен лежать в земле. Погорячился, да?
– Это вы намекаете… Я знаю, куда вы клоните. Не выйдет! На эту тему мы потом поговорим. Короче говоря, враз многие впали в реакцию, включая некоторых большевиков. Не все, конечно. Ленин решил написать книгу «Материализм и эмпириокритицизм». Очень серьезная философская книга, где четко расписано, что такое материализм, а что – идеализм. И что идеализма два: объективный, как у Гегеля, и субъективный. Субъективный, мне кажется, больше всем понравится. Он выглядит так, что я есть один, а все вы у меня в голове. И все, что попадает мне в голову, проходит через мои органы чувств. Раз так, можно считать, что я есть и мои органы чувств. А все смотрящиеся или находящиеся в моей голове видятся мне как бы во сне. Просыпаешься – и ничего этого нет.
– Я матерый буддист. Это называется «майя», то есть иллюзия.
– Да? Попробуйте меня опровергнуть. Начнете опровергать, а чего вы опровергаете? Все ваши аргументы, они здесь, в моей голове.
– «Что ты гонишь?»
– Вас нет, есть только я! Поэтому Ленин пишет, что опровергнуть это логически нельзя. Собственно, идеализм тоже логически не опровергнешь. Начнете опровергать, а все, что вы говорите, – порождение абсолютной идеи. И то, что вы здесь сидите, и то, что в стакане у вас.
– Сильный у нас коньяк.
– Я чувствую, что это коньяк: вы не удержались и уже начали. А мне из-за того, что я сейчас говорю, не дотянуться. Так вот, накануне Первой мировой войны все социал-демократы договорились выступать против нее. Но когда она началась… Люди же в парламентах сидят, чинно и мирно. Социал-демократы. Представители же рабочего класса выступают за интересы рабочих и хорошее решение приняли – против войны. И тут ставится вопрос: за военные кредиты будете голосовать, Дмитрий Юрьевич? Или против? Если за – войдете в правительство, против – отправитесь в тюрьму или на каторгу. Вот и думайте, как быть. Все подумали-подумали, и всего один человек проголосовал против военных кредитов. Все парламентарии – социал-демократы в культурной Европе проголосовали за, кроме Карла Либкнехта. И вошли в правительства. Так они в буржуазных правительствах до сих пор и сидят.
– А Карл?
– Карл, естественно, в тюрьму пошел. Наши большевики в Думе, проголосовавшие против военных кредитов, отправились в ссылку. Народ темный, голосовали против. Вся рабочая курия… При царизме в парламенте рабочие были, сейчас почти нет. Только по списку «Единой России» несколько человек прошли. По спискам других партий – никого. Так вот, рабочие проголосовали, и их сразу – в Сибирь, на свежий воздух. А потом они вернулись и участвовали в революции. Некоторые вошли в состав Военно-революционного центра по руководству восстанием. То есть не пропали. У нас гуманно было. Вон Сталина сколько раз отправляли в Сибирь? И он всегда возвращался.
– С новыми мыслями.
– С новыми мыслями. Его снова отправляли, а он все равно возвращался. Так было. Однако без философии нельзя, и Ленин в 44 года начал изучать «Науку логики».
– А почему именно «Науку логики», а не другое?
– Потому что, написав «Материализм и эмпириокритицизм», он понял, что это самое великое произведение, систематизировавшее все, что появилось в философии за две тысячи лет. Вы предпочитаете просто какую-нибудь книжку прочесть или ту, в которой все, как говорят философы, в снятом виде? Выбор очевиден. Одной категорией представлено то, что было целой системой у Спинозы, например, который считал себя сразу идеалистом и материалистом, потому что Природа и Бог едины. Хорошая же концепция?
– Конечно.
– Вот у христиан просто Бог, а тут можешь поклоняться и тому, и этому, и все одно. Проще и дешевле. Гегель взял это у Спинозы и поставил в систему категорий. У других тоже. Например, у него есть «вещь в себе» Канта. Тот долго ее все жевал и договорился до того, что ее нельзя познать. Гегель над этим поиздевался: «Как это мы не знаем, что такое вещь в себе? Это то, о чем нельзя ничего ни узнать, ни понять. То есть пустая, неживая, никчемная абстракция. Настоящая вещь в себе – то, во что мы можем проникать, познавая его все глубже и глубже». Ленин все это хорошо знал. Он изучил широкий круг философских работ, современных для него, и понял, что есть главная работа, которая заслуживает специального изучения. Когда все запуталось, решил: необходимо изучать науку о противоречиях. А как разобрать противоречия без науки о противоречиях? У нас сейчас будет очередная дискуссия, будут говорить о том да сем. И все без науки, только мнения высказывают. Вас мое мнение интересует? Сомневаюсь.
– Ну, ваше – да. Других – редко.
– Именно поэтому я не буду высказывать свое мнение.
– Правильно.
– Потому что мне это неинтересно. Вы думали, я скажу что-нибудь умное, а я ограничился бы одним лишь мнением. Но это значит подорвать авторитет. Вроде бы я пытаюсь его приподнять, а он раз – и упал. Просто мнение. И давайте лучше поговорим с научных позиций. Вероятно, мы не во всем разобрались, и в этой науке не все познано. Однако с научных позиций можно получить знание, возвысив мнение до его уровня, а не опустить знание до мнения. Что-то же сделало человечество в науке за свою историю? Неужели нельзя на ее базе решать какие-то вещи? Давайте возьмем что-нибудь из науки. В связи в том числе с выборами. Например, что обсуждать на выборах: кто будет президентом или что он будет делать? Как вам кажется?