И только сердце знает

– Сейчас не время любезничать с девками! – глухо прорычал Ранульф.

– Да, сэр, но, клянусь всеми святыми, я никогда еще не видел такой…

Эрик оторопело примолк, почувствовав толчок Серла с одной стороны и еще больше нахмурившийся взгляд Ранульфа – с другой.

– Я к вашим услугам, сэр.

– Пойди и расставь на каждые ворота по воину. Я хочу, чтобы ни одна женщина не могла покинуть замок. Ты слышишь? Ни одна.

Когда Эрик удалился исполнять приказ своего господина, Ранульф повернулся к Кенрику:

– А ты узнай у слуг, где находится их госпожа, – произнес Ранульф, но когда увидел, как Кенрик прямиком направился к той самой блондинке, угрожающе предостерег парня: – Я, конечно, с твоего позволения, с удовольствием избавил бы тебя от одной, несомненно, лишней части тела. Запомни! Мы здесь находимся по делу, и об удовольствиях пока нужно забыть.

Кенрик побледнел, а рука его инстинктивно потянулась вниз, чтобы прикрыться от посягательств Ранульфа, однако, прежде чем удалиться, он кивнул в знак того, что понял и оценил предостережение.

А Уолтер и Серл громко смеялись над ним, глядя, как молодой воин пробирается к выходу, стараясь держаться как можно дальше от блондинки.

– Пойдем, Ранульф. Если нам приходится ждать так долго, так давай хоть присядем, – предложил Уолтер и предусмотрительно подвинул один из стульев ближе к камину, прежде чем сам сел на другой.

– Ланзо, разузнай-ка, не принесет ли нам кто-нибудь из этих застывших мумий немного пива. Я был бы не прочь освежиться после нашей небольшой разминки. Однако наш предводитель, как видно, внушает такой ужас этим людям, что они боятся даже смотреть на нас, не говоря уже о том, чтобы приблизиться с угощением.

Уолтер подмигнул Ранульфу, взглянув на его мрачную физиономию.

– Ты же и сам прекрасно знаешь, что это правда, братишка. Женщины, возможно, и начинают толпиться вокруг тебя, не давая проходу, но никак не раньше, чем они поймут, что ты не так опасен и суров, как кажешься на первый взгляд.

– Уолтер, да ты, видно, совсем с ума сошел, раз решил подшучивать над ним в такой момент, – прошептал Серл, хотя Ранульф, не обращая внимания на Уолтера, спокойно уселся на предложенный ему стул.

– Ну, не настолько, – в тон Серлу проговорил Уолтер. – Если я не развею хоть немного его мрачное настроение, то он вскоре взорвется из-за того, что хозяйка так долго заставляет его ждать себя. И тогда бедной леди действительно придется несладко, ведь ты-то знаешь, что Ранульф страшен в гневе.

– Глядя на него, я почти уверен, что леди и так не миновать бури.

– Нет, все еще поправимо, – ухмыльнулся Уолтер. – Но в ее интересах поторопиться с выходом.

Вскоре появился Кенрик и сообщил, что никто из слуг не видел Рейну де Шампенье с рассвета, и Ранульф вскипел:

– Черт побери! Она улизнула, прежде чем началась атака! Она провела нас!

– Ну же, Ранульф. Успокойся. Похоже на то, что она просто надежно спряталась, и никто еще не успел сообщить ей, что опасность миновала и она может выйти из укрытия.

– Верно, – поддержал его Серл. – Ее служанки наверняка знают, где она, поэтому просто необходимо поговорить с ними. Я найду кого-нибудь и… Слава Пресвятой Деве! Вот и она, Ранульф!

Ранульф обернулся и увидел, что Оубер Манфред возвращается не один – из-за его спины выглядывала молоденькая девушка, робко наблюдая за незнакомцами. Она была весьма очаровательна, одетая в богато украшенный костюм из голубой парчи. Ее черные как смоль волосы были аккуратно причесаны и убраны под легкой белой вуалью. Она выглядела гораздо моложе, чем предполагал Ранульф, возможно, ей было не больше двенадцати-тринадцати лет. Но это его не особенно удивило, поскольку именно в таком возрасте было принято выдавать замуж большинство богатых наследниц. Ранульф не почувствовал ничего, кроме легкой досады из-за того, что такой лакомый кусочек достанется Ротвеллу, а он, Ранульф, сам и доставит эту девочку старому негодяю.

