И только сердце знает

– Что ты сказал, Эрик? – спросил Ранульф, который, оказывается, во время их разговора стоял справа от него.

– Я?

– Ну да, о воинах Ротвелла.

– Ах, это…

Эрик смущенно потупился, как нашаливший ребенок. Как это ни он, ни Уолтер не заметили, что Ранульф подслушал их разговор?

– Может, ты все-таки скажешь мне, в чем дело?

Эти слова Ранульф произнес тоном, не терпящим возражений.

– Если я правильно понял, то, задержись мы с похищением леди хоть на один день, нам пришлось бы сражаться не только с ее людьми, но и с воинами Ротвелла.

– Объясни.

– Дело в том, что срок службы этих людей Ротвеллу заканчивается именно сегодня.

– И что же из всего этого следует?

– А то, что они вовсе не собираются возвращаться к нему. И если бы они находились сейчас у стен Клайдона, то непременно предложили бы леди Рейне свои услуги.

– И раскрыли бы ей наши планы?! – ошеломленно воскликнул Уолтер.

– Да. Они действительно возненавидели Ротвелла, однако он заплатил положенное им жалованье заранее, поэтому они и не могли оставить свою службу. Поэтому-то они и оставались его сторонниками до срока окончания своей службы.

– Невероятно! – присвистнул пораженный этой новостью Уолтер. – Эти несколько часов воистину спасли нас и всего-то потому, что эти болваны ждали истечения срока! Такая преданность, на мой взгляд, просто глупа, особенно учитывая тот факт, что леди была бы безумно им благодарна, если бы они присоединились к ее отряду. Но что самое поразительное – они не могли не знать об этом!

Эрик согласно кивнул:

– Вот что действительно объясняет их подавленное настроение сегодня утром.

– Их предводитель Скотт рассказал тебе об этом? – поинтересовался Ранульф.

– Да.

– Ты думаешь, что он все еще был бы не прочь наняться на службу к леди?

В ответ Эрик отрицательно покачал головой:

– Сейчас она находится у нас, поэтому не может нанять на службу кого бы то ни было. Численный перевес их отряда совсем невелик. Их на четырнадцать человек больше, но у нас больше рыцарей. Возможно, они и глупы, но не настолько, чтобы выступить против превосходящего их умением отряда воинов.

– В таком случае, быть может, они наймутся на службу к нам? – задумчиво спросил Уолтер.

– Думаю, с радостью.

– Не понимаю, зачем они все-таки хотели присоединиться к отряду леди? – снова задал вопрос Ранульф.

Эрик усмехнулся:

– Чтобы отомстить! Они же ненавидят Ротвелла, поэтому и не хотят, чтобы судьба была настолько благосклонна к нему. Но с того момента, как они упустили свой шанс, что они прекрасно сознают, они предоставлены сами себе.

Ранульф довольно фыркнул, однако решил, что ему самому стоит поговорить с предводителем отряда воинов.

– Фарринг-Кросс не настолько велик, чтобы, кроме своих людей, я мог содержать еще и этих, к тому же у меня его пока вообще нет. Возможно, я и смогу найти работу для человек двадцати… А пока скажи Скотту, что вместе мы что-нибудь придумаем. Пусть он найдет меня после того, как мы остановимся на ночлег. Сейчас же мне предстоит освободить леди от ее пут и набраться терпения, чтобы выслушать поток ее ругани и требований. Уже через час мы сможем отправиться в дорогу.

– Да уж молчать она не будет! – сказал Эрик, как только Ранульф отвернулся от них, направляясь к обозной телеге.

– Возможно, – задумчиво проговорил Уолтер. – Однако вчера у тебя не было возможности насладиться ее обществом, зато мы познали все прелести общения с леди. В течение долгого времени она жила в замке без надлежащего руководства мужчины, где-то около двух лет, так что отвыкла от повиновения. Поэтому именно Ранульфу придется и кричать, и требовать, чтобы добиться хоть какого-то результата от разговора с ней.

– Похоже, что независимо от ее реакции он разразится градом ругательств! – засмеялся Эрик.

