Призрак

В этом прикосновении Ро была уверена — их поцелуи не приносили Призраку боль, именно поэтому она начала с губ. Но ей важно было показать, что дело не только в губах, что и касание пальцев может быть приятным. Но вот дальше… Сате молилась, чтобы Унна оказалась права. Девушка смотрела арийцу в глаза, видя его реакцию, чутко реагируя на нее. Пальцы девушки легко провели по губам мужчины и отстранились, чтобы через мгновение также осторожно и легко коснуться шеи Призрака под ухом, помедлить и почти невесомо пройтись по коже от этой точки до ключицы.

Она ощутила, как напряглось тело под ее рукой, стоило ей коснуться руками кожи на шее и ниже. Но Призрак продолжал смотреть на девушку, стараясь дышать ровно. Не прикладывай Ро такой осторожности, возможно, он бы не вынес этого, но сейчас боль была терпимой, покусывая его на грани дозволенного, а следом оставляя странное тепло, которое как будто множилось.

Мужчина был выше ростом, а поднятые над головой руки давали Сате простор для действий. Она ощущала, как учащается его сердцебиение, и оставалось только продолжать. Ро не спешила. Ее пальцы замерли у ключицы и легко отстранились, через пару мгновений вновь касаясь точки возле уха, но на этот раз очень нежно и легко ведя линию по челюсти, к подбородку. В это же время Сате подняла вторую руку и легонько коснулась напряженного живота арийца, но здесь она совсем замедлилась, замерев и чутко прислушиваясь к реакции.

Тело Призрака слегка вздрогнуло, и светлые брови сошлись на переносице. Боль становилась сильнее, но вместе с ней от каждого движения Ро словно оставался легкий теплый след, который с каждым разом становился заметнее. По виску мужчины сбежала влажная капля пота, и он судорожно втянул воздух, прикрывая глаза.

— Господин?.. — тихо позвала Ро, оставляя руки неподвижными, и встала на носочки, потянувшись ближе к Призраку. Ее губы легонько коснулись поцелуем губ арийца, а пальцы осторожно стерли каплю с виска и провели по светлым волосам, а затем коснулись белой кожи под ключицей мужчины.

Ответом ей был шумный сдавленный вдох, и она ощутила, что он отвечает ей, но в этот раз не перехватывая инициативу, словно, раз дал слово дать ей главенствующую роль, то не собирался менять решение. Кожа под ее рукой слегка подрагивала, и он тихо попросил:

— Сними перчатки…

— Господин… не могу… — Ро вздрогнула и тут же покачала головой. Она готова была на многое сейчас, но только не убить Призрака, и в ее глазах он это видел.

— Твой дар подчиняется тебе, а не наоборот: ты не причинишь мне вреда, если не захочешь, — спокойно отозвался Призрак, слегка покачнувшись и переступая с ноги на ногу, наклоняясь и снова касаясь ее виска губами.

— Это не дар, а проклятие, господин… — отчаянно отозвалась Ро, натыкаясь на блок, который был в ней сколько она себя помнила. Поцелуй Призрака заставил ее тихо выдохнуть и прикрыть глаза. — И даже если вы правы… я не могу… так рисковать… только не так… не с вами…

Мужчина помедлил немного и покачал головой:

— Доверься мне… Я не хочу приказывать, — он был действительно уверен в ней, чего нельзя было сказать о ней самой. Собираясь помочь Призраку, Сате как-то не рассчитывала, что это будет испытание и для нее.

— Господин… — в глазах Ро отразилась самая настоящая паника. — Пожалуйста… не надо…

Он впервые слышал, чтобы она так просила, почти умоляла, и не видел такого страха в глазах, даже когда был жесток с нею. Ее руки, что до сих пор касались арийца, опустились, и девушка отступила на шаг назад.

— Сними перчатки и прикоснись ко мне, Ро, — мужчина чуть расправил плечи, смотря на нее прямо и давая понять, что не менее упрям, чем она. Голубые глаза продолжали спокойно смотреть на нее, но сейчас Ро не видела в них гнева от ее непослушания. Девушка же, напротив, от этих слов и под этим взглядом словно вся сжалась, опуская голову. Она не могла — он мог хоть тысячу раз приказать, она бы не смогла. Он понял это, когда Ро снова отрицательно покачала головой, не поднимая взгляда, а затем снова шагнула к арийцу и потянулась к его оковам, чтобы снять их.

