Страница 2 из 17
Девушка ценила поддержку подруги, очень сильно ценила. Правда, она не представляла, что на данный момент может понять её чувства так же сильно, как и она сама. В этот момент ей казалось, что нет на свете никого несчастнее её самой, потому что Джулия…Джулия просто не представляет, каково это: быть брошенной человеком, которому ты доверил всю свою душу, всё своё сердце.
Где-то в глубине души Свон осознавала, что пора прекращать хандрить, что всё образуется, но плохое настроение и склонность к переживаниям на пустом месте твердили абсолютно другое.
Джулия лишь махнула рукой.
– Брось! Люди приходят и уходят.
Было видно, что Миллс так и не смогла разглядеть вселенскую проблему в страданиях Хейзел. Возможно, потому что она никогда ни с кем не встречались, а возможно, потому что что-то недоговаривала…
Так или иначе Джулия успокаивала Хейзел, как могла. Она надеялась, что её оптимизм, который она проявляла к месту и не к месту, даст какие-то плоды хотя бы сейчас.
– Знаешь, что? Через неделю у Марвина День Рождение. Ты приглашена. Подруга, тебе надо развеяться! И, пожалуйста, причешись, – девушка мягко улыбнулась, дотянувшись до Хейз и потрепав её по тёмным волнистым волосам.
Может быть, все те проблемы, которые кажутся нам концом света, на самом деле не так уж велики. Просто иногда стоит разобраться: настолько ли велика потеря, как мы думаем? Джулия искренне надеялась, что её любимая подруга прибегнет к этому совету, выкинув подлого юношу из головы.
Глава 2
Честно говоря, только рядом с Хейзел Джулия могла быть такой бойкой и раскрепощённой. Лишь рядом друг с другом подруги могли смеяться до колик в животе, совершать безумные поступки и привлекать к себе внимание толпы. По-отдельности они кое в чём даже были похожи: робкие, скромные, дружелюбные.
И Джулия вновь надевала эту маску застенчивости, когда оставалась наедине с собой. Люди в какой-то степени страшили её своими глупыми выпадами в её сторону: ну и что, что она молчаливая и тихо отвечает на вопросы? Видели бы они её у Хейзел дома!
Каждый раз, когда она возвращалась домой от подруги, то думала об этом. Каждый день мы примеряем множество масок: тысячи, чтобы угодить другим и одну, чтобы угодить себе. И эту единственную Джулия позволяла увидеть немногим; один из этих немногих как раз ворвался в её мысли, когда она шла по скверу, задевая ботинками сухие листья на асфальте.
Рядом с ним, по правде говоря, ей было даже уютнее, чем с Хейзел. Его голос пленял её, его взгляд заставлял её забыть то, что они именуют друг друга лишь друзьями. Нетрудно догадаться, что девушка желала большего.
«Ах, Тайлер, почему же я снова думаю о тебе? Уйди из моей головы, ты слишком часто бродишь тут!» – подумала Джулия в своей обычной смешливой манере.
Но в отличие от Хейзел, Миллс не заостряла на этом внимания. К своей влюблённости она относилась спокойно, не бросаясь в драматизм, подобно подруге. Как истинный мечтатель она верила, что придёт тот день, когда она решится рассказать прекрасному юноше о своих чувствах…
«Интересно, что он сейчас делает? – подумалось вновь Джулии. – Может, как всегда играет на гитаре или разговаривает с мамой по телефону? Или представляет, как мы опять встретимся сегодня в нашем любимом парке…»
Столь чудесные мысли оборвала новая, менее приятная мысль: надо спешить домой.
Джулия зашагала быстрее, листья зашуршали у неё под ногами. Она всегда любила такие вот солнечные октябрьские дни в Дартон-Холле, когда дует тёплый ветерок, и солнце слабовато греет своими лучами. Сейчас Джулия прогулялась бы с радостью, если бы не знала, что дома её ждёт разгневанный отец, готовый контролировать всё и вся.
Вскоре издали показался их многоэтажный дом; девушка перешла на бег. Через пятнадцать минут она, нервно открывая ключом входную дверь, уже слышала тяжёлые шаги отца по коридору.
– Во сколько ты должна была быть дома? – строго спросил Френк, едва дочь показалась на пороге.
