Страница 9 из 13
Стоя у своей находки, она забыла о Питере и в изумлении разглядывала ее. Через некоторое время Бобби протянула руку и дотронулась до предмета. И опять почувствовала эту волнующую вибрацию - она прошла через ее руки, а затем исчезла. В это мгновение ей показалось, что она дотрагивается до корпуса какой-то очень мощной машины. Металл был таким гладким, что казался намазанным жиром, и складывалось впечатление, что его следы должны остаться на руках.
Женщина сжала кулак и легонько ударила суставами пальцев по предмету. Он отозвался неясным глухим звуком, похожим на звук, издаваемый при ударе кулаком по толстому обрубку красного дерева. Немного помедлив, она достала из кармана отвертку и виновато, как вандал, провела острием по металлической поверхности. Металл даже не поцарапался.
Андерсон заметила еще кое-что, но это могло оказаться оптическим обманом. Во-первых, металл, казалось, утолщался сверху к тем краям, которые уходили под землю. Во-вторых, верхняя обнажившаяся часть казалась слегка закругленной. И обе эти вещи - если они были верны - побуждали к мысли, одновременно удивительной, нелепой, ужасающей, невероятной.., в то же время обладающей конкретной сумасшедшей логикой.
Она пробежала пальцами по гладкой поверхности металла и отступила. Какого дьявола она оглаживает эту забытую богом вещь, в то время как из нее по ногам хлещет кровь? Но нелады с месячными станут волновать ее в последнюю очередь, если то, о чем она начала догадываться, окажется правдой.
Лучше позови кого-нибудь. Бобби. Прямо сейчас.
Я позову Джима. Когда он вернется.
Точно. Позови поэта. Великолепно. Тогда можешь обратиться и к ее святейшеству Луне. А, может, и к Эдварду Горею и Гэхену Уилсону, чтобы они запечатлели все на холсте. И пригласи парочку-другую поп-групп, и мы устроим здесь настоящий долбанный Вудсток-1988. Уймись, Бобби. Вызови полицию.
Нет. Сначала я хочу поговорить с Джимом. Хочу увидеть его. Рассказать ему обо всем. А пока я еще немного покопаю здесь.
Это может оказаться опасным.
Да. Не только может, но является опасным - разве она не почувствовала это? Разве Питер не почувствовал это? Было кое-что еще. Спускаясь по склону от тропинки сегодня утром, она буквально наступила на дохлого бурундука. И хотя запах, который ударил ей в нос, свидетельствовал, что зверек мертв по крайней мере уже два дня, мухи вокруг него не вились. Не было вообще никаких мух, и Андерсон просто не могла припомнить подобное. Она не нашла никаких указаний на то, что убило зверька, но предполагать, что та вещь в земле имела к этому какое-то отношение, было совсем дурацкой идеей. Зверек, вероятно, попробовал отравленной приманки на фермерских угодьях и вернулся в лес умирать.
Иди домой. Поменяй белье. Ты вся в крови и плохо пахнешь.
Она отступила от той вещи в земле, повернулась и стала карабкаться по склону обратно на тропинку, где Питер неуклюже прыгнул на нее и стал с готовностью, граничащей с патетикой, вылизывать ей руки. Еще год назад он обязательно ткнулся бы носом ей между ног, привлеченный запахом. Но не сейчас. Сейчас он был способен лишь дрожать.
- Ты сам виноват, - сказала Андерсон, - я велела тебе остаться дома. - И все же она была рада, что Питер прибежал. Если бы не он, Андерсон продолжала бы копать и до ночи.., а мысль, что пришлось бы остаться в сумерках рядом с этой громадиной.., ей не нравилась. С тропинки она оглянулась. Высота давала ей более полное представление о предмете. Он под углом выступал из-под земли. И первое впечатление о том, что его верхняя часть закруглялась, подтвердилось.
Тарелка, ведь я сразу же догадалась, как только копнула около нее пальцем. Стальная, не та, из которой едят, но вполне возможно, что когда только небольшая часть ее выступала из земли, я сразу же подумала об обеденной тарелке. Или о летающем объекте.
Неопознанном летающем долбанном объекте.
4
Вернувшись домой, она приняла душ и переоделась, использовав один из гигиенических тампонов, хотя поток, извергающийся из нее, казалось, пошел на убыль. Затем она соорудила себе плотный ужин из консервированных бобов с сосисками. Но почувствовала себя настолько уставшей, что, немного поев, опустила тарелку Питеру на пол и села в кресло-качалку у окна. Книга тезисов, которую она читала, все еще лежала на полу позади кресла, заложенная оторванным кусочком спичечного коробка. Рядом лежал блокнот. Она подняла его, нашла чистую страницу и стала делать набросок того предмета в лесу, как она увидела его в последний раз с пригорка.
У нее не возникало проблем с карандашом, пока из-под него выходили слова, но и кое-какие художественные способности у нее имелись. Рисунок продвигался очень медленно, но не потому, что Андерсон старалась в точности передать все особенности, а потому, что она очень устала. В довершение всего подошел Питер и уткнулся мордой ей в руку, прося с ним поговорить.
Она с отсутствующим видом похлопала собаку по голове, потерла ее опущенный на рисунок нос.
- Ты хороший пес, отличный пес, пойди посмотри, принесли ли почту, а?
Питер быстро пересек комнату и толкнул носом дверь. Андерсон опять погрузилась в работу, бросив лишь один взгляд на Питера, исполняющего свой знаменитый номер "собака, достающая газеты". Левую лапу он поставил на почтовый ящик и стал сильно ударять по нему. Джо Полсон, почтальон, знал об этой привычке Питера и оставлял дверцу приоткрытой. Пес умудрился опустить дверцу, но потерял равновесие до того, как успел выбить содержимое. Андерсон слегка вздрогнула - до этого раза пес никогда не терял равновесие. Процесс извлечения почты был предметом его особой гордости, даже более чем изображение мертвого вьетконговца и гораздо более, чем обыденные трюки "сидеть" и "голос" за кусочек печенья. Все, кто видел собаку, достающую газеты, были восхищены, и Питер знал это.., но сегодня это было жалкое зрелище. Андерсон почувствовала себя так, будто наблюдала, как Фред Астер и Джинджер Роджерс, такие, какими они стали теперь, танцуют один из своих знаменитых танцев.
Пес попытался еще раз, и теперь он выбил корреспонденцию - каталог и письмо (или счет - пожалуй, в конце месяца это было более вероятно) - из ящика сильным ударом лапы. Они шлепнулись на землю и, пока Питер подбирал, Андерсон опустила глаза на рисунок, внушая себе, что не следует каждые две минуты звонить по Питеру в похоронный колокол. Сегодня вечером пес выглядел полумертвым; но и раньше бывали моменты, когда ему приходилось по три-четыре раза вставать на задние лапы перед тем как достать почту, которая обычно состояла из бесплатной рекламы "Проктер и Гэмбл" или проспекта от "К-Марта".