Ночь святого Кондратия

— А ты на своем хвосте так не можешь, значит?

— Нет.

— Вот отличие дьявола от великого героя. Угодного богу! — наставительно подняла палец Зафира. — И к девушке он относится получше… Некоторых! Наверное, герой потом женился на спасенной…

Поправив косу, пахнущую лавандой от недавнего купания, девушка возвела глаза к разрисованному потолку, отчего пушистые ресницы показались особенно красивыми.

Дьявол на уловки не повелся, что Константа отметила с некоторым неожиданным для себя уважением. И сказала:

— Ну, представление, конечно, хорошее было. Но нам же дальше ехать. А у нас два ворованых осла. И такой конь — честно выигранный, но нам настолько не подходящий… Не по чину менестрелю с подружками такой жеребец! А уж сбруя!

— Так что, все продаем?

— Ага. Сбруя с каменьями, дорогая.

— Каменья лучше из сбруи вынуть. И разным ювелирам в разные лавки продать поштучно. Больше получим, — с очевидным знанием дела высказалась баронская дочь.

Юрий без разговоров взял со столика драгоценную уздечку и принялся аккуратно извлекать из нее рубины, помогая себе хвостом.

— А почем тут нынче кони?

Зафира подошла к окну:

— Кони… По золотому с чем-то… Далеко, не разбираю.

Юрий и Константа с одинаковым удивлением стали по обе стороны от девушки:

— Где же ты цену увидела?

— Вон же, торговые новости. На больших вывесках. Вон, у замка, через речку.

Присмотревшись, Юрий разглядел огромные прямоугольные щиты с крупными, даже отсюда различимыми, знаками. Всего их было около десятка, но хорошо читались только три, повернутые прямиком к гостиничным окнам. То ли гостиницу так построили, то ли щиты так поставили — но как раз по этим трем можно было узнать цены на основные товары: зерно, мясо, хлеб, меха, лес, кожи, мед, коней, кирпич, соль, пиво, пенька, вино, рыба, пряности… Список уходил ниже, Юрий не стал читать его полностью. Его внимание привлекло движение на одном из щитов. Цена на соль сменилась: несколько человек, вертя механизм, выставили новые цифры из набора.

— А… Там цены меняются?

— Ну ты же видишь! — сказала Константа. — Это еще что! Вот на тех щитах справа — они лицом к площади, отсюда не видно — каждый день живые картины показывают.

Дьявол с отчетливым скрипом почесал затылок:

— Давно это у вас?

Константа по привычке посмотрела на Зафиру:

— Госпожа, вас же учили.

Зафира помялась.

— Ну, я не очень хорошо помню… Но есть легенда, что давным-давно картины менялись сами. Потом секрет был утерян, и городские механики сделали большие листы, которые можно показывать по очереди. Уж больно удобно. И цены узнавать. И моды!

— И каждый шкет теперь знает, для чего грамота, — прибавила Константа, — а то ведь иначе их учиться не загонишь!

Юрий зевнул:

— Что-то спать охота.

— Золотые слова, — кивнула Константа. — Это сколько же дней я на постели не спала?

Зафира только вздохнула.

— Господин… Юрий. Вы располагайтесь тут, в гостиной. Кресла мягкие, широкие, спать вам будет хорошо. А мы в спальне на кровати.

Даже если баронская дочь и была недовольна выбором камеристки, то ничем этого не проявила. Константа же не постеснялась обежать и гостиную, и спальню, составляющие вдвоем Лазурные апартаменты. Проверила засовы на окнах, дверях. Подергала рамы. И только потом успокоилась.

Лазурные апартаменты заполнились сонным сопением.

Глава 7

Путешественники благополучно проспали до утра следующего дня. После умывания и завтрака Юрий сказал:

— Ну что, пошел я ослов продавать.

— Постой, — спохватилась Константа, — нам же деньги сейчас нужны. Мы по лавкам пойдем. Нужна одежда, припасы.

На слово “одежда” Юрий понимающе ухмыльнулся.

— А что? — сразу ощетинилась камеристка. — Так и ходить в одном плаще? И черте-чем под ним?

Дьявол поднял руки:

— Успокойся. Вот… Двадцать серебряных. Тебе десять и Зафире десять. Как-нибудь уложитесь.

Лицо Зафиры вытянулось. Лицо Константы расплылось в улыбке. Надо же, поровну! А все-таки не такой уж бесполезный этот дьявол!

