Страница 20 из 66
— Ха. — Яблоко у меня во рту внезапно оказалось не таким вкусным. — Сколько их?
— Семеро.
— Я думаю, могло быть и хуже. — Я проглотила. — Семь отлично натренированных наемников, ищущих нас, лучше, чем двадцать отлично натренированных наемников, ищущих нас.
— Меня больше волнует исчезновение моих источников. — Он откинулся на спинку дивана и положил ноги на столик. По какой-то причине, я сочла очаровательным, что на нем не было туфель и носков. Казалось, что киллер всегда должен быть в полной экипировке, готовый к борьбе.
Я заставила себя сосредоточиться на его словах.
— Это значит, что кто-то, кому ты доверял, устраняет твои ресурсы.
— Да. — Он провел рукой по лбу. — Я доверяю всего нескольким людям и ни у одного из них нет доступа ко всем моим контактам.
— Значит, как минимум два человека работают вместе. — Я взяла еще один кусочек яблока и посмотрела на него. — Или кто-то следил за тобой.
— Это практически невозможно. — Он тряхнул головой. — Я тщательно все проверю, но в одном я уверен. Они следуют не только за тобой, милая. Мы в одной лодке.
— Твой куратор ответил что-нибудь? — Я знала, что это было абстрактным выражением, но я всегда чувствовала волнение, когда он называл меня «милая».
— Нет. — Он не уточнил и я не стала требовать объяснений. Я ощущала, что тщательно ограждена от его закулисья.
Весь вечер мы провели по той же схеме. Он проверял почту, следил за новостями, лазил по интернету, а я читала свою книжку. Когда я приблизилась к концу, то замедлилась, пытаясь насладиться окончанием. Я положила книгу и подложила дров в камин, чтобы мы оставались в тепле этой холодной ночью.
Я свернулась калачиком на диване и наблюдала, как пламя танцует в камине. Кушетка приняла форму моего тела.
— Кто знает об этом месте? — Я положила голову на руки.
— Должно быть мой куратор, но, вероятно, он даже и не подумает, что я им воспользуюсь. — Он отвернулся от меня. — Он не знает, что я им владею.
Я хотела спросить его почему. Мне хотелось знать, почему именно это место было более важным, чем другие. Не хватило самой малости, чтобы получить ответ, но я не могла с этим справиться. Мои глаза оказались слишком тяжелыми для того, чтобы оставаться открытыми, мой мозг устал обыскивать лабиринты разума Оуэна. Я почувствовала, как засыпаю на том же месте, убаюканная теплым мерцанием огня.
На следующий день все повторилось. Если плохие парни не найдут меня и не убьют, это за них сделает ожидание. Было сложно занимать чем-то мысли. Я закончила читать книгу, убралась в гостиной и переставила всю еду на кухне. Оуэн не хотел, чтобы я выходила наружу, так что мне оставалось только блуждать по дому.
Я заметила, как Оуэн пялился на свой телефон. Никто не перезвонил ему за все то время, что мы пробыли здесь. В качестве альтернативы, он проводил свое время в интернете, проверяя новости и узнавая, кто что знает.
Думаю, я должна радоваться, что он был занят. Никто не знает, что могло случиться, будь у нас свободное время. И чем больше времени я проводила возле Оуэна, тем больше хотела его узнать. Было нечто сексуальное в том, как он предлагал мне свою помощь, как будто он не привык проводить время с кем-то и позабыл как общаться — поэтому старался ради меня.
Впрочем, идти по этой дорожке опасно, и мне нужно переключить свои мысли на что-то другое.
Тесса. Я села в кресло, стоящее перед окном.
Я беспокоилась о своей подруге. Что если они нашли ее и планировали навредить, если я не сдамся первой? Заставила ли полиция ее остановиться в другом месте? Забрали ли они с Денни свою окровавленную машину со штрафстоянки?
Мне нужно поговорить с ней. Связаться и убедиться, что она в порядке любым способом. Она была всей семьей, что у меня осталась.
— Пойду приму душ. — Оуэн встал и потянулся. Быстрыми движениями он расстегивал пуговицы на рубашке и я не могла отвести взгляда от его пальцев, пока он это делал. Когда он закончил, швырнул ее на спинку дивана вместе с галстуком. Я могла ощущать его взгляд все это время, но не смогла найти в себе смущения. Этот мужчина был восхитительным и знал об этом. Я подняла взгляд в его потемневшие глаза и подумывала предложить потереть ему спинку.
