Страница 6 из 52
Жозеф намеревался начать кампанию с экспедиции в Андалусию. Его испанские министры, наслушавшись заверений севильцев о том, что Андалусия устала от правления хунты и готова сдаться новой монархии, воображали, что она сдастся без сопротивления, а Жозеф, благодаря своему искусству завоевывать сердца, станет единственным покорителем прекрасной провинции; что Гренада, Валенсия, а там и Кадис вскоре последуют примеру Севильи; что таким образом под прямой властью испанского короля окажется почти весь юг Испании и Жозеф сможет обрести там финансовые ресурсы, а благодаря этим ресурсам и отдаленности обретет и некоторую независимость от брата; словом, что он станет королем Испании в Андалусии и так свершится триумф его миролюбивой системы, его личности и его монархии. Жозеф, которого нетрудно было убедить в таком положении вещей, настоятельно просил у Парижа разрешения предпринять покорение Андалусии. Маршал Сульт, считавший это предприятие столь же легким, особенно после того, как англичане удалились в Португалию, и желавший этой победой изгладить память об Опорто, отстаивал перед Наполеоном идею экспедиции в Андалусию, и Жозеф, дабы поощрить его, вел себя по отношению к нему как покорный и преданный помощник.
Наполеон, однако, колебался, что было ему несвойственно, когда речь шла о военных решениях. Он понимал выгоду обладания Андалусией и, быть может, благодаря притягательности ее примера, королевствами Валенсии, Мурсии и Гренады, что подчиняло ему разом весь юг Иберийского полуострова. Но его великое чутье подсказывало ему, что главным его врагом в Испании являются англичане; что прежде всего нужно постараться победить их и вынудить погрузиться на корабли; что после их ухода с Иберийского полуострова будет нетрудно обрушиться из Португалии, куда пришлось бы за ними идти, и на Андалусию, где у оставшихся без помощи испанцев не хватит ни сил, ни мужества для сопротивления; что если они и попытаются защищаться еще некоторое время, их оборона долго не продержится, ибо изгнание англичан неизбежно приведет к всеобщему миру, а после заключения всеобщего мира страсти испанцев станут подобны пламени, которое быстро угасает, лишившись горючего.
Двигаться незамедлительно и прежде всего на англичан – таков был наилучший и с политической, и с военной точек зрения план, и именно с этой целью Наполеон подготовил неодолимую массу сил. К несчастью, он дал себя отвлечь от этого спасительного плана заверением, что Ла-Манча и Андалусия будут захвачены без единого выстрела, после чего начнется беспрепятственный марш, который доставит ему все богатства Гренады и Севильи и даже Кадис и отнимет у англичан возможность водвориться в его порту. Наполеон еще не предвидел, сколь велик будет расход войск в Андалусии, когда они растянутся по этой испепеляющей местности. Он счел экспедицию в Андалусию лишь короткой прогулкой для прекрасных войск, располагавшихся вокруг Мадрида, прогулкой, которая позволит без промедления передвинуться от Севильи к Лиссабону, и согласился на экспедицию в Андалусию, не подозревая о последствиях этого рокового решения. Как мы знаем, он подготовил для Испании около 120 тысяч человек подкреплений и думал довести их численность до 150 тысяч.
Разрешая Андалусскую экспедицию, которую Жозеф должен был совершить с 70-ю тысячами старых солдат, Наполеон рассчитывал, что не менее 30 тысяч из них по окончании экспедиции можно будет отделить и передвинуть к Алентежу; что если эти 30 тысяч двинутся на Лиссабон по левому берегу Тахо, в то время как Массена двинется туда же по правому берегу с 60 тысячами человек Нея и Жюно, 15 тысячами гвардии, 10 тысячами всадников Монбрена, не говоря о резерве Друо, то англичане не выстоят перед столь подавляющей массой сил, их погрузка на корабли будет неизбежной и кампания 1810 года станет, быть может, последней в Испанской войне. Еще не зная из жестокого опыта, что творит с армиями климат Иберийского полуострова, можно было питать такие надежды даже при великой проницательности Наполеона!
