Страница 19 из 22
За пустым «почтовым» вагоном находился только тепловоз. Где же каннибалы? И куда делись блюда, готовившиеся на кухне?
Остановившись перед дверью, ведущей из вагона, Юра прислушался, но единственным звуком оставался стук колёс. Поезд шёл на прежней скорости, покачиваясь и содрогаясь, ритмично лязгая внутренностями.
Парень приблизительно представлял себе устройство тепловоза. Почти всё внутреннее пространство занято двигателем и оборудованием - это он помнил ещё из слышанных в детстве объяснений экскурсовода железнодорожного музея. Места для каннибалов и официантов за дверью попросту не может быть. Разве что современные скоростные поезда устроены как-то иначе.
Вдохнув поглубже, Юра распахнул дверь и ворвался в тепловоз, приготовившись поразить любого, кто встретится на пути.
Топка!
Огромная топка, представляющая собой жадно раскрытую пасть - вот, что он увидел!
Тонны сморщенной, покрытой слизью плоти, пульсирующей и испускающей тяжёлый запах переваренного мяса. Спёртый воздух дрожал он жаркого дыхания тепловоза.
Двое существ, похожих на огромных, лишённых хитина богомолов, повернули при появлении человека маленькие головы и издали тревожный стрекочущий возглас.
Юра остолбенел, видя, как сжимаются и разжимаются в глубине разверстой пасти мышцы, усеянные короткими треугольными зубами - эти «жернова» перемалывали все, что приносили «официанты», и тепловоз нёсся вперёд, питаемый не углём, а человеческой плотью. Парень подумал, что, возможно, весь состав представляет собой единый чудовищный организм, замаскированный неведомым способом под поезд. Вспомнились подозрительно эластичные стены, невесть откуда взявшийся конденсат, пружинящий пол.
Сбросившие человеческие маски «официанты» бросились к Юре, выставив передние конечности с длинными узловатыми пальцами. Их голые, обтянутые тонкой розовой кожей тела были покрыты то ли потом, то ли слизью, отчего складки в местах сочленения конечностей влажно блестели.
Юра успел пригнуться, пропустив вытянутую конечность у себя над головой, и ударил ножом в неестественно податливую плоть. Выдернув лезвие, тут же вонзил его снова. Существо заверещало и повалилось на пол. Из раны хлестала жидкая, как вода, кровь.
Второй «официант» схватил Юру за предплечье, вырвал тесак и потащил к себе, но не смог свалить, потому что парень рубанул ножом по тонким рукам. Лезвие рассекло сухожилия, чиркнуло по костям. Тварь зашипела и попыталась отступить, но Юра вогнал оружие в основание круглой головы. Широкая полоса стали почти отделила её от длинной гибкой шеи. Существо распростёрлось на полу, сотрясаемое предсмертной агонией. По тепловозу быстро распространялся запах мускуса.
Юра перевёл взгляд на «топку». Что он мог поделать с этой пастью? Даже приближаться к ней было страшно. Похоже, не нуждающийся в машинисте поезд ему не остановить…
За спиной раздался хлюпающий звук, и парень обернулся.
Дверь, через которую он вошёл, сжалась, превратившись в вертикальную щель, края которой плотно прилегали друг к другу. Стена надвигалась подобно поршню. Плоть, покрывавшая внутренность тепловоза, собиралась множеством складок, сокращая пространство.
Юра ударил в стену ножом, ему в лицо брызнула жидкая кровь, но это ничего не изменило: монстр, притворяющийся поездом, толкал его к своей раскрытой пасти!
Первыми в чудовищной глотке оказались «официанты». Утыканные зубами мышцы сомкнулись вокруг них и принялись перемалывать, ломая конечности и раскалывая черепа. При виде этой «мясорубки» Юру едва не вырвало. Он продолжал наносить удары теснящей его стене, но не мог отвести взгляда от кровавого месива, в которое превратились трупы убитых им существ. Раненая рука почти перестала действовать и висела вдоль тела бесполезной плетью. От потери крови в глазах темнело, а ноги сводило судорогой: парень уже пару минут как ощущал лёгкое покалывание в икрах. Казалось, ещё немного, и он отключится. Юра представил, как падает в пасть тепловоза, и зубы вонзаются в него сразу со всех сторон.