– Знаю, опоздала, – почти виновато выбила из себя Джулия. – Но у меня есть причины. – с конца коридора к ней бежала пушистая белая кошка Ева, которая признавала хозяйку лишь в этой милой леди. Девушка взяла её на руки; она и сама поражалась своей связи с Евой.
– Какие же? – усмехнулся отец. – Снова была с этим парнем? Джулия, сколько раз я тебе говорил, что этот сумасшедший однажды и тебя в могилу загонит!
Девушка решила не отвечать, она знала, что отца никогда не убедить в том, что поездки на мотоцикле – её единственный адреналин в жизни, во время которого она может почувствовать себя свободной. Никакие доводы эмоций не убеждали Френка! К счастью, он ещё не знал, что его дочь давно перестала считать Тайлера Андерсона за обычного друга.
Они познакомились чуть больше года назад, когда Тайлер переехал в Дартон-Холл. Как оказалось позже, он сам изъявил такое желание – проучиться последний год в школе в Америке, а не в родной Англии. Это была сложная история, о которой Джулия предпочитала не думать: Тайлер пережил много скандалов с родителями, прежде чем им пришлось отпустить парня за границу.
Но какова бы сильна не была родительская любовь, переубедить этого юношу было практически невозможно. Причём, во всём. Джулия уже давно привыкла к его упрямству и с улыбкой вспоминала тот день, когда они впервые заговорили.
– Ну всё, я тебя заметил, больше ты никуда не денешься.
– А если захочу?
– Я тебе не позволю. Ты слишком милая.
Наверное, Джулия снова не заметила, как ушла в себя, ибо когда очнулась, отец щёлкал пальцами у неё перед глазами – вот в кого эта интересная привычка постоянно щёлкать.
– Джулия, ты меня слушаешь?
– Прости. Конечно слушаю.
– Повторяю: пора тебе перестать водиться с ним. У него неблагополучная семья и плохая репутация.
– Единственный человек, кто повлёк понятие «неблагополучная семья», умер почти год назад – его отец! – грозно произнесла Джулия, уставившись на Френка. – И вообще, я была у Хейзел!
Тот ответить не успел: на крики из прихожей пришёл высокий симпатичный парень с тёмными, чуть прилизанными волосами и карими, почти чёрными глазами. Марвин.
Глава 3
– Снова наезжаешь на неё из-за того парня? – усмехнулся Марвин, пройдя к Джулии мимо мужчины и по-джентльменски взяв из её рук рюкзак. – Ну опоздала, подумаешь. Это же подростки, с кем не бывает.
Марвин Воули имел полное право отзываться о своей двоюродной сестре, как о ребёнке – скоро ему исполнится целых двадцать три года, какой возраст парень считал как раз подходящим для того, чтобы совершать сумасшедшие поступки, путешествовать и искать на свою пятую точку приключения. Джулия нередко твердила ему, что таковым образом многие люди описывают как раз шестнадцатилетних тинейджеров, но её кузен постоянно отмахивался: видимо, он и в сорок лет собирался делать что-то из ряда вон выходящее.
Марвин был таков: всегда на позитиве, вечно с милой улыбкой на лице, отпускает глупые шуточки, над которыми, впрочем, смеётся вся компания. Казалось, энергия в этом юноше просто неиссякаема.
– Это может плохо кончиться, – чуть менее грозно ответил ему Френк, скрестив руки на груди. – Сегодня они просто дружат, завтра я нахожу сигареты у неё в карманах, а послезавтра её сажают в тюрьму за воровство.
– Я была у Хейзел, – тихо повторила Джулия, глядя себе под ноги.
Марвин обнял сестрёнку за плечо, всем своим видом показывая, что сторону Френка он не примет даже под дулом пистолета.
– Слышал, Френк? Дочь сказала: была у Хейзел. Верь ей. Что ж ты упрямый-то такой, а? – с этими словами Воули, не дождавшись ответа мужчины, легонько толкнул сестру в сторону кухни, как бы намекая, что конфликт исчерпан.
Джулия покорно прошла дальше, гордясь в мыслях своим благородным кузеном. Она не понимала, каким образом ему каждый раз удавалось поставить на место её строгого отца. Самой бы у неё вряд ли хватило смелости пререкаться с ним.