Страница 6 из 13
Я приближалась к столику и видела, что тот приятель Бориса еще не отошел. Мужчины о чем-то задушевно беседовали: то склонялись друг к другу, то посмеивались. Прямо жаль, сделалось, прерывать их веселье. От этого или нет, но немного начала притормаживать. В конце подходила совсем медленно, и еще меня от них скрывала резная перегородка. Вот я, вся такая незамеченная, и подслушала случайно их разговор.
– Лад, так ты уверяешь, что это твоя истинная пара? – именно с этой фразы, получилось, включилась в их разговор. И она меня настолько насторожила, что так и замерла, спрятавшись за ширмой. – А не ошибся? Что-то не похоже…
– Сам сначала не разобрал. Но мой волк ее точно учуял, когда бегал в парке. Он за ней проследил и стал караулить. Теперь так и тянет меня к этой бабе.
– Да-а! Дела-а! А ведь какие крали у тебя в любовницах были! Все как на подбор! Ноги от коренных зубов, груди – во!
– Не томи, а? Сам понимаю, что попал. Но поделать теперь ничего не могу.
– Так она вроде еще и не волчица? Как же тогда ты уверен стал в парности?
– В этом и сложность. Помесная. Кто-то из наших когда-то наследил в ее родословной. Причем, похоже, давно это было. Вот крови нашей в ней и мало. В лучшем случае, четверть. Но мой кобель уперся…
– Ну, ты попал! А может, как-то договоришься со своим волком? Пусть бы и не пара, а чистокровная сучка?..
– Пытаюсь. Так этот гад не прочь на другую пока вскочить, но потом снова несется под ее дверь. Своеобразная у него верность какая-то, но все же есть. Прикинь?! А Инка его за блохастую дворнягу принимает. Обидно, Гриш!
– Как я тебя понимаю!
– И понятно, что раз волчьей крови в моей самке мало, то ей парность наша по барабану. Но что странно, ко мне ее не тянет, как к мужику. Можешь такое представить?
– Странно. Ты парень видный. И твой темперамент, что волчицы, что просто бабы, за версту чуют. А эта, говоришь, нос воротит?
– Не так что бы, но и на шею не кидается.
– Погоди. Так у вас… еще ничего не было, что ли?
– А то! Маринует меня уже больше недели.
– Да чего ты ждешь? Взял бы и…
– Не могу. Ты нашего альфу, что ли, не знаешь? У него не забалуешь. И велит законы стаи соблюдать. За ослушание может порвать. А тут… парность, одним словом, надо обхаживать, чтобы сука сама прогнулась. Вот и… ухаживаю. Но сегодня должно свершиться. Вроде, получилось уломать, чтобы на ночь меня пустила.
– Ну! Тогда у тебя сладится. Ты мужик страстный. Должна баба это оценить. После первого раза захочет и второй.
И эти двое мерзко захохотали. У меня же чуть ноги, что от услышанного, что от гогота, не подкосились. Пришлось даже на ту ширму опереться. Я к ней привалилась и глазами зал обвела, выискивая путь к отступлению, но тогда и заметила, что сидящий за соседним столом мужчина меня пристально рассматривал. Откинулся к спинке кресла, вертел в длинных пальцах бокал и сканировал меня пристальным стальным взглядом.
Стыд-то какой. Я тут вся бледная и напуганная, стою и подслушиваю, а там… мне показалось, что этот тип все-все тоже слышал. Или же часть точно – не сразу ведь заметила, когда он проявил ко мне интерес. Хотела скрыться, куда подальше, да ноги будто приросли к полу.
* * *
Оставшись, таким образом, на месте, невольно стала свидетелем продолжения откровений Бориса.
– Придется мне сегодня расстараться. И поверь, отвертеться ей и снова отправить от себя ни с чем не позволю. Если надо, то буду настойчив до жесткости.
– А как же твой альфа?
– Откуда он узнает, если я только сначала собираюсь применить силу, а потом ублажу сучку, чтобы в следующий раз сама умоляла с ней лечь. Да и дни ее лунные на подходе, я это чую. Как знать, может у нас с ней сразу же щенок получится…
– А не скажется ли на нем помесность матери? Рискуешь, брат…
– Не должно. Она же моя истинная, это значит, что потомство должна принести породистое и крепкое.
– Дай бог!
– Надеюсь. Но куда она пропала? Не удумала ли чего? Пойду, разберусь.
