Страница 4 из 12
– А вот это тот момент, которого я ждал, – заявил командир диверсионного отряда, достал ракетницу и поднял руку.
Старший лейтенант Шагаев уже дошел до развалин старой крепости, когда за спиной у него взмыла в небо красная ракета. На нее с недоумением смотрели несколько пограничников, оказавшихся рядом с военным советником. Обернулся и он.
Тут же с востока ударил станковый пулемет. Было видно, как разлетелась на куски вершина одной вышки, за ней и второй. Бойцы, пробитые пулями, рухнули на землю. Пулеметный расчет перенес огонь на позиции, оборудованные на внутренних сопках.
Раздался крик капитана Гандорига:
– Застава, в ружье!
Бойцы рванулись в оружейную палатку.
Два монгольских ручных пулемета открыли ответный огонь, дали по нескольку коротких очередей и смолкли.
Заместитель начальника заставы рванулся к штабной палатке.
Связист уже вызывал старшего наряда сержанта Бурбата. Тот не отвечал. Наверное, провод был перебит либо…
Начальник заставы отдал приказ личному составу занять позиции обороны. Бойцы бросились к естественным укрытиям и развалинам древней крепости, на бегу заряжая винтовки. Боец с единственным уцелевшим ручным пулеметом залег в одиночном окопе между вторым и третьим отделением. Четвертое укрылось в траншее у палаток. Связист продолжал вызывать Бурбата.
Шагаев достал из кобуры пистолет ТТ и залег рядом с начальником заставы. Гандориг приказал связисту выйти из палатки и укрыться вместе с четвертым отделением.
Потом монгольский капитан взглянул на советника и спросил:
– Ты что-нибудь заметил на позициях наряда?
– Нет, хотя…
– Что хотя, Алтан?
– Было слабое движение в одном из кустов. Но сержант сказал, что это часто тут бывает.
– Прозевали мы японцев. Теперь вопрос, сколько их.
– Много быть не может, – уверенно сказал Шагаев. – Наряд заметил бы противника. Да и укрыться крупному подразделению, даже роте, за сопками нельзя, места не хватит.
– Там овраги, балки.
– В них, по крайней мере на удалении до двухсот-трехсот метров, никого нет. Они неплохо просматриваются. Роту скрытно не провести, а вот взвод можно. Но для прорыва обороны заставы его будет мало, тем более без техники.
– А куда стреляет их пулеметчик? По соседней заставе?
Шагаев чертыхнулся и ответил:
– Похоже, станковый пулемет бьет по навесному мосту, отрезает нас от соседей.
– Может, выйдем на высоты?
Шагаев отрицательно покачал головой.
– Нельзя! Это приведет к тому, что японцы попросту распотрошат нас со стационарных позиций. Если в их задачу входит только провокация, заключающаяся в обстреле наряда, то они уйдут. Если же их цель – захват заставы, то они должны вскоре объявиться и на сопках, где находятся наряд и те бойцы, которые завтрак туда понесли.
– Японцы выбрали самый подходящий момент. Видно, что командир у них толковый.
– Скоро узнаем, какой он толковый, – сказал Шагаев и осмотрел позиции.
Он увидел, что пограничники залегли, организовали эшелонированную, насколько это было возможно, оборону, находились в достаточно крепких укрытиях, повернулся к Гандоригу и заявил:
– Тебе, капитан, следует срочно сообщить в отряд о нападении, если в тылу не действует диверсионная группа, которая имеет задачу обрезать телефонные провода. Пока есть время, связывайся. Твой заместитель и командиры отделений знают, что делать, если появятся японцы. При необходимости я возьму командование на себя до твоего возвращения.
– Ты прав, – сказал Гандориг, пригнулся и побежал к окопу, занятому четвертым отделением.
Станковый пулемет и стрелки прекратили огонь.
Куроки в бинокль посмотрел на позиции, занятые монгольскими пограничниками, удовлетворенно хмыкнул и проговорил:
– Вижу трупы на западных сопках, тела пулеметчиков внизу. О тех монголах, которые находились на вышках, и речи нет. Их плотно нашпиговал свинцом расчет капрала Комаду. А мост? Нет его! Пулеметчик молодец, срезал крепления. Мост висит на веревках и горит. Застава поднята в ружье. Монголы уже в окопах. Продолжаем работать. – Он пустил в небо вторую ракету.