Каким-то образом Рейне удалось заснуть в этой столь неуютной «кроватке», и остаток ночи она проспала тяжелым, неспокойным сном. Смирившись наконец с тем, что она была лишена возможности слышать или видеть происходящее, Рейна решила отложить мысли о побеге до лучших времен. А пока она погрузилась в забытье, поскольку делать, кроме этого, все равно было нечего. К тому же девушка чувствовала неимоверную усталость после ужасных событий, которые произошли с ней в последние дни… Впрочем, ее положение было все же не таким отвратительным, ибо покрывало и мешки значительно смягчали тряску, и она радовалась, что хоть как-то сможет восстановить свои подорванные силы целительным сном. Под конец путешествия она так крепко заснула, что не почувствовала даже, как с нее стащили мешки и в ее положении произошли существенные изменения. Однако в тот момент, как чьи-то отнюдь не нежные руки сгребли ее в охапку, Рейна наконец-то вернулась к реальности.

Сквозь плотное покрывало до нее доносилось огромное количество разнообразных звуков, смутных, неуловимых… Однако сколько ни напрягала Рейна слух, ничто не подсказывало ей, где она находится. Возможно, именно сейчас ей предстояло увидеть Ротвелла… Черт побери, собираются ли эти идиоты все-таки когда-нибудь освободить ее из этого душного плена?!

В следующее же мгновение ее положили на землю и развернули покрывало, с силой выдернув его из-под Рейны. Она откатилась на расстояние в несколько шагов и оказалась лежащей на животе: ее нос уткнулся в густую траву, сильный аромат которой приятно щекотал ее ноздри. Ну что ж, ничего другого она и не ожидала! Фитц Хью сказал, что ему абсолютно наплевать, если она даже поедет к Ротвеллу обнаженной. Оказаться лежащей на земле у его ног было для Рейны почти так же отвратительно. Однако когда наконец ей удалось перекатиться на бок и сесть, Рейна, к своему удивлению, увидела лишь самого великана и его оруженосца.

Она огляделась: ее принесли в палатку, достаточно маленькую и почти пустую, но по примятой траве Рейна поняла, что еще недавно здесь кто-то обитал, однако уже успел покинуть это место. Скорее всего это был лагерь пленившего ее рыцаря, однако где же все-таки все его воины?! Слабый свет, проникавший в палатку, позволил ей определить, что уже давно наступило утро. И Рейна могла поклясться, что в лагерь они прибыли совсем недавно.

Старый ее знакомый, Ланзо, стоял рядом с великаном, испуганно глядя на своего господина, ибо никак не ожидал, что тот будет так груб с девушкой. В одной руке он держал узел с одеждой Рейны, а в другой – стул, который он, окончательно придя в себя, все же догадался поставить на пол. Фитц Хью стоял согнувшись, стараясь не разрушить эту явно не приспособленную для его невообразимых размеров палатку. Он выглядел не более дружелюбным, чем обычно: его золотистые брови сошлись на переносице, а губы были твердо сжаты, скрывая стиснутые от гнева зубы. Не было и сомнений насчет того, что он предпочел бы оказаться где угодно, лишь бы не рядом с этой маленькой, но одновременно такой сильной женщиной. Однако по каким-то неизвестным Рейне причинам он все же решил поговорить с ней.

Как она и предполагала, Ранульф выпрямился, чтобы подойти к ней ближе, однако вовремя спохватился и снова присел. Теперь, когда он находился достаточно близко от Рейны, Ранульф наклонился, чтобы освободить от крепких веревок нежные руки девушки.

– Ланзо! Освободи-ка ее ноги, я не собираюсь торчать в этой дыре целый день! – приказал Ранульф, даже не взглянув на юношу.

Рейне же он не сказал ни слова. Стараясь избегать пристального взгляда ее глаз, Ранульф тупо уставился вниз, вместо того чтобы смотреть на узел, который он так безуспешно пытался развязать. Ланзо же, повинуясь приказу рыцаря, осторожно опустился на колени подле сидящей, подогнув под себя ноги, девушки, которая молча их выпрямила и подвинулась ближе к оруженосцу, чтобы он мог поскорее ее освободить. Но в следующее мгновение Рейна очень пожалела, что ей пришла в голову эта глупая мысль. Пытаясь подвинуться ближе к юноше, Рейна потеряла равновесие и сильно наклонилась набок, стараясь не упасть, отчего тончайшая материя ее сорочки легко соскользнула, обнажив девушку по пояс.