Страница 32 из 40
(Вот и я, я с тобой, Ричи, держи мою руку, ты можешь ухватиться за нее) Майк Хэнлон. Это был дым, который заставлял его глаза мигать и слезиться. 27 лет тому назад они уже вдыхали этот дым, в конце только Майк и он оставались, и они видели... Но это все исчезло.
Он подошел ближе к статуе Поля Баньяна, так же ошеломленный сейчас ее бесподобной пошлостью, как когда-то в детстве он был сражен ее размерами. Легендарный Поль двадцати футов высотой плюс шесть футов постамента стоял, улыбаясь, глядя на движение городского транспорта и на пешеходов на улице Аутер-Канал со своего места на кромке лужайки Центра города. Городской Центр был воздвигнут в 1954-1955 гг, для встречи баскетбольных команд низшей лиги, которая так никогда и не состоялась. Городской Совет Дерри выделил деньги на статую годом позже - в 1956 году. Этот поступок горячо обсуждался как на общественных собраниях Совета, так и в редакторской колонке "Дерри Ньюз". Многие думали, что это будет очень красивая статуя, которая непременно привлечет внимание туристов. Но находились и другие, которые считали эту идею чудовищной, вызывающей и невообразимо безвкусной.
Противостояние, которое сейчас Ричи расценивал, как бурю в стакане воды, длилось шесть месяцев, и естественно, было бессмысленным: статую установили, и если бы даже Городской Совет отклонил свое решение (что было бы странно, особенно для Новой Англии) воздвигнуть эту штуку, за которую уже было заплачено, то еще бы, интересно, они ее хранили? Затем статуя, действительно не изваянная, а просто отлитая на каком-то заводе штата Огайо, была установлена на место, ее покрывало полотно таких гигантских размеров, что его можно было использовать вместо паруса для клипера. Его сняли 13 мая 1957 года, когда праздновалось 150-летие города. Одна из фракций предалась воплям негодования, другая, соответственно, зашлась от восторженных стонов.
Когда Поля открыли, он был одет в свой лучший комбинезон и красно-белую рубашку. Его борода была ослепительно черной, густой и "дровосечной". Его топор - вершина скульптурного мастерства - размещался где-то на его плече, и он непрерывно улыбался в северные небеса, которые в день открытия были голубыми, как кожа прославленного компаньона Поля.
Дети, которые присутствовали на церемонии (а их были сотни, среди них десятилетний Ричи Тозиер с отцом), были в безусловном восторге от этого скульптурного гиганта. Родители подсаживали своих отпрысков на пьедестал, фотографировали их, а потом наблюдали со смешанным чувством изумления и страха, как ребятишки забираются, карабкаются, смеются на огромных башмаках Поля (поправка: огромных черных пластиковых башмаках).
И в марте следующего года Ричи, усталый и испуганный, упал на скамейку перед статуей после того, как убежал от Бауэрса, Крисса и Хаггинса по дороге, которая вела от начальной школы вниз по городу. В конце концов он нашел убежище в отделе игрушек в универмаге Фриза.
Филиал Фриза в Дерри был очень бедным по сравнению с огромным универмагом в Бангоре, но Ричи это мало волновало - для него это была гавань в штормовую погоду. Генри Бауэре вот-вот мог его схватить, а Ричи уже уставал. Он пробежал через вращающиеся двери магазина, и Генри, который плохо понимал механику подобного устройства, чуть не лишился пальцев, стараясь схватить Ричи. Летя вниз по лестнице с развевающейся сзади рубашкой, он услышал, как хлопнула дверь - почти так же громко, как телевизионные выстрелы, и понял, что три злодея все еще бегут за ним. Он смеялся, когда прибежал вниз, но это был нервный смех; он был полон ужаса, как кролик, пойманный в силок. Они действительно хотели избить его хорошенько на этот раз (он не знал, что через десять недель или около того он будет подозревать этих трех, а в частности Генри, в совершении убийства; а еще некоторое время спустя, в июле, произойдет нечто страшное).
А причина была невероятно глупой. Ричи и другие мальчишки из пятого класса заходили в спортивный зал. А шестой класс (Генри болтался среди них, как бык среди коров) выходил из зала. Хотя Генри был еще в пятом классе, он ходил в зал со старшими мальчиками. Пол только что полили и мистер Фацио не успел еще повесить табличку с предупреждением: "Внимание! Мокрый пол", как Генри поскользнулся и упал на спину. И прежде, чем он успел упасть, Ричи неожиданно завопил: "Пустите, пустите. Банановая Кожура плывет!". Раздался взрыв хохота, смеялись и одноклассники Ричи, и одноклассники Генри, но на лице Генри не было и следа улыбки - только краска обиды вспыхнула на его щеках. "Мы с тобой еще поговорим, Четырехглазый", - сказал он и ушел. Смех тут же прекратился, мальчишки в зале смотрели на Ричи, как если бы он был уже мертв. Генри не стал ожидать реакции, он просто пошел с опущенной головой, с красными от удара локтями и с мокрыми на заду штанами. Глядя на это мокрое пятно, Ричи, как самоубийца, открыл рот, но все-таки сдержался, даже прикусил кончик языка, чтобы что-то не сказать. Ну, ладно, он забудет, - говорил он себе успокаивающе. - Конечно, забудет. Старый Хенк не очень-то работает мозгами. А следующий раз будет смотреть на табличку, ха-ха... "Ты уже покойник, Словесный Понос, - говорил ему Вине "Сопля" Талиендо, с определенной долей печального уважения. - Не беспокойся. Я принесу цветы на могилу". "Отрежь свои уши и принеси цветной капусты", - Ричи величаво повернулся, и все засмеялись, даже старый "Сопля" Талиендо, почему бы нет, они все имели право посмеяться. Что мне волноваться? Они все будут дома, будут смотреть Джимми Додда и "Мушкетеров" в "Микки-Маус Клубе" или слушать Фрэнки Лаймона в "Американском джаз-клубе", а он в это время будет ползти на заднице через женскую галантерею и товары для дома к отделу игрушек. Да, им можно смеяться.
Генри не забыл. Ричи пошел на выход через другой конец, где был детский сад, но Генри поставил там Белча Хаггинса на всякий случай. Ха-ха-ха-ха!
Ричи увидел Белча первым, но путей к отступлению уже не было. Белч смотрел на Дерри-Парк, держа незажженную сигарету в одной руке, а другой задумчиво почесывая зад. Сердце Ричи забилось сильнее, когда он медленно переходил площадку для игр и был уже на полпути к Чартер-стрит, когда Белч повернул голову и увидел его. Он крикнул Генри и Виктору, и погоня началась.