Страница 28 из 103
Опустившись в кресло, Антонио заговорил тихим спокойным голосом:
-Ваше последнее слово, Роберт, перед тем, как совет примет решение?
Вампир слегка вскинул голову и поглядел на старейшину.
-Я люблю Эмили, что бы вы там не думали. Видимо, не всем вампирам дано чувствовать. Только тем, кто помнит о том, что когда-то был человеком. Вы можете нас убить, но помните: всегда будут подобные нам. Всех вам не переловить и не перебить!
В зале повисла мертвая тишина, от которой по позвоночнику пробежал холодок.
-Благодарю, Роберт, — наконец, вымолвил Антонио.
Я перевела взгляд на вампира, закованного в кандалы.
Такая тоска и бессилие подступили к горлу… Я — член совета вампиров. Для кровососов столь громкий чин означал многое. Для меня же — ровным счетом ничего. Если не в моих силах помочь влюбленным, то какого черта я здесь делаю? Один голос против семи…. Возможно, шести — Антонио если не поддержит, то воздержится от комментариев. Но в итоге расклад не изменится — я в меньшинстве.
Первой заговорила Стефания, вновь поднявшись из кресла.
-Не понимаю, что тут еще обсуждать?! Дело элементарное — виновны!
Антонио побарабанил пальцами по подлокотнику. От звука я вся покрылась гусиной кожей.
-Не будь так категорична, Стефания. Если учесть во внимание тот факт, что Роберт не ввел свою возлюбленную в курс дела…. Виновен в преступлении лишь он один. Ты так не считаешь?
Стефания метнула голодный взгляд на Эмили. Я проследила глазами за ней. Женщина пришла в себя и подтянулась на цепях. Ее запястья, изрезанные наручниками, кровоточили. Красная влага медленно текла по рукам вниз.
-Да, но она нас видела.
-Мы что, вернулись в средневековье?! Люди давно в курсе нашего существования, Стефания. Если ты опасаешься нелестной славы, стереть из памяти Эмили эту ночь не составит труда.
Стефания открыла рот, но так и не нашлась, что сказать. Я мысленно поблагодарила Антонио. Мало, кто осмелится оспорить его слова, но и он может поддержать мнение большинства в некоторых случаях.
Вампирша опустилась в кресло с озадаченным видом. Каждый сидящий в зале следил за ее движениями. Главную садистку совета заткнули!
-Кто еще выскажется?
Со своего места поднялась Мари-Бэлль, держа Стюарта за руку. Эта крыса жадна до крови, но больше ее заботил факт любви между человеком и вампиром. Окажись я в подобной ситуации, в альтернативе, Мари-Бэлль разорвала бы мне глотку, а не Стюарту.
-Я считаю, наказать следует обоих, — звенящим голосом произнесла она, ледяные слова капали, как с сосульки.- Помиловав одного из них, мы не пресечём нарушения закона по данной статье.
-Сколько раз наказывали, а толку, — безразличным тоном сказал Грегори и закинул ногу на ногу.
Глаза Мари-Бэлль вспыхнули яростью. Стюарт крепко сжал ее руку.
-Значит, недостаточно жестоко наказываем! Хотите, чтобы нас перестали бояться и уважать?
-Что же нам делать? Переубивать всех к чертовой матери?! — склонив голову набок, почти пропела Андреа.
-Ну почему же… Можно найти иное наказание!
-Какое? — не унималась Андреа.
Грегори, не моргая, глядел на Мари-Бэлль.
-Да, действительно. Какое? — я повернулась к Мари-Бэлль.- Что ты можешь предложить? Добиваться уважения путем причинения страданий и запугиваний — не лучший способ заслужить уважение. Ты можешь меня бить о стену головой, пока не вспотеешь, но ничего не добьешься.
Алекс до боли сжал мое плечо. Сейчас начнется!
-Как ты смеешь в суде… — раскатом грома разразился голос Мари-Бэлль.
Стюарт одернул ее и усадил на место. Она обеими руками схватила его за запястье.
-Я задала тебе всего лишь вопрос, Мари-Бэлль, — с милой улыбкой перебила я и сложила руки на коленях.- Мне ли тебе напоминать, что с легализацией вампиров мир изменился, а законы совета — нет. Как и сто лет назад, вы прячетесь под землей и думаете, что правите балом. Ничего подобного. Вас приравняли в правах с людьми, а вы продолжаете считать их своей пищей, дичью. Смирись, Мари-Бэлль. Твое время прошло. Когда-нибудь твоя голова будет висеть над камином в доме какого-нибудь богатея.