Борис поднялся из-за стола, да сразу так и натолкнулся на меня взглядом.
– Инна? Ты что?.. И давно так стоишь?
Его карие глаза наполнились яростью. Но лишь на малое время. А потом этот оборотень взял себя в руки и показал мне лишь свое беспокойство обо мне. О да, именно так его назвала мысленно, оборотень, как дослушала.
– С тобой все в порядке? Как себя чувствуешь?
Вот только ответить мне ничего не дал. Волк в человеческом облике сделал смазанный шаг в мою сторону, миг, и уже крепко держал за запястье.
– Грин! – бросил коротко своему приятелю. – Расплатись-ка, потом сочтемся. Моей девушке дурно стало, надо срочно на воздух вывести.
– Понял! Не беспокойся – сделаю.
Тот еще не договорил, а меня уже тащили на выход из ресторана.
– Я все слышала. Пусти! Слышишь?! – пыталась упереться и не позволить отвести меня и запихнуть в машину.
– А если слышала и все поняла, то теперь знаешь, кто я, и что являешься моей парой. И это значит, что никогда, ни за что не отпущу от себя. И отвезу тебя сейчас к себе в дом, а про свою никчемную квартирку вообще забудь. И не сопротивляйся – от этого только больно себе сделаешь. Это понятно? Нет? Да что же ты такая упертая?..
О да, я такая. Меня уже к автомобилю подтащили, и дверь на заднее сиденье успели распахнуть, так я встала дикой кошкой, изогнув спину, уперлась руками и ногами, и не позволяла себя запихнуть в салон. Ясно, что Волк сильнее, да не собиралась просто так сдаваться. Больно – и пусть! А вдруг, кто-нибудь заметит творимое насилие и вступится? Уж как бы я была благодарна! Но нет, парковка находилась в глухом переулке, да поздний час, да никого рядом…
– Отцепи руки, я сказал!
– Ни за что!
– Хочешь испытать мое терпение? Так оно уже на исходе.
– Пусти! ААА!!!
Думала, он мне пальцы сломает, а его хватка вдруг ослабла. От такой неожиданности так и врезалась в бок машины, когда меня отпустил. Больно приложилась лбом и съехала на асфальт, ровно рядом с задним колесом. И что же увидела, когда обернулась? А двоих мужчин, замерших в угрожающих стойках, один напротив другого. Против Бориса стоял тот самый тип, что наблюдал за мной в ресторанном зале.
– Ты неправ, Ладаев, – вроде бы спокойно проговорил этот русоволосый, но в словах чувствовалась сталь, а серые глаза искрили. – Не имеешь права принуждать пару.
– За нарушение порядка готов ответить, а женщина все равно будет моей.
– Это твой выбор. Что же, поехали в стаю. А там и разберемся.
Меня только-только начал отпускать страх. Радость-то! Вернее, сначала испытала шок, поняв, что оказалась рядом с уже двумя оборотнями. Угораздило же! А потом расслышала, что собираются уехать на разборки. Вот оно, счастье! Они – в стаю, я – в полицию. Им – скатертью дорога, мне попутного ветра всем сердцем желала. Но в следующий миг к нам из темноты выступили еще два темных силуэта, и Борис на них так и заскрипел зубами, а сероглазый им скомандовал:
– Берите женщину к себе в машину, и все едем в стаю. Буду разбираться с Ладаевым.
И дальше в полной тишине, да так быстро, что и вскрикнуть не успела, подхватили под локти, а в следующую минуту уже оказалась в джипе, и меня везли в неизвестном направлении.
* * *
Паника накрыла с первых минут, как только поняла, что меня не собирались оставить в покое там, на стоянке. Но когда заметила, что очертания города остались далеко позади, и машина катила мимо какого-то леса, то чуть сознания не лишилась. Правда, во мне нашлись откуда-то силы запричитать и начать своих стражей упрашивать отпустить.
– Зачем я вам? У вас же свои женщины есть, чистокровные, волчицы! – вот тут стала опасаться, не сболтнула ли лишнего, все же, как говорится, кто меньше знает, тот лучше спит. Эх, не заснуть бы навеки вон в том лесочке. Но потом рассудила, что хуже уже быть не может. – А я полное недоразумение. Во мне ничего же нет: ни красоты особенной, ни идеального тела. Нос курносый, глаза блекло-серые, ноги обычные, грудь всего лишь второго размера, а еще характер у меня ужасный. Не верите?