Волки

Подумав о болезни, Гнилой почувствовал боль в правом боку.

— Это от страха, — пытаясь успокоить себя, подумал он. — Не может же просто так заболеть печень только от того, что я подумал о болезни.

Он выключил телевизор, разделся и лег на диван. Под его весом диван заскрипел, словно сетуя на свою жизнь.

— Надо будет купить себе новый диван, — подумал, засыпая Гнилой. — Этот может развалиться в любой момент.

С этими мыслями он крепко заснул.

В отличие от Гнилого, никто из ребят не спал в эту ночь. Дело было настолько необычным и серьезным, что каждый из них просчитывал про себя различные варианты возможного развития событий.

Я лежал на кровати в своем номере и тоже думал о предстоящем дне.

— Похоже, главное ребята уже сделали, контакт с Гнилым состоялся. Если судить по его поведению, он не догадывался, что перед ним сотрудники милиции.

Встав с постели, я сел за стол и стал звонить Вдовину в Казань, так как знал, что он не заснет без моего контрольного звонка. Так оно и оказалось. На том конце провода сразу же подняли трубку, видно, ожидая этого звонка.

— Добрый вечер, Анатолий Герасимович. Извините за столь поздний звонок. Надеюсь, я вас не разбудил?

Я предельно кратко доложил ему о результатах первого дня нашей работы в Ижевске. Выслушав меня, он сообщил, что Гнилой несколько раз пытался связаться с Корейцем по телефону.

— Ты как в воду глядел, — сказал Вдовин, — когда предложил заблокировать междугородку на телефоне Корейца. Сейчас трудно даже представить, что могло бы произойти, если бы мы не сделали этого. Кстати, один и тот же сотрудник МВД Удмуртии дважды выходил на нас. Фамилия его Сотников, он работает в управлении общественной безопасности. Так вот, этот Сотников дважды запрашивал дежурного по МВД в первом случае суточную сводку, а второй раз он попросил пробить одну из ваших машин.

— Анатолий Герасимович! Судя по всему, Гнилой явно не глупый человек, иначе бы давно сгорел на подобном бизнесе. Думаю, что у него наверняка не один работник милиции хорошо прикормлен. Вы возьмите на заметку этого мента, он нам наверняка может пригодиться во время следствия.

Я положил трубку и подошел к окну. За окном шел мелкий дождь.

— Первый дождь в этом году, — подумал я про себя.

Я вышел из номера и зашел к ребятам. При виде меня они молча поднялись.

— Что, не спится? Так бывает обычно перед боем. Я тоже это все испытывал в Афганистане. Бывало, ляжешь, а сон не идет. Лежишь и гоняешь всю свою жизнь через себя.

— Виктор Николаевич, вы никогда не рассказывали, где вы воевали. Расскажите, если это не секрет.

— Не пришло еще время для рассказов, ребята. Могу сказать, что мы были там через три дня после захвата дворца Амина.

— То есть вы были первыми из подразделений, кто там начал воевать с духами?

— Ты знаешь, тогда мы еще открыто не воевали с ними. Старались договориться о мирных переходах через перевалы. Расплачивались за это продуктами питания. Это они месяца через два стали открыто воевать с нами. Стали минировать дороги, нападать на наши гарнизоны. Ну что, слухачи, давайте спать. Завтра, думаю, день будет сложным для нас всех, и поэтому предлагаю всем немного отдохнуть, — сказал я и выключил свет в номере.

Вскоре, изнуренные дорогой и нервным напряжением, они заснули.

Около кафе «Сирень» с шумом остановилась малиновая «девятка» с татарскими номерами. Из машины вышли трое парней и молча один за другим проследовали в кафе. Они сели за последний столик и, заказав кофе, стали с нетерпением ждать приезда Гнилого. Однако, несмотря на установленное время и место встречи, он в кафе не появлялся. Время шло, а его по-прежнему не было.

Я сидел за соседним столом и внимательно следил за своими сотрудниками. Мы все волновались, и каждый из на думал лишь об одном, почему нет Перова?

— Неужели он каким-то образом раскусил ребят? — думал я, наблюдая из окна за улицей. — Вроде бы все было нормально, и поводов для паники у него, по моим расчетам, быть не должно.