Призрак вздохнул, словно принимая, что эту битву ему не выиграть, но как только она подошла на досягаемое расстояние, он снова наклонился, ловя ее губы своими, а его руки, еще сдерживаемые оковами, напряглись, и Ро сильно рисковала, выпуская его на свободу. Пальцы Ро уже коснулись креплений на одном из браслетов, когда Призрак неожиданно поцеловал ее. Девушка чуть вздрогнула от неожиданности, но приоткрыла губы навстречу, отвечая на поцелуй и прикрывая глаза. Сате снова не понимала реакции и поведения арийца, но все же не собиралась его больше мучить, по крайней мере сейчас, решив, что на сегодня достаточно, так что через мгновение раздался тихий щелчок открытого крепления первого браслета.

Как только одна его рука получила свободу, мужчина прижал Ро к себе за талию и, когда открытые участки кожи на ее руках соприкоснулись с его телом, она ощутила легкое подрагивание, но Призрак не выпустил ее, удерживая одной свободной рукой, мягко и в тоже время настойчиво покусывая ее губы в поцелуе. Ро легко вздрогнула снова, против воли прижимаясь к Призраку и касаясь его плеч и груди руками, впрочем, тут же пытаясь отдернуть их, но попросту лишенная такой возможности. Ариец чувствовал, что девушка хочет и пытается что-то сказать, но не может из-за его поцелуя, и в итоге Ро сдалась, тихо выдыхая и вынужденно немного расслабляясь.

Одна ее рука потянулась ко второму браслету, и мужчина ощутил давление на свое плечо другой руки: Сате осмелилась чуть опереться о него, чтобы дотянуться до оков, учитывая, что ее саму крепко держали. Глаза арийца были прикрыты, но, понимая, что ей банально не дотянуться из-за позы, он, как когда-то, приподнял ее за талию, давая доступ к замку, и вот тут Ро ощутимо поняла, что ему больно от этого прикосновения, но по какой-то упрямой логике он не пытается уклоняться, лишь выжидая, чтобы получить свободу.

Едва ее пальцы коснулись замка, Ро поспешила открыть его и перестать опираться о плечо арийца, чувствуя, что ему больно и не понимая, почему он терпит. Однако спросить она не могла, ее губы все еще были в плену поцелуя Призрака. Тот, получив свободу, сразу же легко подхватил девушку на руки, переводя дыхание, и, не спеша, на нетвердых ногах дошел до постели, мягко роняя Ро на покрывало и нависая сверху, бережно, но крепко заводя ее руки над головой и удерживая.

Ро не сопротивлялась, хватая ртом воздух и лишь успевая удивиться, когда оказалась на кровати, не отводя взгляда от Призрака. Когда ее руки оказались над ее головой, удерживаемые арийцем, интуитивная тревога всколыхнулась в девушке, взгляд стал настороженно-обеспокоенным.

— Знаешь, в чем между нами отличие, Ро? — спокойно улыбнулся он, изучая ее лицо и свободной рукой теперь сам касаясь ее приоткрывшихся губ. — Я понимаю, что боль не только мучение. Иногда она нужна, чтобы что-то изменилось… а я хочу, чтобы что-то изменилось… хочу, чтобы это изменилось с тобой, — она сообразила на миг позже, когда он, убрав руку, легко сдернул перчатку с ее правой руки и притянул к себе, касаясь губами тонкого запястья, не скрытого тканью.

— Господин, нет… — испуганно выдохнула Ро, напрягшись всем телом и попытавшись удержать руку, но мужчина был сильнее. Все, что могла сделать девушка, это сжать руку в кулачок, но прикосновение губ к запястью заставило Ро снова вздрогнуть и выдохнуть, широко раскрытыми глазами наблюдая за Призраком, замерев в напряжении и… испуге от ощущения пробежавших по коже мурашек.

— Не бойся, Ро, — тихо выдохнул ариец, оставляя на запястье второй поцелуй, невольно отмечая что губы снова покалывает. Затем, пользуясь тем, что тоже знал разные точки на теле человека, Призрак слегка надавил на запястье Ро, заставляя кулак против воли разжаться.

— Господин, пожалуйста… — взмолилась Ро, и он во-второй раз увидел в ее глазах слезы: она очень боялась, очень не хотела, чтобы ее проклятие коснулось Призрака. Мужчина помедлил, а затем не спеша коснулся раскрытой теплой ладони губами, проводя ими вверх до кончиков пальцев, ощущая легкий разряд, получая от этого ощущения и боль… и что-то еще, слабо начинающее оформляться в сознании. Вторая рука мягко сжала бедро Сате, а затем просто уперлась в постель, чтобы не раздавить хрупкую фигурку, которая словно стала еще меньше рядом с ним.