— Окей. — Слово мягко соскользнуло с моих губ. Очевидно, я не была достаточно смелой, чтобы последовать за своей маленькой фантазией.
— Ты будешь? — Он поднял одну бровь и мой пульс ускорился.
— Принимать душ? — Черт возьми. Я звучала слишком возбужденно?
— Ты можешь пойти вперед меня. Горячей воды в нагревателе не очень много. — Он улыбнулся, его зубы сверкнули в мягком свете.
— Оу. Нет, можешь идти. — Ага. В моем голосе определенно слышалось разочарование.
— Я быстро. — Пока он уходил, стянул свою майку через голову и бросил на диван. Мышцы его спины перекатывались и я боролась с желанием подпрыгнуть и закричать «Я ДОБРОВОЛЕЕЕЦ!». Думаю, наблюдение за тем, как мыло скользит по его коже, заставит меня хотеть…
Я выпрыгнула из кресла и зашагала туда и обратно. Мне нужно отвлечься. Нужно взять себя в руки. Мой взгляд упал на ноутбук и я остановилась на пол пути.
Мне нужно связаться с Тесс.
Я услышала, как полилась вода в ванной и прошла на цыпочках через комнату, чтобы послушать. Как только я убедилась, что он плещется, подбежала к ноутбуку и открыла крышку. Он был запаролен. Черт возьми. Я попробовала несколько слов и сдалась. Закрыв крышку, я убедилась, что он стоит на том же месте, где он его оставил и оглянулась вокруг. Его телефон все еще лежал на столе, так что я взяла его и улыбнулась. Он заходил с него в интернет и не отключил его. Быстро я пролистала его приложения и ввела вместо старого почтового ящика свой.
Как я могу дать ей знать, что она в беде так, чтобы никто не догадался, что это была я? Тему письма я оставила пустой. Старое прозвище, которое у нее было в школе — Ворчунья. Она была далеко не ворчливой, но ее сводило с ума, когда люди так к ней обращались. В конце концов, наши друзья отказались от прозвищ из Белоснежки и семи гномов — включая меня.
«Поздравляю. Слышала ты вышла замуж и сбежала в Италию. Если бы я была на твоем месте, я бы оставалась там как можно дольше. Оставив городские проблемы за спиной, и наслаждаясь покоем и тишиной.
Кстати о покое и тишине. Я поехала путешествовать. Встретила друга, и он помог мне найти место, где остановиться.
С любовью, Соня.»
Я нажала кнопку отправления и быстро вышла, потом вернулась обратно и убедилась, что мой логин не всплывает, когда заново открываешь приложение. Положила телефон обратно на стол, проверив так ли он лежал. Чувствуя, будто я, наконец, добилась чего то, решила вознаградить себя какой-нибудь едой.
Вчерашний суп не очень для этого подходил и меня тянуло к чему-нибудь более существенному. На самом деле, я начинала ненавидеть саму мысль о супе. Наверно, я никогда не смогу есть эту фигню снова. Здесь были консервированные бобы, овощи и какие-то мясные консервы, которые меня пугали. Я отыскала крекеры и банку тушеной говядины. Должно быть, это на вкус как собачья еда, но на данный момент, я не была слишком привередлива. Я открыла банку консервным ножом на стойке и начала трудиться над тушеным мясом.
Что-то двинулось в сторону сарая и я застыла. На улице было темно, но я могла поклясться, что видела человека. Я смылась с зоны видимости и задержала дыхание. Секунду спустя, я спряталась за шкафчик, но ничего не могла разглядеть. Сделав глубокий вдох, я пошла в гостиную со своей банкой и консервный нож по-прежнему был зажат в моей руке. Я прошлась на цыпочках по ковру и отодвинула штору одним пальцем. Скрежет гравия привлек мое внимание к дороге и я увидела темную машину с выключенными габаритами, которая направлялась к нашему дому.
Я дернулась назад и нырнула к креслу, где все еще лежал мой пистолет. Я швырнула тушеное мясо на диван и обхватила своими пальцами ствол. Мое тело двигалось самостоятельно, как будто включился инстинкт выживания. Каждая клеточка кричала: «Не умри! Не умри!». Как по волшебству, я переместилась к двери ванной. Я даже не почувствовала как мои ноги касались земли. В одно мгновение я хватаю свой пистолет, а в другое уже прижимаюсь к деревянной двери. Не уверена, слушал ли кто-нибудь что происходит в доме, но я тихо постучала в дверь костяшками.