Страница 1 из 10
Марина Кистяева
Папа для волчонка
Глава 1
Макар Карельский сразу обратил внимание на мальца.
Выделялся он среди других. Чем? Скорее всего, тем, что напоминал его самого, когда ему было лет семь.
Волчонок, смотрящий на всех с вызовом. Брови нахмурены, тельце напряжено. Готовое броситься в любой момент в бой.
И рядом нет никого из взрослых. Ни отца, ни матери, ни бабушки или дедушки. Странно.
Макар почувствовал легкое раздражение. Он терпеть не мог, когда детей оставляют одних с нелепой отговоркой: «Посиди здесь минуточку, я пойду сбегаю вон туда». А потом удивляются, почему их ребенок куда-то ушёл и где-то заблудился. Начинают носиться по зданию или улицам с выпученными глазами.
Карельский приглушенно выругался.
Сегодня было уже третье занятие в группе, которую он набрал из детей семи-восьми лет, новичков он не принимал.
Макар любил и ценил четкость и определенность во всем. Если он сказал, что группа формируется до первого августа, значит, уже второго августа он никого не примет. Точка. Более не обсуждалось ни с кем и ничего.
Решение создать бесплатную группу для детей, не имеющих возможность оплачивать тренерские услуги, для Макара не было неожиданным. Он часто мечтал заниматься воспитанием подрастающего поколения, но работа в силовых структурах, а потом и в личке не способствовала этому. Занимала всё время. И даже то, которого не было.
После того, как Макар выкупил фитнес-центр и провел реорганизационные работы, дал объявление о создании группы. Условие было лишь одно – дети будут заниматься бесплатно. Именно те, кто не может оплачивать сборы на форму и прочее.
Для Карельского не оказалось сюрпризом, что многие родители из обеспеченных семей привели деток к нему. Дело не в том, что они хотели сэкономить.
Дело было в нем.
Они так и говорили:
– Макар Витальевич, только к вам…
– Макар, по старой дружбе…
– Макар, надо именно к тебе.
Карельский качал головой.
– Будет время, наберу ещё одну группу. Пока – нет.
Некоторые сводили брови на переносице, недовольные его отказом. И шли к его тренерам.
– Переведемся сразу же.
– Да без проблем.
Для Макара в приоритете были другие детки.
Отбор он тоже проводил сам.
Ничего не объясняя родителям.
– Беру.
Или:
– Приходите через год.
Чем он руководствовался? Ответ для него очевиден – внутренним стержнем ребенка. Он давал небольшие задания, которые легко делали мальчики: бег, прыжки, отжимания. То, что они могли и умели. И внимательно следил даже не за техникой исполнения и не за тем, сколько ребенок делал, а КАК он со всем справлялся.
Годы в силовых органах многому научили Макара. Разбираться в кадрах тоже.
Когда прошёл слушок, что он уходит с должности начальника личной охраны Захара Волгарского, давнего друга и бизнесмена, было предложение снова пойти в органы. В закрытый отдел по подготовке кадров. Макар отказался. Хватит. Помыкался он уже, поработал на других. Если бы не захотел заниматься чем-то своим, остался бы запросто у Захара. Тот платил более чем хорошо.
Пришло время заниматься своим делом.
А что Карельский любил и умел? Спорт и организацию.
Поэтому фитнес-центр подошел ему идеально.
Ребят для своей группы он отбирал в течение двух недель. Именно столько выделил себе времени. Один час в день, с семи до восьми вечера. Всё. Ни минутой больше.
Родителям сразу рассказал про условия. Ни опозданий, ни прогулов. Не приходит ребенок – звонок или справка от врача. Иначе отчисление. Да-да, как в армии.
Почему занятия начинаются первого августа, а не первого сентября, как во всех других секциях? Он так решил. Какие-то вопросы ещё есть? Нет? Отлично, работаем.
По собственному опыту Макар знал, что два-три человека отсеются через месяц. К новому году уйдут ещё столько же. К началу следующего лета хорошо, если останется из двадцати ребятишек пять-семь человек. Дальше загадывать сложно.
Мужчина вошёл в зал для занятий без пяти минут шесть. Ровно в восемнадцать они начинали разминку. Родители деток уже находились в коридоре. Карельский тоже сразу же объяснил: сдали деток – прошу за дверь. Никаких: «А можно мы посмотрим». Дисциплина превыше всего.
Поэтому одинокий мальчик его насторожил.
Он сидел на скамье, сложив пальцы в замок, корпус чуть вперед. Достаточно взрослая поза для мальца, которому на вид семь-восемь. Он повернул голову, когда Макар вошёл в зал. Не вскочил, не кинулся к нему, как остальные дети. Как сидел, так и продолжил сидеть.