Не успел я об этом подумать, как увидел входящего в кафе Гнилого. Он почему-то вышел из подсобного помещения кафе и, оглядевшись по сторонам, направился прямо к ребятам.

— Привет! — поздоровался он с Белым. — Извини за опоздание. У меня машины нет, а летать я пока не научился.

Перов засмеялся и посмотрел на Белого.

— Хорош шутить, шутник, — ответил Белый. — Если мы все начнем так шутить, то у нас получится какое-то шапито, а не дело. Давай будем решать наши проблемы, мы не на приеме в Белом доме.

— Решать так решать, — обиженно сказал Перов. — Тогда давайте поднимайте свои зады и вперед, заре навстречу.

Ребята молча поднялись и направились вслед за ним на улицу. Они сели в вишневую «девятку» и поехали. Вслед за ними с интервалом в метров тридцать-сорок, тронулась и наша машина.

— Игорь, не прижимайся к ним, — приказал я водителю, — держи их в поле зрения и не более. Там, в машине, вместе с ребятами Гнилой, вдруг он нас срисует?

Однако водитель, по всей видимости, боялся потерять ребят и каждый раз сближался с их машиной.

— Ты что, меня не понимаешь? Говорю, не жмись, а ты, как нарочно, все делаешь наоборот. Черт с ними, с этими автоматами, мы своих ребят подставим!

— Давай, Игорь, выходи из-за руля, я сам поведу машину, — наконец скомандовал я. — Так водить машину наблюдения, как водишь ты, просто нельзя.

Мы быстро поменялись местами, и я направился вслед за вишневой «девяткой».

— Мужики! Что-то мне не нравится все это, — сказал я. — По-моему, мы здесь уже дважды проезжали. Точно! Я хорошо запомнил вот этот желтый дом. Что-то он крутит ребят, словно старается сбить их с толка.

Внезапно вишневая «девятка» резко повернула влево и заехала в какую-то подворотню. Я прижался к обочине дороги в метрах тридцати от этой подворотни и остановил машину. Въезжать в подворотню было опасно, и я решил ждать ребят на дороге. Я открыл капот и сделал вид, что копаюсь в двигателе.

Прошло минут пятнадцать, однако наша машина по-прежнему не выезжала из подворотни. Что случилось с ребятами, мы не знали и рассчитывали только на их профессиональную сметку.

— Василий! Выйди из машины и пройди мимо этого двора. Посмотри, наша машина там или нет? Черт его знает, может, двор проходной, и они уже давно уехали оттуда.

Василий вышел из машины и направился к заезду во двор. Неожиданно он остановился и направился в нашу сторону.

— Похоже, движение началось, — подумал я про себя.

Из подворотни выехала белая «Газель», а за ней и наша автомашина.

— А где Горохов? — удивленно произнес один из сотрудников, сидевший в нашей машине.

Присмотревшись, я увидел, что за рулем вишневой «девятки» сидел неизвестный нам молодой человек.

— Интересно, а где наши ребята? Неужели их пересадили в белую «Газель»? — подумал я.

— Всем приготовиться! — сказал я и поехал вслед за нашей машиной.

Обе машины быстро набрали скорость и направились в сторону выезда из города.

— Интересно, куда они едут? — подумал я. — Неужели Гнилой повез ребят в свой модуль?

Я моментально отбросил от себя эту мысль. Гнилой — парень тертый. Он никогда бы не решился просто так засветить свой цех. А это значит, что сейчас он может устроить настоящую проверку нашим ребятам.

Я ехал метрах в пятидесяти сзади, стараясь укрыться за впереди идущей машиной. Когда мы стали подъезжать к железнодорожному переезду, идущая впереди нас грузовая машина стала дергаться, а затем вдруг внезапно остановилась. Я резко ударил по тормозам, чтобы не столкнуться с ней. Пока я ее объезжал, «Газель» и наша «девятка» успели миновать переезд и оказались на другой стороне железной дороги. Опущенный стрелочником черно-белый шлагбаум преграждал нам путь. Мне ничего не оставалось, как ждать, когда проедет поезд. Когда шлагбаум подняли, то я понял, что мы безнадежно потеряли «Газель» и нашу машину.