Лучший сын

Удружила Нимуэй. Хотя чего-то иного от нее ожидать было трудно. И, естественно, все поддается холодной логике. Место, лишенное присутствия смертных, лучше всего подходит для открытия портала. А если учесть, что оно еще и овеяно легендами… Лука вспомнил о Млевском монастыре, ушедшем под землю, когда его пришли сжигать, во времена борьбы со староверами. Говорят, здесь до сих пор слышен из-под земли колокольный перезвон, а в местной Млевской церкви по вечерам поет ангельский хор.

У Луки в проигрывателе пела Джем. И его это устраивало намного больше. Даже не смотря на не совсем удачный выбор песни. «Что охраняет камень наших лиц? Зачем звезда с росой полночной спорит? Рождает ожиданье для убийц и время пасть в обойме для героя»…Ну, что ж, очень жизнеутверждающе. Он решил выкурить сигарету. Потянулся за пачкой на соседнее сиденье, достал сигарету, чиркнул зажигалкой, а когда посмотрел опять в окно, она уже была здесь.

Женская фигура в монашеском одеянии. Волосы убраны под черный плат с белой каймой. Руки церемонно сцеплены. Весь вид преисполнен спокойствия и смирения. … Стерва!

Рыцарь усмехнулся, вышел из машины, осторожно вытащил ребенка и направился к ней. Она стояла точно у самой кромки леса, на узкой тропе, ведущей к реке.

– Здравствуй, Нимуэй.

Она была по-прежнему потрясающе красива. Просто ожившая мечта. Тонкие, почти ангельские черты лица, небесно-голубые глаза, и что-то такое в лице… ради чего многие совершали бы подвиги, не жалея жизни. Многие, но, увы, уже не он.

– Здравствуй, Рыцарь, – она чуть улыбнулась, сделав ударение на последнем слове.

– Забавный выбор наряда, – иронично оповестил он ее. – И поза подходящая. Хотя с моей точки зрения фея-монахиня, это так же дико, как и фея-крестная.

– Неужели я тебе разонравилась? – жеманно поинтересовалась Дева.

– Ну, что ты, дорогая, – он позволил себе любимую кривую ухмылку. – Я уверен, что слова «во всех ты, душечка, нарядах хороша», классик русской литературы посвятил именно тебе. Не припоминаешь? Хотя опять же, по моему личному убеждению, кокетничающая монахиня, это пошло.

Она чуть поджала губы, но оставила его выпады без ответа.

– Я вижу, Рыцарь, ты принес мне отличный подарок, – ему на миг показалось, что взгляд Девы обращенный на мальчика, стал каким-то алчным и голодным.

– Уже вынашиваешь очередной свой коварный план? – не удержался Лука.

– И мысли не было, – коротко рассмеялась она. – Но ты подал мне неплохую идею…

Он не поддался на провокацию.

– Я могу подать и еще одну, – теперь его тон стал серьезнее. – Придумай самый коварный из всех своих планов, как его вылечить.

Дева метнула на него недоуменный взгляд, потом перенесла все свое внимание на ребенка.

– Знай, рыцарь, – теперь ее тон был немного зловещим. – Обычный мальчишка на его месте был бы мертв уже три дня. Обычный Избранный – умер бы пять часов назад. Только благодаря тебе, этот еще держится.

– Тут ведь дело не только в той дряни, которую ему кололи? – рыцарь инстинктивно прижал парнишку покрепче к себе. – Это магия?

Она кивнула и указала рукой на берег. Лука понес ребенка туда.

– Нимуэй, – он знал, что она идет следом. – Его могут искать. Сможешь организовать какую-нибудь иллюзию?

– Возможно, – чуть подумав, сказала Дева. – Вон лодка.

Рыцарь прошел по берегу еще не застывшей серой реки, решительно вступил в воду, проверил, сухо ли на дне ялика, потом бережно опустил туда ребенка.

– Ладно, красавица, – он с грустью глянул на свои мгновенно промокшие ноги, а потом, как мог безразлично, на нее. – Мне пора.

– И у тебя даже не будет вопросов, рыцарь?

Он чуть не рассмеялся, уловив в ее тоне искреннее изумление.

– Пожалуй, всего один, – ему только хотелось верить, что он скрыл торжество. – Сколько тебе понадобиться времени?

Дева помолчала, как всегда не торопясь с ответом.

– Приезжай за ним через год.

– Отлично, – Лука кивнул и вновь отвернувшись, пошел обратно к машине.