Поэтому, не отказавшись от своей главной цели, каковой было изгнание англичан, Наполеон разрешил Андалусскую экспедицию, пока в Кастилии будут собираться части большой Португальской армии, которой назначалось двигаться на Лиссабон под водительством знаменитого Массена.
Согласившись на Андалусскую экспедицию, Наполеон предписал Жозефу ряд мер предосторожности в этой операции. Он приказал ему двигаться с тремя корпусами, 4-м корпусом Себастиани, 5-м корпусом Мортье и 1-м корпусом Виктора, оставив в резерве дивизию Дессоля. Что до 2-го корпуса, перешедшему от Сульта к Оделе, а совсем недавно – к генералу Ренье, ему было предписано оставаться на Тахо перед Алькантарой для наблюдения за англичанами, планы которых после отступления в Португалию оставались неизвестными. С этими тремя корпусами и старыми драгунскими дивизиями Жозеф располагал примерно 60 тысячами человек, а вместе с резервом генерала Дессоля, охранявшим его тылы, и наблюдательным корпусом генерала Ренье, следившим за правым флангом, его силы составляли не менее 80 тысяч человек. Этого было более чем достаточно, при состоянии сил испанцев, для захвата Эстремадуры, Андалусии и королевств Гренады и Мурсии. Удержание этих провинций было другой задачей, о которой в ту минуту пока не думали.
Отправив эти инструкции, Наполеон предписал генералу Сюше потратить время, которое Жозеф использует на покорение Андалусии, на взятие Лериды и Мекиненсы. Получая для выполнения этой задачи поддержку Ожеро, Сюше, в свою очередь, должен был помочь тому захватить Тортосу и Таррагону, а затем двинуться на Валенсию, где должно было завершиться покорение юга, начатое Жозефом. Маршал Ней в это время должен был организовывать в Старой Кастилии свой корпус, преследовать повстанцев Леона, оказывать помощь генералу Боне в Астурии, подготавливать осады Сьюдад-Родриго и Альмейды, с которых предстояло начать Португальскую кампанию, и за такого рода неутомительной деятельностью дожидаться, когда полностью соберутся все составные части португальской армии.
Получив разрешение на экспедицию в Андалусию, Жозеф испытал подлинную радость и устроил пышные сборы, подобные сборам Людовика XIV, двинувшегося на Фландрию со всем своим двором. Он взял с собой четырех министров, двенадцать государственных советников, множество придворных и бессчетное количество слуг. Он выступил в январе и две недели спустя подошел к ущельям Сьерра-Морена. Маршал Сульт, руководивший операциями, направил 4-й корпус по дороге из Валенсии на Сан-Клементе, дабы обойти слева главное ущелье Деспенья-Перрос, ведущее к Байлену. Пятый корпус он направил по большой Севильской дороге в само ущелье, а 1-й корпус – через Альмаден, дабы обойти ущелье справа и спуститься на Гвадалквивир между Байленом и Кордовой.
Хотя власть Жозефа над корпусами, не приданными непосредственно ему, была ненадежна, Сульт от его имени предписал генералу Сюше отказаться от осады Лериды и выдвигаться на Валенсию, дабы прикрыть левый фланг Андалусской армии. Направив приказ такого же рода маршалу Нею, он рекомендовал ему без промедления начинать осаду Сьюдад-Родриго, дабы привлечь англичан к северу Португалии и очистить правый фланг Андалусской армии, которую он защищал всеми способами, будто она подвергалась величайшим опасностям.
Приняв эти меры, выдвинулись на Сьерра-Морена с намерением атаковать 19 или 20 января 1810 года. Генерал Арейсага по-прежнему командовал испанской армией, наполовину уничтоженной в Оканье и рассеявшейся по многочисленным отрогам Сьерра-Морена. Генерал Ла Романа, которому поручалось реорганизовать эту армию, многое обещал и почти ничего не сделал. Она насчитывала от силы 25 тысяч человек, деморализованных и лишенных всего самого необходимого. Арейсага выстроил три дивизии этой армии перед проходами Альмадена, Деспенья-Перроса и Вилья-Маурике. Одна дивизия, присланная из Старой Кастилии под командованием герцога Альбукерке, перешла Тахо под Алькантарой и двигалась на Севилью, чтобы прикрыть столицу.