Страница 2 из 40
Тогда почему же эта тревога?
Быть может, потому, что изменения в городе вызвали у него уныние. Или потому, что Дерри показался ему не таким значительным, как раньше, он как бы потерял свое лицо для него.
Театр "Бижу"исчез, вместо него была стоянка. Магазин Обуви и Кафе Бэллей Ланч, по соседству с театром, тоже исчезли. На этом месте построили филиал Северного Национального Банка со световым табло наверху, показывающим время и температуру по шкале Фаренгейта и Цельсия. Центральной аптеки, прибежища мистера Кина, там, где Билл когда-то покупал противоастматическое лекарство для Эдди, тоже не существовало. Аллея Ричардса стала каким-то странным гибридом под названием "минимол". Когда такси остановилось у светофора, Билл увидел магазин пластинок, продуктовый магазин и магазин игрушек, в котором продавалось "ВСЕ ДЛЯ ПОДЗЕМЕЛЬЯ И ДРАКОНОВ".
Такси с трудом продвигалось вперед.
- Сейчас приедем, - сказал шофер. - Хоть бы эти чертовы банки поменяли свой обеденный перерыв. Извините, если я оскорбил ваши религиозные чувства.
- Все в порядке, - сказал Билл.
Удручающая цепь банков и автомобильных стоянок проносилась мимо них, когда они ехали вверх по Центральной улице. Миновав холм и проехав Первый Национальный, они стали набирать скорость.
- Нет, не все изменилось, - заметил Билл. - "Аладдин" все еще здесь.
- Едва ли останется. Эти молокососы хотят и его снести.
- Тоже для банка? - спросил Билл, какая-то часть его изумилась, а другая часть была в ужасе от этой идеи. Он не мог представить, что кто-то в здравом уме захотел бы снести этот шикарный купол со сверкающими стеклянными канделябрами, со спирально поднимающимися справа и слева лестницами на балкон, с гигантским занавесом, ниспадающим волшебными волнами, когда представление заканчивалось. Нет, только не "Аладдин", - прокричала та его часть, которая была в шоке от всего этого. - Как они могли только подумать снести "Аладдин", ради какого-то банка?!
- Да, для банка, - сказал шофер. - Этот драный Первый Торговый Окружной из Пенобскота положил на него глаз. Хотят снести "Аладдин", а вместо него поставить целый комплекс, как они это называют "комплексный банковский городок". Получили уже все бумаги из Городского совета, и "Аладдин" приговорен. Потом группа людей из старожилов организовала комитет, они написали петицию, маршировали и загнали их в лужу, потому что собрался публичный Городской совет и Хэнлон дал этим молокососам прикурить, он их вышвырнул. - В голосе шофера послышалось удовлетворение.
- Хэнлон? - изумился Билл. - Майк Хэнлон?
- Да, - сказал шофер, - Библиотекарь, черный парень. Ты его знаешь?
- Да, - сказал Билл, вспоминая, как он встретил Майка тогда, в июле 1958 года. Конечно, опять были Бауэре, Хаггинс и Крисе...
- Мы вместе играли, когда были ребятишками. Пока я не уехал.
- И хорошо сделали, - сказал таксист. - Этот хреновый сволочной городишко, извините мой...
- ..французский, если вы религиозный человек, - закончил вместо него Билл.
- Вот, вот, - повторил таксист спокойно, и они молча ехали некоторое время, а потом таксист сказал:
- Он сильно изменился, этот Дерри, но все-таки кое-что осталось. Городская гостиница, откуда я вас забрал. Скульптура в Мемориальном Парке. Помните это местечко, мистер? Когда мы были маленькими, мы думали, что там есть призраки.
- Да, я помню, - сказал Билл.
- А вот больница, узнаете?
Они проезжали роддом Дерри по правую руку. Позади него протекал Пенобскот, до того Места, где он встречался с Кендускеагом. Под дождливым весенним небом река отливала свинцом. Больница, которую вспомнил Билл, - белое деревянное трехэтажное здание с двумя корпусами по обе стороны - все еще стояла там, но сейчас она была окружена целым комплексом зданий, всего их было около двенадцати.
- А Канал, он все еще здесь? - пробормотал Билл, когда они сворачивали с Центральной улицы на Пасчер-роуд, которая, как Майк и говорил, сейчас называлась Молл-роуд, там была зеленая табличка с этим названием. - Канал все еще здесь?
- Да, - сказал шофер. - Я думаю, он всегда был здесь. Сейчас Молл-роуд была по правую руку от Билла, и, проезжая мимо, он опять ощутил это двойственное чувство. Когда они были маленькими, это место представляло собой длинное поле, заросшее травой с гигантскими раскачивающимися подсолнухами, которые обрамляли северо-восточный край Барренса. К западу чуть вдали от этого поля находился Старый Мыс - там тянулись дома бедняков. Он помнил, как они разрабатывали это поле, стараясь не попасть в погреба чугунолитейного завода Кичнера, который был взорван на Пасху в 1906 году. Это поле было полно реликвий, и они выкапывали их со священным интересом археологов, исследовавших египетские пирамиды: кирпичи, черепки, куски железа с ржавыми болтами, осколками стаканов и бутылок с остатками чего-то такого, что невозможно передать словами, которые издавали запах, сбивающий с ног. Что-то ужасное случилось неподалеку от этого места, около свалки, но он не мог сейчас вспомнить, что именно. Он только помнил имя Патрик Хамболд, что-то связанное с холодильниками. И что-то связанное с птицей, которая преследовала Майка Хэнлона. Что же?..
Он тряхнул головой. Какие-то фрагменты. Какие-то намеки. И все.
Поле тоже исчезло, так же, как и остатки чугунного завода. Билл помнил огромную трубу этого завода. Покрытая черепицей, черная от сажи на последних десяти футах, она лежала в высокой траве, как гигантская курительная трубка. Они забирались на нее и ходили туда-сюда, как канатоходцы, смеясь.
Он опять тряхнул головой, как бы пытаясь избавиться от миража, от этого мола с уродливой коллекцией зданий с надписями и рекламами. Дороги вились от автостоянок в разные стороны. Но мол не исчезал, потому что это был не мираж. Чугунный завод Кичнера исчез, как исчезло и поле, образовавшееся на руинах этого завода. Мол был реальностью, а не воспоминанием. Но почему-то он не верил этому.
- Вот мы и приехали, мистер, - сказал шофер. Он подъехал к стоянке около здания, которое выглядело, как пагода. - Мы немного опоздали, но лучше поздно, чем никогда.