Подобные случаи бывали довольно часто, когда старые лорды брали себе в жены совсем еще юных девочек, и Ранульф, которому предстояло стать пособником в этом грязном деле, довольно успешно выдержал схватку со своей совестью, и теперь ему было все равно, кого везти Ротвеллу или кому-то еще, поскольку Ранульф решил, что мужчине, находящемуся в его положении, особенно выбирать не приходится, а уж тем более задумываться над тем, хорошо или плохо то, что он делает. Если не он, то кто-нибудь другой доставит ее к этому противному старикашке, так почему же, собственно говоря, он должен отказываться от возможности получить пятьсот марок только потому, что сам терпеть не может Ротвелла?

И уж точно не стал бы Ранульф отказываться от этой затеи потому, что ему не хотелось связываться с женщиной, пускай даже она и была леди. Уж он-то хорошо изучил на собственном опыте, что на самом деле они бывают совсем не такими наивными и непорочными, какими стремятся казаться.

И эта, какой бы смущенной ни выглядела сейчас, приближаясь к нему, могла быть не менее порочной, чем все те, кого он знал. Неприятные воспоминания нахлынули на него, и от злости Ранульф заскрежетал зубами, хотя и понимал, что обязан успокоиться и поговорить с хозяйкой замка. Не проявив и малейшего признака галантности, он не соизволил подняться со своего стула, хотя, возможно, и сделал это намеренно, ибо юная леди была намного выше его по положению в свете, а он привык к тому, что подобные ей слишком часто обращались с ним как с ублюдком и деревенщиной. И только из-за того, что он не скрывал своего к ним презрения. Но с этой ему все-таки придется иметь дело, поэтому он усилием воли состроил на лице гримасу вежливости, дабы не выказать своих истинных чувств.

А она между тем присела перед ним в глубоком реверансе, грациозно склонив голову. Но почему? Он привык к тому, что только слуги или те, кто не знал, что он был не кем иным, как простым безземельным рыцарем, называли его господином и проявляли почтение к нему.

– Я приветствую вас в Клайдоне, – выпрямившись, сказала она мягким голосом, немного срывающимся из-за волнения. – Прошу простить нас за то, что не приветствовали вас раньше, но все мы думали, что наша госпожа встретит вас в…

– Ваша госпожа? Так вы не Рейна де Шампенье?!

– О, милорд, конечно же, нет. Я Элен Фитц Осберн, хозяйка северных имений, а здесь нахожусь потому, что воспитывалась вместе с госпожой моего отца. Поверьте, это настоящая честь…

– Ранульф, успокойся, – предпринял Уолтер слабую попытку предотвратить бурю, заметив потемневший взгляд своего друга, но, увы, было уже слишком поздно.

– Клянусь священной кровью Господа нашего! – прогремел Ранульф. – Я узнаю, почему это ваша хозяйка не собирается появляться, чтобы оказать мне должное почтение! И узнаю немедленно! Манфред, вас отправили затем, чтобы…

– Милорд, прошу вас! – воскликнул в страхе Оубер, отступая подальше от ужасного великана вслед за Элен Фитц Осберн. – Я не нашел миледи там, где надеялся отыскать ее, но клянусь вам, она встретит вас как подобает!

– Пять минут! Или, клянусь Богом… – Ранульфу не пришлось повторять дважды.

Оубер со всех ног бросился бежать прочь, на этот раз по направлению к внутреннему двору. Ранульф же обратил свирепый взгляд на леди Элен, которая, заикаясь, проговорила:

– Могу я… могу… предложить… – И, слегка вскрикнув, она отчаялась закончить фразу и бросилась вслед за Оубером.

– Ну вот. Наше угощение благодаря вам, сэр, упорхнуло, – пробурчал Уолтер. – Ваша ярость испугала и остальных обитателей. Полагаю, что я смог бы найти кладовую и сам, но, клянусь Богом, в таком огромном замке это может занять целую вечность…

В ответ Ранульф лишь коротко прорычал:

– Если он скажет еще хоть одно слово, заткни ему рот кляпом, Серл.

Глава 5

Оубер чуть не сбил с ног Рейну, поднимавшуюся по лестнице вместе с Теодориком. И если бы Тео не подхватил ее, она наверняка сорвалась бы со ступеней. Но оруженосец, казалось, даже не заметил своей бестактности и, естественно, не подумал извиниться.