– И это все, рыцарь?

Похоже, у Нимуэй сегодня было общительное настроение.

– Бывает, дорогая, – не удержался он от усмешки. – Но, пользуясь случаем, могу предложить в следующий раз взять у тебя интервью.

– В следующий раз карта может лечь иначе, – она внезапно оказалась прямо перед ним на тропе. – Подумай, рыцарь.

Он устало закатил глаза.

– Дорогая, – Лука вспомнил, что выбросил из-за нее сигарету, сделав всего две затяжки. – Я уже почти пятнадцать лет живу без твоих ответов. И ничего! И даже счастлив.

Он опять обошел ее хрупкую фигурку, надеясь все же сегодня покинуть это негостеприимное место.

– Рыцарь! – кажется, в этот раз победа в их вечной словесной войне будет за ним.

– Да и еще, красавица, – он обернулся. – Мне так неприятно замечать, как огромна пропасть между миром людей и твоим миром, дорогая.

Она чуть склонила голову на бок.

– Ты все еще уверена, что, не называя меня тем именем, которое я выбрал себе, – продолжил рыцарь. – И не давая мне иного, ты доказываешь мне мою ничтожность, потому что я, смертный, смог нарушить один из твоих великих планов? Это точка зрения Девы. А по мне, красавица, таким образом, ты лишь унижаешь саму себя, все время подчеркивая свое поражение.

– Каким ты стал не добрым, – протянула она жеманно, но в глазах у нее промелькнула злость.

– Извини, – Лука опять решил продолжить путь. – Я немного устал. Дел много, а времени мало.

– Время бесконечно! – крикнула она ему вслед.

– А человеку только остается решить, как потратить то, что ему отведено, – процитировал Лука, не оборачиваясь. – Это из «Властелина колец», дорогая. Сходи в кино, тебе понравится.

– Рыцарь!

Он решил не обращать внимания.

– Рыцарь!

До машины всего пять шагов.

– Лука…

Опаньки! Он чуть повернулся с видимой неохотой. Дева стояла рядом.

– Что, моя красавица?

Она протянула руку и чуть коснулась тонкими пальцами его щеки. Да… О таком раньше он мог только мечтать.

– Что с тобой происходит?

Ага! Так он ей все и выложил, дрожа и заикаясь. Рыцарь слегка улыбнулся, взял ее ладонь в свою, осторожно поцеловал, и отступил в сторону.

– Нимуэй, дорогая, – даже с его точки зрения, это было откровенным хамством. – Осторожнее. Я ведь могу решить, что в тебе еще осталось что-то доброе.

Дева надменно поджала губы.

Он послал ей воздушный поцелуй и наконец-то сел в машину. Когда рыцарь заводил мотор, она уже растаяла в воздухе, а на выезде из деревни с сухим грохотом рухнула столетняя сосна.

Лука опять закурил, с усмешкой глядя на прощальныйподарок Девы, а потом развернул машину и поехал в сторону Залучья.

Он проснулся, взглянул на часы. Было без двадцати четыре. Выспался он неплохо, если, конечно, не учитывать сны. Ему привиделась давешняя драка с вервольфом. Грязный снег, смешанный с кровью, потом пустые глаза мальчика. Он видел Нимуэй, танцующую по воде в черном платье. Видел себя, стреляющего из автомата, куда-то в черную пустоту. А затем он оказался в уже знакомой комнате, где его опять поджидала та девушка. Аура ее по-прежнему сияла белым. Она стояла у стены, глядя вопросительно ему в глаза. Он старался передать ей, что уже ищет ее и скоро придет. Она впервые улыбнулась. Робко, неуверенно. И кивнула. Потом картинка опять сменилась. На него во весь опор летел рыцарь закованный в черную броню, восседающий на огромном коне. А потом все залил свет Святыни, когда же он перестал лучиться, на Луку посмотрели с любовью и затаенной грустью такие знакомые синие глаза, так похожие на его собственные. …Рыцарь поднялся, принял душ, собрал вещи. Надо было позавтракать, а потом отыскать какое-нибудь Интернет-кафе.

Он ехал по кривым симпатичным улочкам. Вышний Волочок ему всегда нравился. Такой милый старый городишко. С прошлого его приезда, Волочок стал еще чище и аккуратнее. Новая администрация уделяла благоустройству достойное внимание. Но все равно через маску современности здесь проглядывало нечто патриархальное. И именно это Луке в этом городе так нравилось.