Неожиданно пол приподнялся, образовав наклон, и парень опрокинулся на бок. Словно с горки, заскользил он в дышащий жаром зев чудовища. В отчаянии Юра попытался зацепиться ножом - вонзить его в чужую плоть подобно тому, как альпинисты загоняют в трещины скал металлически костыли - но рука уже устала, и лезвие вошло лишь на треть, не удержалось и выскочило.
Юрины ноги оказались в «топке», и она тут же сомкнулась. Раздался громкий всасывающий звук, и парень скользнул внутрь, успев лишь закричать, расставаясь с последним запасом воздуха в лёгких.
***
Стать плотью от плоти симбиотического организма, быть частью целого, преобразоваться в нечто, не доступное человеческому пониманию - знание участи вливалось в Юрино сознание, пока зубы раздирали его тело, а едкие жидкости разъедали ткани. Для него тепловоз приготовил особу форму существования: часть клеток будут употреблены на создание новой, более удобной для твари особи. Парень понял, что весь не умрёт. Вернее, его ждало перерождение: вскоре он станет одним из «официантов» и займёт место того, кого убил. Но тепловозу требовалось больше симбиотов, и поэтому новому «органу» придётся начать с визита в третий вагон, где ещё оставались живые люди. Сливаясь с плотью поезда, Юра обретал способность чувствовать всё, что чувствовал монстр: теплоту человеческих тел, флюиды страха, дыхание и ток крови. Вика и та девушка… как же её имя? Столь малозначащие факты быстро стирались из сознания, их замещали куда более важные вещи - преданность, служение, труд во имя общей сытости.
Когда тепловоз исторг на кухню новое, блестящее от слизи существо, оно некоторое время лежало на полу, слегка подрагивая, но затем поднялось и расправило конечности. Сделало три неуверенных шага. У него было задание.
Вспомнив о том, как выглядел когда-то, «официант» встрепенулся, и его уродливая розовая плоть покрылась другой, фальшивой.
Юра пересёк кухню, преодолел тамбур и зашагал по коридору, раскачиваясь в такт движению поезда. Запершиеся в купе девушки ждали его возвращения.
И оставшаяся позади пасть - тоже.
ОПОЗДАЛ…
Музей современной живописи и перфоманса расположился на Крестовском острове, затерявшись – а может, затесавшись – среди таун-хаусов и совсем недавно возведённых кондоминиумов. Построили его восемь лет назад в современном стиле – простые линии, большие окна, симметрия. Со стороны и не подумаешь, что в здании находятся произведения искусства – скорее, оно походило на бизнес-центр.
Если бы не относительно небольшое расстояние от музея до дома, Игорь, наверное, никогда не записал бы дочь в кружок рисования и лепки. Ника училась в третьем классе и после уроков раз в неделю – каждый четверг – ходила к Галине Петровне на занятия.
Игорь отвозил её на машине, а потом возвращался домой или ехал по делам. Времени было немного, потому что занималась с детьми преподавательница астрономический час.
Вот и теперь, условившись встретиться с Никой в гардеробе, Игорь отправился на вторую квартиру забрать зимнюю резину. Хранил он её на антресолях, завёрнутую в плотный полиэтилен вроде того, который используют для постройки парников.
Квартира сейчас пустовала: молодая пара, нанимавшая её в течение последних трёх лет,недавно съехала. Кажется, получила наследство и приобрела жилплощадь в одном из новых, а потому не слишком дорогих районов.
Игорь спустил шины с антресолей, снёс вниз, погрузил в багажник и беспокойно взглянул на часы: похоже, он задержался дольше, чем рассчитывал; до конца Никиного занятия оставалось совсем немного времени. Впрочем, если не будет пробок – а когда они были на Крестовском? – он как раз успеет.
Сев за руль, Игорь включил музыку – он как раз слушал один из последних альбомов Оззи Осборна – и направился к музею.