Маргарита

– Зачем тебе? – оскорбленное нутро дерзило и огрызалось.

– Ну, мне интересно.

– У тебя же был парень.

– У нас был всего один раз, и он только порвал целку, после этого я его не подпускала к себе. Я так и не узнала, какой он. Мне интересно, какой он бывает вообще, с точки зрения анатомии, ты не подумай…

Ее речь меня успокоила.

– Ну, потрогай.

Она осторожно протянула руку себе за спину и начала рыскать, в то время как мы неотрывно смотрели фильм.

– Ничего не чувствую, как будто просто что-то в джинсах.

Я взял ее руку и настойчиво, предварительно расстегнув пуговицу с ширинкой, запустил ее прямо в трусы. Она немного отдернула руку, но оставила ее в трусах. Аккуратно взяла набухший член в руку и мягко сжала его. Спустила руку к яйцам и поднялась к головке, положив на нее большой палец.

– Такой большой. Горячий. Влажный. – Она помассировала пальцем и вытащила руку наружу. И опять ее рука потянулась к моим штанам, без спроса она проделала ту же операцию. Что возбуждало меня еще больше. – Так много жидкости!

Я ухмыльнулся:

– Не больше вашей…

– Правда?

Теперь я без спроса запустил руку в ее пижаму, отчего она вздрогнула и донно вздохнула. Между моими пальцами и ее клитором – тоненькие трусики, через которые ощущался жар и влага. Она повернулась на спину и смотрела мне в глаза, ее ротик открылся от удовольствия. Я вынул руку и теперь запустил ее в трусики, где было очень мокро. Она вновь простонала, я помассировал ее половые губы пальцами по часовой стрелке и обратно, вынул влажные пальцы и облизал их. Я заметил, как по ее телу разбегаются мурашки. И теперь я задался целью показать ей, что такое прелюдия, которую она будет в будущем сравнивать и поверять, как с эталоном.

Взяв ее руку, я засунул ее к ней в трусы и управлял ею, как кукловод, мягко нажимал на ее пальцы, чтоб она сама прочувствовала, как там влажно и горячо. Она взмывает от удовольствия.

– Горячо?

Она с трудом ответила, голодно хватая воздух и выдыхая мне слова:

– Да, очень!

– Влажно?

– Да!

Я вытащил наши руки и запустил свою под майку, положив на живот ладонь, отчего она повторно вздрогнула. Я уставился в экран. А она смотрела на меня и дышала, как после легкой пробежки, и это дыхание подстегивало меня, ее приоткрытый рот требовал внимания. Но я делал вид, что это для меня обычное дело и, как она сказала, все это ради изучения анатомии наших тел.

В свою очередь она медленно подняла руку и попробовала собственную жидкость на вкус.

– Не так ты это делаешь.

Я вырвал ее из оазиса блаженства и показал, как надо.

– Смотри. Чувствуй. – Я взял ее за кисть и глубоко вдохнул, слегка касаясь носом тыльной стороны ладони. Брал каждый из ее пальцев и обсасывал его губами, а затем собирал оставшийся сок зубами, слой за слоем, как профессиональный секатор.

– Что ты чувствуешь?

– Больно, но приятно.

– Все верно. Это чувство – что-то теплое, приятное, мягкое и в то же время болезненное. Подлинный букет наслаждения. Поняла?

Она кивнула головой.

– Попробуй еще раз.

Теперь же, когда наши интимные зоны открыты для исследования, она не спрашивала, чтоб запустить руку мне в штаны. И не это меня смущало, а то, что она это делает как бывалая, мне кажется, что она уже знакома с мужским достоинством, раз так трепетно и умело берется за него и собирает мой сок кончиком большого пальца.

Она засунула палец в рот и повторила все то же, о чем говорил я. Ее ноги начали извиваться, как змеи, и невооруженным глазом заметно, как она растворяется в себе.

– Твоя такая вкусная!

– Ну, это логично. У противоположного пола она всегда слаще. И как бы противно не звучало, сперма тоже вкусная, если применить маленькую хитрость. Интересно? – я посмотрел на нее, как задал ей этот вопрос, а она также держала палец во рту и опять говорила со мной на языке жестов. – Фрукты, в частности, ананас. Это же касается и женщин, но женщине достаточно очень сильно возбудиться, чтоб из нее полился неподдельный нектар.

– Я возбуждена, как никогда!

Мне льстила эта фраза.

– Думаешь? А хочешь я покажу тебе, как это по-настоящему?

