Страница 11 из 12
И все же что-то у монголов изменилось, раз командование бригады не решилось на общее наступление. Этот момент прояснится очень скоро, возможно, даже днем».
Куроки прилег на топчан, но так и не смог уснуть. В третьем часу ночи он поднялся, измотанный, злой, разбудил Юко и приказал ему заварить крепкий чай. Этот напиток заметно взбодрил его.
Вскоре майор вышел на пост охранения, через который должна была вернуться разведывательная группа. Она подошла туда с десятиминутным опережением графика.
Куроки тут же увел капрала в штабную палатку и приказал рядовому второго класса принести ему чаю.
Он вернул карту на ее законное место и приказал:
– Докладывай, Като!
– Господин майор, до сопок, занятых нами ранее, мы дошли без происшествий и обнаружили, что монголов там нет. На них даже не выставлен пост раннего обнаружения противника. Потом мы поднялись на сопку, с которой вы руководили вчерашним боем, и увидели, что свои высоты монголы заняли. На них усиленный наряд. Там, где был один пограничник, сейчас два. Осмелюсь предположить, что застава получила пополнение. Я сам видел два пулемета, хотя у них оставался один. Уже ночью все пограничники наряда зарылись в землю, оборудовали окопы. Как ни странно, подвесной мост они не восстановили. Мой общий вывод таков. Застава была пополнена личным составом, оружием и боеприпасами. Пограничники несут службу в режиме повышенной готовности.
– Тогда почему монголы не посадили дозор на восточные сопки?
– Не могу знать, но сопки пусты.
– Ты уверен, что пограничники вас не заметили?
– Уверен. В противном случае они обязательно попытались бы уничтожить или захватить нас. Но ничего подобного не произошло.
– Что на соседней заставе?
– Наряд усилен и там. Смею предположить, что и на третьей тоже.
– Бронетехнику не видели?
– Нет.
– Не видели или ее нет на заставах?
– На Холаре и на второй заставе бронетехники нет.
– Откуда такая уверенность? Осмотр застав невозможен. Мешают западные сопки.
– Это так, господин майор, но я посылал разведчика к оврагу, который тянется между заставами. Оттуда вся территория видна неплохо. Бронемашины или танки мой боец наверняка заметил бы.
Майор посмотрел на командира разведгруппы и спросил:
– Кто дал тебе право так рисковать?
– А разве не важно для отряда, получил ли противник технику, которая может свести на нет все наши усилия по захвату Холара? – спокойно проговорил капрал.
– Значит, ты проявил инициативу?
– Так точно, господин майор. Я знаю, что она чаще всего наказуема, и готов нести ответственность.
Куроки неожиданно улыбнулся:
– Ты молодец, капрал. Это мое упущение. Определяя задачу группе, я не обязал тебя проверить наличие бронетехники у противника. Так что никакого наказания, напротив, благодарность. Теперь отдыхай.
– Слушаюсь! – сказал командир разведгруппы и ушел в свое подразделение.
Майор так и не уснул.
Днем из батальона пришли грузовики с боеприпасами и продовольствием.
Куроки так замотался, что рухнул на свою кушетку еще засветло, и это пошло ему на пользу. На сей раз он выспался с лихвой, поднялся сам, привел себя в порядок.
Командиры штурмовых групп построили подчиненных. Майор отдал приказ на выдвижение к сопкам.
Диверсанты шли раздельно, по группам, используя сложный рельеф местности, добрались до балки и оврага. Там майор приказал выслать разведку для осмотра высот.
Скоро пошли доклады о том, что сопки пусты. Командир отряда распорядился выйти к ним и укрыться, что и было сделано.
Сам он с заместителем и рядовым второго класса поднялся на ту же самую сопку, которую занимал вчера. Там ничего не изменилось. Из укрытия майор осмотрел в бинокль противоположные холмы.
Капрал Като доставил достоверную информацию. Сейчас, когда уже вовсю светило солнце, Куроки сразу увидел усиленный наряд, укрывшийся в траншеях, вырытых недавно и на вершинах сопок, и у их подножия. Монголы оборудовали две пулеметные позиции в окопах-ячейках, соединенных между собой выше проходов. Расчеты имели сектор обстрела практически в сто восемьдесят градусов, были защищены плотным земляным бруствером.