Лишь взгляд на Макаре задержал дольше, чем обычно.
Макар нахмурился.
– Чей ребенок? – строго спросил он.
Дети загомонили, хором сообщая, что они не в курсе.
– Тааак… Строимся!
Дети мгновенно кинулись врассыпную, чтобы занять каждый своё место.
Малец же, лениво поднявшись, направился не к нему, не к двери, как можно было предположить, а к перекладине. Потер ладони, ловко подпрыгнул и спокойно, словно никого не было в зале, никому он не мешал и никто ему, главное, не мешал, начал подтягиваться.
Брови Макара поползли вверх.
А вот это уже интересно…
Макар, мысленно усмехаясь, направился к нему. С такой стратегией, чтобы приняли ребенка в группу, он ещё не сталкивался.
– Эй, парень, а ну-ка, спрыгивай.
Мальчик, подтянувшись ещё два раза, стоит заметить, что с усилиями, но не без видимого напряжения, спрыгнул и встал. На Макара он не смотрел, нагнул голову вперед. Карельский готов был поклясться, что во взгляде того, если он сейчас вздернет подбородок кверху, будет вызов.
Интереееесно…
– Что ты делаешь в зале? Здесь проходят занятия. И где твоя мама?
Мальчик всё же поднял голову и посмотрел Карельскому прямо в глаза.
Да, Макар не ошибся.
Малец упрямо сжал губы.
– Почему молчим?
Из-за гомона детских голосов, Макар не сразу услышал, как открылась дверь. А вот, кажется, и пропавшие нерадивые родители. Скорее всего, мамочка. Бегала в туалет или носик попудрить? С последним он тоже успел столкнуться.
Макар не обернулся.
– Я ещё раз спрашиваю: почему молчим и где твои родители?
– Добрый день, – бархатистый женский голос, спокойный и мягкий, произвел на Карельского странное и приятное впечатление. Но это ничего не меняло.
Так думал Макар.
И он ошибся.
– Извините, Ваня вам не ответит.
Макар всё же обернулся.
Перед ним стояла невысокая молодая девушка. На вид – двадцать два-двадцать три года, не больше. Молодая, совсем соплюшка.
Что-то неприятное, досадливое царапнуло мужскую грудь.
– Мамочка, вы ошиблись дверью. Здесь не проходная. И ребенка в зале оставлять нельзя.
Зеленые глаза блеснули таким же вызовом.
– Я не мама. Я сестра Ивана, – четко, без заминки ответила она. – Ваня, пошли. Я просила подождать в коридоре. Не стоило заходить.
Девушка протянула руку мальчику.
Узкая ладонь без единого украшения. Ни часов, ни браслетов, ни колец.
Мальчик пожал плечами и прошел мимо них.
Мимо неё тоже.
– Да черт побери, – сквозь зубы выругалась девушка и уже начала разворачиваться, чтобы последовать за мальцом, когда Макар, удивив себя, приглушенно, но властно сказал:
– Стоять.
Девушка замерла лишь на мгновение. На её лице промелькнуло легкое удивление.
– Я так поняла, что мы вам, напротив, мешаем.
Парнишка, тем временем, не останавливаясь, шёл к двери.
Упрямый.
С характером.
А характер Макар уважал.
– Мешаете. И я бы хотел знать причину, по которой вы задерживаете начало занятий.
Девушка пожала плечами.
– Я искала директора центра. Карельского.
Макар демонстративно и медленно изогнул брови, понимая, что задерживает начала урока.
Но и прервать беседу с маленькой нахальницей не мог.
Девушка была прелесть, как хороша. И это напрягало. Невысокая. Миниатюрная. Чуть выше «метра с кепкой». Одета в спортивные тренировочные легинсы, обтягивающие её ножки и бедра. Подобную одежонку Макар запретил бы к чертям собачьим носить девочкам старше пятнадцати лет. Потому что попу обтягивали так, что «булки» едва не вываливались, да и шов аккурат проходил между ягодицами. А, нет, некоторым и этого было мало, выбирали фасоны, чтобы прямо попу можно было видеть во всей красе, не оставляя мужчинам никакого простора для воображения. И ладно в спортивном зале, как эта девочка, а другие еще и по городу в таком виде расхаживали. Потом сами же кричали: мы не такие, мы не вызываем жажду насилия, мы не нарываемся на неприятности. На ремень по этим попам они нарывались. Причем, не в прелюдии к секс-играм.