— Так, — задумался и Юрий. — А не ограбят вас с этакими деньжищами? Наверно, надо вместе идти. Опять же, покупки отнести.

— Да ты не беспокойся, — Константа ловко прибрала свои монеты. Зафира сгребла стопку с очевидным недовольством.

— Мы тут в гостинице сопровождающего возьмем. Он бесплатный. Ну, в цену ночлега входит. И он ливрейный.

— И чего?

— Ну, если кто обидит постояльца под защитой гостиничного слуги, то это как всю гостиницу обидеть. И хозяин ее найдет способ даже неуловимому вору на хвост наступить.

— Так, может и мне такого взять?

— Ага, — фыркнула Константа, — только с крадеными ослами и брать.

А про себя подумала: “И зачем же дьяволу охрана? Что он, адское воинство не вызовет?”

Решив так, путешественники разошлись в разные стороны. Юрий на конский рынок. Женщины — на улицы портных и галантерейщиков.

Юрий управился быстро. Хотя и подозревал, что по неопытности продешевил — но ломить цену за краденых ослов поопасался. А вот конь был вовсе не краденый. И сдавать его барышникам за медяки сильно не хотелось. Поразмыслив, Юрий решил обратиться к хозяину “Лисы и цапли”: тот наверняка имеет нужные знакомства. А то и сам купит. Конь-то роскошный!

Хозяин гостиницы посмотреть коня согласился. И восторга не сдержал, как ни старался. Дал за коня не только спрошенную цену, которую Юрий видел утром на живых картинах, на конском рынке — но еще и добавил почти треть сверху. Тут Юрий подумал, что рыночная цена показана на обычных лошадок, и тут он продешевил опять. Но по рукам уже ударили.

Впрочем, за коня покупатель дал целых два золотых! Здешнего золота Юрий пока в руках не держал. На одной стороне увесистой монеты Дьявол с удивлением различил того самого героя с огненным хвостом. Перевернув диск, увидел красивое женское лицо — похоже, та самая спасенная из пьесы. “А уважают здесь традицию,” — подумал Юрий, убирая солнышки в кошелек.

Покупку тележки и пони Дьявол решил пока отложить: выезд из города явно не завтра. Все это время пони придется кормить. Да и выбирать лучше с Константой. Ее-то местные не обдурят!

Кстати, где Константа? И Зафира?

Константа и Зафира в этот самый миг помирали от счастья. Навертев на себя сразу несколько кусков парчи, они смотрелись в бронзовое зеркало на стене лавки, сожалея о его малой величине.

— Да уж, — понурилась Зафира. — Не дома!

Но вид роскошной ткани с золотым шитьем ее утешил. И она неожиданно подумала, что батюшка, пожалуй, не отпустил бы ее по лавкам. И такую дорогую ткань не позволил бы даже в руки брать. Потому что и правда дорого.

Но зато как к глазам подходит! А как волосы по ней рассыпаются! Глубокая синева с золотой росшивью! И сшить платье обещают всего за трое суток. Ну, конечно, еще день-два на примерки… Но, в целом… Не такой бесполезный этот Дьявол.

И вообще! Душа-то продана уже. Да и тело… Как бы сказать… Короче, пусть добывает деньги, где хочет!

Константа парчу все-таки отложила. Взяла бархат — да не простой, рытый. Цвета “полыхающей лисы” — лишь капельку светлее каштановых волос камеристки. Константа с удовлетворением отметила, что за время путешествия волосы ее сравнялись длиной с гривой госпожи.

Так что после портнихи и башмачника — оттуда Зафиру пришлось вытаскивать за руку — добрались все-таки до галантереи. И до поясков. И до шпилек. И до тисненой сумочки на пояс. И до гребней: массивные, черепаховые, четырехзубые, с фигурным верхом. Константа взяла с фигуркой девушки — желтоватая слоновая кость, тонкая резьба, каждая кудряшка видна. Зафира взяла гребень, усыпанный “глазками” из множества мелких синих сапфиров. Расчесывать, впрочем, обе выбрали простые гребешки: с частыми зубцами, крепкими шлифованными оголовками, удобно ложащимися в руку. Константа и тут осталась верна черепаховому, Зафира же, после долгого обнюхивания, взяла сандаловый, с оголовьем в форме изогнувшейся кошки.