Ее щеки были красные от смущения, но ее совесть давно была забита всеми остальными чувствами и жаждой познания. Я посмотрел на нее, отвел ее руку и, не отпуская ее, положил на кровать, крепко обхватив

запястье. В ее глазах виделся легкий страх. И я быстрее прильнул к ее губам и страстно поцеловал, постоянно то ускоряя, то замедляя темп. Я подобно ястребу набирал высоту, бросал жертву, чтоб та разбилась о землю, но в конечном итоге подхватывал и поднимал ее снова, а иногда и сохранял неизменную высоту. Я просунул руку через ее спину по диагонали, так чтобы мое запястье выходило у ее плеча и перехватывало ее кисть, и я мог освободить свою правую руку для утех, пуская мурашки кончиками пальцев, и заводить их в тупик где-то в интимной части или в особенно чувствительных местах.

Я приступил к одной из ярких прелюдий. Моей целью был не секс, а его начало. Желание секса порой лучше, чем сам секс. Положив руку мягко на живот, я спустился к бедрам, нежно поглаживая их, продолжая ее целовать уже неторопливо и осторожно, чтоб соответствовать своим движениям. Я плавно касаюсь ее тела началом ладони и поднимаю ее по боковой части, чтоб сыграть на ее ребрах и перейти на грудь. Ее майка достаточно открытая, чтоб просунуть руку в вырез и забраться в лифчик, где меня уже ждет съежившийся сосок.

В то время, пока я ее гладил, я достаточно изучил лифчик, чтоб снять его без лишних телодвижений. Бретельки отстегивались и это было мне на руку, отстегнув одну за одной, я запустил руку к ее ягодицам, крепко сжал одну из них и после провел ребром большого пальца по позвоночнику до застежки лифчика. Все движения были непринуждёнными и неторопливыми, так чтобы она не поняла о сути моих намерений. Отстегнув его, я вытащил руку и завел его под майку, чтоб резким движением выдернуть его. Она взмыла от недоумения и даже отвлеклась.

– Как ты это сделал?

– Не отвлекайся!

– Скажи!

– Мне стоит остановиться?

– Нет, продолжай…

И теперь ничего не стоило спустить часть майки ниже, чтоб оголить ее грудь, я натянул лямку майки и просунул ее руку через нее. Это подстегнуло мой интерес и теперь я стянул с ее ног пижаму и трусики, чтоб доступ к влагалищу был свободнее. Наблюдая за тем, как она извивается, я заметил то, как виднеются наши тела в одном из отражений стеклянной дверцы шкафа. Я обхватил ее подбородок и повернул его в сторону.

– Смотри!

– Ты чертов гипнотизер, я только заметила, как ты вытащил лифчик, а на самом деле я совсем голая.

– И тебе это нравится!

– Да…

Вновь демонстративно показал то, как правильно слизывать сок с пальца и прижался губами к ее груди, массируя ее и слегка покусывая, я дал волю ее руке, и она запустила ее в мои волосы и крепко ухватилась.

– Поцелуй меня ниже!

На моем лице заиграла улыбка и я повиновался, целуя ее родинки на животе, я спускался ниже и подхватил свисающую каплю языком, она завизжала и вцепилась в мои волосы обеими руками.

– Прошу, еще!

Я повторил вновь и вновь, она вздрагивала каждый раз, когда я проводил языком по ее половым губам или дул на только что облизанное место. И вот обхватываю ее половые губы одну за одной… Она кончила и это было прекрасно. Ее словно пронизывали сотни шальных токов. Ее мягкие ладони касаются моего лица, и она подтянула меня к себе, держа за подбородок, чтоб ощутить сладкий вкус своей смазки. Она жадно обхватила мою нижнюю губу своими губами и начала ее сосать, и когда она выскользнула у нее изо рта, я задал вопрос:

– Вкусно?

– Вкуснее я не пробовала ничего другого.

Теперь я повернул ее набок и впился в шею зубами, дабы сделать ощущения острее. Сжал ее крепко так, что ей стало тяжело дышать.

– Мне больно…

Тогда я сменил звериный оскал на нежные поцелуи в то место, где остались следы от клыков, предварительно проведя кончиком языка. Постепенно я разжимал руку и уже гладил ее тело, особенно ее грудь, на которой мурашки застыли в ужасе. Она постоянно вздрагивала, и теперь мне приходится общаться с телом напрямую. И я дал возбужденному сознанию то, чего оно так трепетно ждало. Я спустил штаны с себя и достал давно окаменевший член, с которого уже стекала смазка. Подвожу его к ее половым губам и начинаю гладить сверху вниз, Арни вдруг задергалась пуще прежнего и застонала. Давно же у нее не было парня… Я отвел член назад, обхватил ее и вместе с ней повернулся. Теперь она лежит поверх меня, и я поскорей запустил руку вниз и начал мастурбировать ей. Она воет от удовольствия и, кажется, плачет, но что-то ей мешает и не дает кончить. Я вновь повернул ее набок и повторил то же самое, только поднеся член к ее интимной зоне, она дрогнула вперед и неожиданно для самой себя наткнулась на член, и тот соскользнул в нее.