Штурмовые группы капитана Эндо Одзавы, лейтенанта Моку Сасаки и старшины второго класса Дзиро Ито бросились к сопкам. Майор отметил, как диверсанты подобрали ручные пулеметы Дегтярева. Те имели диски, заряженные сорока девятью патронами, отстрелять же пулеметчики успели от силы по десятку. Значит, у отряда появились дополнительные автоматические огневые средства.
Японцы быстро поднялись на сопки, заняли три из четырех, кроме крайней северной. Метатели ручных гранат, назначенные заранее, застыли у подножий высот в ожидании команд. На верхушках сопок диверсанты-японцы обнаружили двух раненых монгольских пограничников, добили их штыками, заняли траншею и открыли прицельный огонь по противнику. Тогда же Одзава, Сасаки и Ито передали команды. К позициям защитников заставы поползли шестеро солдат с ручными гранатами.
Гандориг с позиций четвертого отделения увидел японцев на сопках, бросился к связисту и спросил:
– Гуйлан, связь с отрядом есть?
– Есть, товарищ капитан.
– Быстро соедини меня с начальником.
Сержант тут же сделал это.
– «Рубеж» на связи, – ответил подполковник Бату Гэлдэр.
– Я «Крепость»!
– Что у вас?
– Докладываю. Ровно в десять часов застава подверглась нападению японцев. Их численность не установлена, но не менее взвода. Противник применил станковый пулемет, из которого уничтожил наряд, находившийся на приграничных сопках, расчеты двух ручных пулеметов и подносчиков пищи. После этого японцы заняли высоты. Сразу же после начала обстрела я поднял заставу в ружье, приказал занять рубежи обороны. Японцы ведут огонь с сопок, мы отвечаем. Станковый пулемет противника уничтожил подвесной мост. Теперь мы отрезаны от соседней заставы.
– Как вы, капитан, допустили скрытый подход японцев к границе?
– Виноват, товарищ подполковник. Противник действовал очень грамотно. Мы постоянно наблюдали за местностью, но вы же знаете, что у нас нет прожекторов, а ночью подойти к сопкам, находящимся на сопредельной стороне, не составляет труда. Именно с них японцы и провели губительный обстрел.
– Значит, сейчас вы ведете позиционный бой?
– Так точно. Но у нас ограниченный запас боеприпасов.
– Японцы тоже не могли притащить с собой много патронов.
– Согласен, однако смею предположить, что боеприпасов у них все же больше.
– Не надо предполагать! Приказываю заставе выбить противника с наших высот, восстановить контроль над границей. За погибшее отделение ответишь! Это тебе, капитан, понятно?
– Так точно!
– Выполняй приказ и регулярно сообщай обстановку.
– Слушаюсь! – сказал Гандориг, бросил трубку связисту, приказал ему постоянно держать связь с отрядом и вернулся на прежнюю позицию.
– Ну и что отряд? – спросил Шагаев.
Капитан сплюнул на песок и ответил:
– Подполковник обещал привлечь меня к ответственности за наряд, уничтоженный японцами, приказал выбить их с высот, восстановить контроль над границей.
– Ты ему доложил об ограниченном запасе боеприпасов?
– Он и без доклада прекрасно знает об этом. Заявил, что и японцы не могли притащить с собой много патронов.
– Тут он прав.
– А если противник за несколько дней до нападения скрытно подтаскивал сюда боеприпасы и прятал их в каком-то овраге? В этом случае он имеет возможность пополнять боезапас.
– Может быть и такое. Но, судя по плотности огня, патроны японцы экономят. Кроме расчета станкового пулемета. Видно, что у него большой боезапас. Нам тоже надо стрелять экономно.
– Да перестрелка и так не особенно интенсивная.
Тут перед позицией второго отделения вздыбились фонтаны песка и земли.
Шагаев услышал очереди и сказал:
– Это бьют наши «дегтяри».
– Хорошо, что японцы пока станковый пулемет не установили на ближнюю сопку. Тот наделает дел.