– Они подготовились к нашей новой атаке, – проговорил командир отряда.
Заместитель взглянул на него и спросил:
– Вы что-то сказали, господин майор?
– Я сказал, что монголы подготовились к обороне. Наш отход не ввел их в заблуждение.
– Монголы – низшая раса, но среди них тоже попадаются грамотные офицеры.
– Особенно когда рядом советский советник.
– Да. Как сегодня будем действовать? Выставляем станковый пулемет и бьем по вершинам сопок? Все как вчера?
– Нет, – ответил Куроки. – Ждем!
– Извините, господин майор, позвольте узнать, чего ждем?
– Увидишь сам. Мне не до объяснений.
– И пулемет не выставляем?
– Пока нет. Расчету быть в готовности перенести его на противоположную сопку.
– Как это? Под огнем монголов?
– Эндо, прошу, не задавай вопросы, передай приказ расчету. Командирам групп находиться в готовности к атаке заставы.
– Но…
Куроки так взглянул на заместителя, что тот сразу кивнул и промямлил:
– Понял. Передаю приказ. Мне тоже оставаться здесь или уйти к группе?
– Будь здесь.
– Да, господин майор. Я все понял.
– Сомневаюсь, но поймешь немного позже.
Изрядно растерявшийся капитан отошел к спуску, оттуда передал приказ расчету пулемета и командирам штурмовых групп.
Вернулся на место и залег рядом с Куроки. Тот продолжал рассматривать западные сопки, иногда переводил оптику на соседнюю заставу. Монголы несли службу в штатном режиме, хотя и в повышенной боевой готовности.
Военный советник начальника заставы старший лейтенант Шагаев с четырех утра находился в окопе, у подножия крайней южной сопки.
– Зачем ты пойдешь в окоп, Алтан? – спросил его капитан Гандориг еще вечером. – Японцы ушли, если вернутся, то их увидят бойцы наряда. А чего тебе делать у сопки?
– Ну не зря же твои люди там все это вырыли.
– Я еще вчера не мог понять, для чего он. Может, все же объяснишь, что ты делаешь?
Шагаев улыбнулся:
– Хорошо, объясню. Наш наряд утром не увидел, как к заставе подошел отряд противника. Почему так произошло? Да потому, что японцы использовали балки и овраги, прикрывались восточными сопками. С наших высот местность за ними не просматривается даже с вышек. По оврагам и балкам тоже можно спокойно пройти и остаться незамеченным. Так японцы и сделали. Я внимательно изучил карту и вот что выяснил. Если смотреть не с вершины, а с бока и с низа крайней сопки, то примерно треть этого пространства будет видна. Надо проверить, так это или нет.
Гандориг скептически посмотрел на советника.
– Значит, с вышек не было видно, а из низины разглядишь?
– По карте получается так. Пойдешь со мной, посмотришь?
– И когда ты собрался идти туда?
– В четыре утра.
– Самое время для сна.
– Самое время для подхода противника и нанесения удара.
Начальник заставы усмехнулся и проговорил:
– Мы отбили их утром, в куда более сложной ситуации, пусть и с потерями, но сделали это. Зачем им возвращаться? Чтобы еще раз получить, как у вас говорят, по морде?
– Ну, во-первых, мы не отбили японцев. Они отошли сами, по сигналу, хотя вполне могли переместить станковый пулемет на наши высоты и попросту добить нас всех. Почему?
– И почему?
– Вот и я не могу понять. А надо бы, чтобы не попасть впросак в следующий раз.
– А что во-вторых? – спросил Гандориг.
– Японцы отошли по приказу. Нам непонятны их действия. В этом кроется опасность. А если они делают ставку на то, что после первого удара мы успокоимся, подумаем, что у них не хватило духа продолжать бой, а сами в то же время готовят решительный удар? В-третьих, подразделение, которое нас атаковало, действовало под четким руководством. Его командир знал, что и как надо делать. Никогда не поверю, что японцы вышли к границе просто для того, чтобы пострелять по заставе и уйти. Это не их тактика. Так вообще никто не воюет.