По залу поползла сила. Я перегибала, но не могла остановиться. Она заслуживала гораздо худшего. Жар стелился по полу, воздух густел и переливался. Стало трудно дышать.
-Ты ответишь мне или стесняешься кого-то?
Грегори, сидевший рядом, приподнял вопросительно брови, глядя на Мари-Бэлль. Его определенно забавляла ситуация.
-Я тебя на куски разорву и скормлю собакам! — плюнула ядом Мари-Бэлль, долго копившемся в ее мертвом сердце. Оттолкнув Стюарта, она вцепилась руками в подлокотники. С такой силой, что дерево запищало и треснуло.
Я поднялась со своего места.
-Считаешь, этого будет достаточно?
-Для меня — вполне!
-Для тебя, — подчеркнула я и устало вздохнула.- Все дело в твоем личной отношении ко мне, Мари-Бэлль, а эти двое, — я указала в сторону прикованных к стене, — всего лишь способ лишний раз пнуть, показав, что я тебе не ровня. Каждый из вас видит во мне ошибку… природы, угрозу своему существованию. И никто не считается с мнением. Мое слово в совете не имеет веса и влияния.
-Ты ошибаешься, — возмутилась Стефания.
Я поморщилась, не глядя на нее.
-Мы не о тебе сегодня говорим, Кира, — прошипела Мари-Бэлль. Взгляд ее давил на мою кожу, словно пресс.
-Все, что относится к смертным, касается и меня, Мари-Бэлль. Здесь я представляю интересы людей. Вы водите их за нос, клянетесь в дружелюбии, изображаете из себя безобидных созданий, представляя при этом, как посасываете их кровь. Я устала принимать участие в этом.
Мари-Бэлль отошла от своего кресла, спустилась с пьедестала. Шлейф платья тащился следом, как сверкающий хвост. Выдав мне восхитительную улыбку, она направилась к осужденным, покачивая бедрами и что-то мурлыкая под нос. При виде нее, Изабелль воспрянула духом и бескостным движением встала с пола, будто ее за ниточки подняли. Я догадывалась, что сейчас может произойти, и мне совершено не хотелось этого видеть.
Мари-Бэлль, проходя мимо Эмили, остановилась, словно увидела любопытную вещицу в витрине магазина. Склоняя голову итак, и эдак, она разглядывала женщину, обнюхивала ее. Небрежно касалась руками, собирала тонкими когтистыми пальцами складки на платье.
-Мари-Бэлль, что ты задумала? — хмурясь, спросил Антонио. В голосе его послышались гневные нотки.
-Я хочу поиграть, — прошелестела она в ответ и взяла лицо женщины за подбородок длинным изогнутым ногтем. Несчастную трясло от ужаса, глаза были расширены и полны непролитых слез. Мари-Бэлль рассмеялась — радостно, звонко, хищно.
-Такие слабые, такие беззащитные. И что вы в них только находите, не понимаю… Стюарт? — она резко повернулась к своему любовнику. Он неотрывно глядел на нее с пустым выражением на лице.- Что ты нашел в Кире?!
Он сложил руки на животе и изящно пожал плечами.
-То, чего нет у тебя — душу, жизнь, тепло.
Что-то треснуло у меня в груди, я задержала дыхание. И медленно повернула голову. Стюарт ощутил мой взгляд — на миг опустил глаза, а потом посмотрел в упор. Показалось, что между нами что-то промелькнуло — некое понимание, искра энергии. Стюарт как никогда выглядел живым, настоящим. Он играл с моим сознанием? Я нахмурилась и отвернулась, не в силах избавиться от странного чувства. Щиты были на месте, так в чем же дело?
-Мы находим в человеческих женщинах то, чего нам не хватает, — согласился Роберт. Мари-Бэлль метнула в него разъяренный взгляд. Слова Стюарта зацепили ее. Еще немного откровений, и Мари-Бэлль удар хватит.
Вампирша подошла к Роберту и легко взмахнула рукой. На его лице появились царапины, из них проступили капельки крови. Стюарт слетел с пьедестала с непринужденным изяществом, свойственным по-настоящему старым.
-Мари-Бэлль, довольно! — голос Антонио заполнил зал низким, дымящимся злостью звуком.
-А что я такого делаю?! — игриво пожав плечами, удивилась она и вновь обратилась к Роберту.- Ты сильнее Эмили, а значит, ты ее защитник?